Невеста дьявола - Энн Райс

– Я описываю то, что вижу! – говорил он. – Яне еретик! Как мы сможем чему-то научиться, если не отбросим догмы Аристотеля иГалена?

Молодец. Но сон рассеялся, исчез, как и то тело на столе свнутренностями лилипута. Господи, какой ужасный сон!

Она поднялась и, пройдя по толстому ковру, вышла из дома надеревянный настил пристани. Никогда еще небо не было таким огромным ипрозрачным, заполненным мириадами крошечных мерцающих звездочек. И пена начерных волнах никогда прежде не отливала такой чистейшей белизной. И песок,поблескивавший в лунном свете, раньше не был таким светлым.

Где-то далеко на пляже она разглядела неподвижную одинокуюфигуру – высокий худой человек стоял и смотрел на нее. Проклятье! Под ее взглядомфигура медленно начала таять и постепенно совсем исчезла.

Опустив голову, Роуан вцепилась дрожащими пальцами вдеревянный поручень.

«Ты придешь, когда я позову». «Я люблю тебя, Роуан».

Она с ужасом поняла, что голос доносится отовсюду. Это былшепот внутри ее и вокруг нее, доверительный и слышный только ей одной.

«Я жду только тебя, Роуан».

«Тогда оставь меня. Не произноси больше ни слова, непоказывайся мне на глаза, или я никогда тебя больше не позову».

С чувством горечи и злобы она вернулась в темную спальню,быстро пробежала по теплому мягкому ковру и легла на низкую кровать рядом сМайклом, прижавшись к нему в темноте и крепко вцепившись в его руку. Ейотчаянно хотелось разбудить его и рассказать о том, что случилось.

Но ей придется справляться одной. Она знала это. Всегдазнала.

Ее охватило предчувствие неизбежного кошмара.

«Мне нужно всего лишь несколько дней перед битвой, –молила она. – Элли, Дейрдре, помогите мне!»

Ее тошнило каждое утро в течение недели. Затем дурнотаотступила, и последующие дни были поистине чудесными. Она снова открыла длясебя красоту утра, воспринимая хорошее самочувствие в начале дня как подароксвыше.

Он больше с ней не заговаривал. И не показывался. Когда онао нем думала, собственный гнев ей представлялся в виде испепеляющего жара,который обжигает таинственные, не поддающиеся классификации клетки этогосущества, превращая их в сухую шелуху. Но чаще всего при мысли о нем онаиспытывала страх.

Тем временем жизнь продолжалась, потому что Роуан тщательнохранила свой секрет.

Она связалась по телефону с гинекологом в Новом Орлеане,который договорился, чтобы ей сделали анализ крови в Дестине, а результатыотослали ему. Как Роуан и предполагала, здоровье ее было в полном порядке.

С ее диагностическим чутьем она давно бы знала, будь что нетак с малышом. Но о ее способностях известно было далеко не всем.

Погода не баловала молодоженов теплыми днями, зато сказочныйпляж был предоставлен почти в полное их распоряжение. И тишина в одинокостоящем над дюнами доме казалась волшебной. Если дул теплый ветер, Роуан часамисидела под огромным белым зонтом и читала медицинские журналы или документы,присланные Райеном с курьером.

Кроме того, она штудировала все книги по уходу за детьми,какие только нашлись в местных книжных магазинах. Сентиментальное,маловразумительное чтение, но тем не менее приносящее удовольствие. Особеннофотографии малышей с крошечными выразительными мордашками, пухленькими, вскладочку шейками и умилительными ручками и ножками. Ей до смерти хотелось всерассказать семье. Они с Беатрис болтали по телефону практически через день, ноРоуан понимала, что разумнее будет сохранить тайну. Если что пойдет не так, имс Майклом будет очень больно, но если об этом будут знать и другие, то потерястанет горем для всех.

В те дни, когда холодная погода не позволяла купаться, оничасами бродили по пляжу. Или ходили в магазины и покупали милые пустячки длядома. Им нравилось, что в доме пустые белые стены и мало мебели.

После ремонта на Первой улице этот домик стал для них чем-товроде игровой площадки, как выразился Майкл. Он любил возиться на кухне вместес Роуан: мелко рубить, нарезать соломкой, помешивать на медленном огне,поджаривать на углях… Все это они проделывали легко и с удовольствием.

Они посещали лучшие рестораны, совершали короткие прогулкипо сосновому лесу, заглядывали на большие курорты с теннисными кортами иплощадками для гольфа. Но большую часть времени все же проводили дома, гдепочти у самых ног плескалось безграничное море и где они были счастливы.

У Майкла хватало дел. Он открыл новую фирму «Большиенадежды» на Мэгазин-стрит; бригада рабочих уже взялась за восстановлениекоттеджа на Эннансиэйшн-стрит, и ему приходилось решать все мелкие, нонеотложные проблемы по телефону. Ну и, разумеется, внимания требовал и ихсобственный особняк. Наверху, в бывшей комнате Джулиена, до сих порпродолжались малярные работы, а в задней части дома все еще трудилиськровельщики. Строительство площадки для парковки машин позади дома было пока незакончено, как и ремонт старого флигеля для прислуги. Они решили, что из негополучится отличный домик для экономки. Оттого, что работы в особняке велись безего личного участия, Майкл буквально места себе не находил.

Было совершенно очевидно: длинное свадебное путешествие емусейчас ни к чему, а Роуан то и дело уговаривала остаться еще на день-другой,растягивая их пребывание во Флориде на неопределенный срок.

Но Майкл не спорил. Он не только с готовностью исполнялмалейшие ее прихоти, но, казалось, сам получал безграничное удовольствие отвсего, чем они занимались, будь то прогулки рука об руку по пляжу, ланч вмаленькой таверне, где подавали только рыбные блюда, или осмотр выставленных напродажу яхт. Майкл испытывал наслаждение, даже когда они расходились по любимымуголкам просторного дома и читали каждый сам по себе.

Майкл по природе отличался сговорчивостью и был практическивсегда и всем доволен. Роуан сразу поняла это, как только его увидела. Именноиз-за этого свойства характера он особенно тяжело переживал все, что с нимтогда произошло. Наблюдая, с каким увлечением он занимается своими проектами,рисует планы по переделке домика на Эннансиэйшн-стрит, вырезает из журналовфотографии декоративных деталей, которые могут пригодиться в будущем, Роуанчувствовала, что он с каждым днем становится ей все дороже.

Тетушка Вив отлично обустроилась в Новом Орлеане. Лили иБеа, по их собственному признанию, не давали ей ни минуты покоя, и Майклсчитал, что ничего лучшего для тетушки нельзя и придумать.

– Судя по голосу, она даже помолодела, – заметилон после очередного телефонного разговора. – Вступила в какой-то клублюбителей садоводства, а еще в комитет по защите дубов. Одним словом, веселитсянапропалую.