📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыФантазии женщины средних лет - Анатолий Тосс

Фантазии женщины средних лет - Анатолий Тосс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

Мальчишка ничего не отвечает, а только молча протягивает мне шарик, гладкий и твердый, приятный в руке. Потом он отбегает и встает в позу, развернувшись корпусом и поводя в замахе битой. Почему-то только сейчас, не вблизи, а именно на расстоянии, я замечаю, что все его лицо в веснушках, и это придает его натужной, выученной по телевизору позе милую, детскую беззащитность. Я кладу книгу на крыльцо, давно, еще в школе я неплохо умела бросать бейсбольный мячик, делаю два быстрых шага вперед и бросаю. Шарик крутится в воздухе и уже ныряет под биту, но в это время я вижу, как край ее растворяется в воздухе, тут же раздается всплеск столкновения, и мячик взвивается по дуге вверх. Я бегу за ним, но жухлость травы путается под ногами, и я успеваю пробежать лишь треть расстояния, когда он шлепается в легко вмявшуюся траву.

– Давай еще, – кричу я, и мальчик опять ничего не говорит, а только снова встает в позу. Снова его бита, заведенная за плечо, медленно колышется, и все снова повторяется: взмах, шлепок биты по мячу, мой неудачливый бег, а потом мячик снова утопает в земле.

– Еще раз, – опять кричу я. Мне теперь нравятся и эта поляна перед домом, и этот молчаливый мальчик, и сама игра, и азарт, который она приносит. Мы играем с полчаса, я устала, и броски мои обретают вялость, теперь он совсем без труда ловит их своей расширяющейся битой.

– Ладно, – говорю я, – ты выиграл, я устала.

– Нет, – он отбрасывает биту на землю и подходит ко мне, – никто не выиграл.

– Как это так? – спрашиваю я.

– Мы ведь не на счет. К тому же вы хорошо бросали.

– Но ты ведь все время попадал, как бы я ни бросала.

– Ну и что, – отвечает он, – то, что я попадал, не значит, что вы плохо бросали.

Он прав.

– Хорошо, – говорю я, – ты прав. Мы просто играли, да? – Он пожимает в согласии плечами. – Как тебя зовут?

– Скотт. – Серьезность в фигуре и в лице прошла, он живой и общительный, этот мальчик. – А вас?

– Джеки.

– А вы надолго пришли? – спрашивает он, задрав голову. Он еще намного ниже меня.

– Нет, – улыбаюсь я, – я сейчас уйду.

– А… – Я слышу, что он разочарован, и от этой только в детстве возможной искренности мне становится тепло. – А куда?

– Я живу в доме над океаном, вон там. – Я показываю рукой. – Твой отец привозит мне продукты, ну, знаешь?

– А… – опять говорит он, – так вы живете вместе с Джимми?

– С Джимми? – переспрашиваю я. – Кто такой Джимми?

– Как? С Джимми, который приходил к нам. Он ведь жил в этом доме.

– Когда он приходил? – Я почему-то настораживаюсь. Я не знаю никакого Джимми, слыхом не слыхивала.

– Где-то весной. Подождите, сейчас точно скажу. Мальчик садится на крыльцо, я присаживаюсь рядом, все Еще сжимая в руке неподдающуюся твердость мяча.

– У меня каникулы были, значит, полгода назад.

– И долго он там жил, в этом доме? – Я пытаюсь не испугать его заинтересованностью. Я спрашиваю как бы невзначай, как бы от желания поболтать, я даже замахиваюсь и кидаю мячик туда, где лежит его бита.

– Я думал, он и сейчас там живет. Я думал, вы с ним вместе.

– И часто он приходил? – Я бы еще чего-нибудь кинула, но было нечего.

– Да нет, всего раза четыре, пять. Мы с ним в баскетбол играли, но он не умел особенно.

– Ты обыгрывал его?

– Нет. Он ведь выше. Он вставал с поднятой рукой, и я не мог допрыгнуть, но вообще-то я лучше играю.

Он замолкает. Я думаю, как бы еще расспросить об этом Джимми, но ничего не приходит в голову.

– Вы пешком домой пойдете? – спрашивает он и снова поднимает на меня глаза. Теперь я и вблизи разглядела веснушки.

– Да, – говорю я, – через лес.

Он понимающе кивает, а потом снова спрашивает:

– Хотите, я скажу отцу, и он вас подвезет.

– А где отец?

– Да он недалеко, там, – он указывает рукой, – я могу сбегать.

– Да нет, я лучше прогуляюсь. – Мне действительно не хочется трястись на машине.

– Как хотите, – говорит маленький Скотт, я опять разочаровала его.

– Хотя, – говорю я, – мне ведь все равно нужны кое-какие продукты. К тому же твоему отцу не надо будет приезжать ко мне послезавтра.

– Так мне сбегать? – спрашивает он с живостью, и я думаю, что он просто хочет увидеть отца.

– Давай, – соглашаюсь я, – сгоняй.

Я сижу у них уже часа полтора. Сначала отец, крупный, медленный и очень основательный, готовит мне пакеты с едой, пока я с его женой, у которой удивительно ясный, открытый взгляд, пью кофе на кухне. Потом он заходит и тяжело садится за стол, она тоже наливает ему кофе, и он спрашивает, не хочу ли я остаться на вечер и пообедать у них, но я отказываюсь. Они очень милы, я бы с удовольствием болтала еще, но я устала и от разговора, и от людей, видно, отвыкла. Мне хочется быстрее попасть домой, я представляю, как сладко я улягусь на диване, набросив на себя теплый, ласковый плед, и открою книгу, я соскучилась по ней.

– Хорошо. Я вас сейчас отвезу, – соглашается хозяин и шумно отхлебывает из кружки. Все же я сижу еще минут двадцать, видимо, и им тоскливо в этом безлюдном захолустье, видимо, даже они, привычные к одиночеству, порой тяготятся им.

Мы садимся в маленький грузовичок и трясемся по ухабам лесной, даже не дороги, а, скорее, просеки, и он что-то рассказывает, голос его тяжеловесен, так же как и все в нем. Я не слушаю, а только киваю, пытаясь придумать, как бы незаметно расспросить его о Джимми. Я ничего не могу придумать и только потому, что мы уже подъезжаем к дому, спрашиваю грубо, в лоб:

– Джон, а этот Джимми, который жил здесь до меня, он, что, тоже из Нью-Йорка? – Как будто это единственное, чего я не знаю о Джимми.

Мой водитель задумывается, и я пугаюсь, что он ничего не скажет.

– Джимми, – вопросительно произносит он, – какой Джимми? А, этот, который был весной, я чуть не забыл. Вот память!

Он смотрит на меня, ожидая поддержки. Я улыбаюсь.

– Он из Нью-Йорка? – теперь уже он спрашивает меня, но я молчу. – Откуда я знаю, может быть, и из Нью-Йорка. Все писатели живут в Нью-Йорке, если не в Мэйне. – Он смеется, мне кажется, в такт автомобильной тряске.

– Так он писатель, – говорю я как бы сама себе. – Он снимал этот дом?

– задаю я следующий вопрос.

– Да нет, по-моему, он хотел его купить. Потому и приехал. Говорил, что здесь писать лучше: лес, океан, да и вид с веранды потрясающий. Впрочем, чего я вам-то говорю?

– И что, не купил?

– Вот этого не знаю. Может, ему не понравилось что, а может, запросили дорого. Не знаю.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 124
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?