Создатели: ошибки отцов - Екатерина Слинкина

– Хм, – не сдержала надменной усмешки я. – Не очевидно?! – еще раз я выпустила ухмылку. – Искать кандидата на эту роль в глубинах Олимпа было опасно. Среди обычных рабочих куда проще, если ты о статусе.

– Подожди-ка! Искать кандидата?! – очевидно не понимая уловки, прищурился Марк. – Получается, ты не была влюблена? …И целенаправленно решила родить ребенка?! – Все еще недоумевал он.

– Нет, Марк, я была влюблена лишь… на Земле. – Как странно, я замешкалась в своих же мыслях, почему-то не могу сказать, сколько именно раз меня посещало это чувство. Так, кажется, мое молчание затянулось. – И, да. Мне нужен был только… – Я импульсивно вскочила на ноги, наверняка и на моем лице, образовалось подобие растерянности, но я должна закончить ответ: – …Только ребенок.

– Хм, Кайра, ты же сама настаивала на откровенности, – выдавил смешок Марк.

Почему-то, я не могу открыть рта, перебирая свои мысли, я знаю истинную причину своего поступка, но не могу произнести вслух.

– Кайра, мне даже не пришлось настраиваться на твою энергетику, чтобы почувствовать импульсами страх, злость и панику.

– Еще одно твое особенное отличие от взаимодействия с энергией? – я зацепилась за иную тему и смогла разлепить губы.

– Да. Если ваши потоки от негативных эмоций слишком сильны, я ощущаю их без усилий.

– Так значит… – хотела я продолжить о его способностях, но была перебита:

– Так значит на этом все? Именно так закончится наш взаимный допрос?

– Нет! – я не дам ему поставить точку, ведь мы только начали. – Марк, я отвечу. Я… кажется…

Мои рассуждения строятся обрывками и их слишком много, я не могу сделать однозначный вывод и собрать все в кучу. Единственный выход, избавиться от эмоций. В который раз я уже ловлю себя на этой необходимости. Неужели Марк прав! Во всем прав! И, если я…

– Кайра?! – громко позвал меня он, обращая на себя внимание.

Марк сидит на том же месте, но уже с одним из своих самых внимательных взглядов.

– У меня было много причин, – очнулась я и затараторила. – Я в принципе хотела познать материнство, это было словно незаконченное когда-то дело, и я ощущала потребность завершить его. К тому же, я хотела убедиться, что это я, что я отличаюсь от остальных, что я не придумала и действительно знаю, что делать. Ведь мне открылись многие возможности, стоило только вспомнить все жизни и сделать правильные выводы. И… меня не оставляло чувство вины перед всеми людьми. Я никогда не забывала те смерти, что принесла моя кровь. Мне нужно было все исправить, а лучшем искуплением, я сочла вернуть им отнятую возможность. Но мне нужно было…

Вот они – ключевые слова, что так сближают мою суть с Марком и от того, их еще труднее произнести. Каждый раз, когда я думаю, что уподобляюсь ему, это будит только страх и ненависть к самой себе. Но я скажу. Хотя бы самой себе. И я не отключу свои эмоции, иначе он окажется правым во всем. А значит… он победит.

– Все, что ты сказала, это лишь отговорки или сопутствующие причины. Но в чем главная? Что тебе нужно было? – подгонял меня к ответу Марк, подпитав свою сосредоточенность на лице, неким предвкушением, чего-то долгожданного.

– Мне нужно было проверить свою теорию. И я провела эксперимент. – Чтобы сказать последнее, мне пришлось собрать все волю, будто перед признанием в жестоком преступлении.

– Почему ты сразу не ответила? – Марк довольно откинулся на спинку скамьи, скрестив руки, и он не сумел сдержать, пусть и мизерной, но улыбки.

Прежде чем ответить, я точно, как ребенок, чудом избежавший наказания, но все еще терзаемый чувством вины, выдохнула.

– Я никогда не признавалась в истинной причине даже самой себе и даже мысленно. Я всегда просто знала, что должна попробовать, к тому же была уверена в несомненном успехе. Плюс, мы ведь уже говорили об этом, я никогда в этой жизни даже с рождением Надежды, не позволяла себе полную эмоциональность. Это могло привести меня за стекло лабораторий, снова.

– Если честно, – Марк опустил руки, а его лицо стало, куда проще. Он избавился от личины превосходства победителя, – я очень рад и благодарен тебе за правду. И твои последние слова, самые страшные для меня, но раз ты просила не зацикливаться на своих сожалениях, я не стану. …Я лучше спрошу, правда, я уже подозреваю ответ, но, как ты понимаешь, хочу услышать от тебя. Почему все-таки столько эмоций? И не говори мне, что это с непривычки. До меня донеслись их отзвуки и очень неприятных из возможных.

Раз ему понравилось на чистоту, придется признаться и в остальном.

– Понимаешь, меня не тешит мысль, что мои поступки напоминают… твои. И… как ты знаешь, я не разделяю твои методы. Никогда не разделяла.

– И за это, спасибо… наверное. – Неуверенно, но все же искренне поблагодарил Марк. – Кайра, меня заботит еще одна мысль. Как бы это… Я вот подумал…

Похоже, Марк стесняется. Нет! Как-то это не в его стиле. Но!.. Он даже встал и медленной походкой приближается ко мне, а теперь присаживается совсем рядом на то же ограждение, где сидела я. Мне остается только последовать его примеру. Он, как минимум трется о свои же думы, потому что он еще несколько раз попытался начать говорить, но у него так и не вышло. Жду.

– Ладно… А чего ты вообще боялась? Судя по тому, что ты устроила, пробираясь ко мне, ты давно могла здесь все разрушить и никто бы не смог противостоять. А случись подобное тридцать лет назад, ты бы вообще… встретила Гая вместо меня.

– Хм, – легко улыбнулась я, стоило упомянуть о Гае. И, действительно, будь здесь он, все сложилось бы куда проще и радужнее. Наверное. Но сейчас речь, к сожалению, не о нем. – Марк, я не была уверена, что получится, что моих сил хватит, чтобы справиться. Заявить о себе представлялось опасным. Это сложнее, чем просто отсиживаться на корабле и строить планы. Я боялась. …Боялась, что узнав обо мне всю правду, даже если тебя вовсе нет на Олимпе, кто-нибудь убьет, запрет, или того хуже будет тыкать иглами или издеваться над родными. Дуций, например, всегда представлялся мне бескомпромиссным диктатором. Я была уверена, что меня начнут изучать, а не слушать. Даже, когда возникла безвариантная необходимость явиться сюда, я готовилась к шантажу или… В общем, я помню, что такое заточение и эксперименты. И страх снова оказаться в ловушке заставил пообещать самой себе, никогда больше не попасть в нее.

Тишина. Я говорила, не поворачиваясь к Марку, но стоило взглянуть в его сторону, я заметила, как он паник.

– То есть, если бы не мои правила, и не твой страх из-за того, что я сделал с тобой в прошлом, то ты бы давно пришла ко мне.

– Наверное, – не спеша отозвалась я.

– Кайра? А отцом этого ребенка… Возможно ли, что вместо Вальтера был бы я?

Я не ожидала такого! Как невозможно дышать в космосе, так, я думала, нереально услышать подобное от Марка. Вот почему он так мялся, не решаясь произнести свои мысли вслух! Чем обусловлен этот вопрос? Простое любопытство? Ожидаемая логика ученого, постоянно строящего теории? Он провоцирует меня на что-то? Мечтает о семье? Или это любовь?