Я никому не скажу - Дина Дэ

с ходу выпалила я, поправляя сумку на коленях.

Но ответом мне была тишина.

Сердце, замерев на секунду, заколотилось с удвоенной силой. Затылок онемел от страха, ледяные мурашки поползли по коже. Мне стало очень страшно. Каким-то звериным чутьем я уже чувствовала, что этот звонок не принесет ничего хорошего. Осталось только узнать, с кем именно случилась беда.

— Саша...

Я видела Андрея напуганным, злым, полным боли и отчаяния... Но голос, который я услышала, выворачивал наизнанку. Андрей плакал.

Нет...

Нет.

Я резко опустила руку, сжимавшую трубку, на колени.

Мне катастрофически стало не хватать воздуха. Тело сделалось чужим и непослушным.

"Будь сильной ради нас"...

Слова Клима эхом звучали в моей голове. Я до последнего цеплялась за них, оттягивая момент, когда услышу чудовищную правду.

Голос Андрея был ненастоящим. Всё вокруг стало ненастоящим.

Глава 48

Я прижимала телефон к уху и смотрела прямо перед собой. Мир вокруг перестал иметь значение.

Я ничего не слышала, не видела, не ощущала. Мое тело медленно остывало, покрываясь коркой льда.

Боль была такой сокрушительной, что первое время я даже не ощущала ее.

— Что ты несешь. Клим жив, — ровно проговорила я в трубку, цепляясь взглядом за еле заметную трещину на лобовом стекле. В данный момент только эта трещина удерживала меня по эту сторону.

— Саша, приезжай ко мне, пожалуйста...

Умоляющий стон Андрея лезвием рассёк сердце. Мне хотелось с криком отбросить трубку и забиться в угол, сжавшись так сильно, чтобы и вовсе перестать существовать.

Нет.

Пусть он заберет свои слова обратно!

Зачем я взяла трубку?! Если бы я не ответила, Клим был бы еще жив хотя бы в моих мыслях.

— Саша! Ты меня слышишь? Приезжай!

С каждой секундой мне становилось хуже. Я задыхалась.

Мое тело всё глубже погружалось в толщи многовекового темного океана. Потяжелевшее сердце утягивало на самое дно. Я тонула, ощущая, как медленно, одна за другой, отмирают мои клетки.

Я надеялась только на одно. Что мое сердце не выдержит и остановится. Это было бы так милосердно...

А пока я пребывала в какой-то тупой безжизненной прострации. Любая мысль скользила мимо, оставляя лишь тонкие длинные порезы. Я вспоминала Клима, наши с ним поцелуи, слова, взгляды...

Как же я скучаю по нему. Как же я, блять, скучаю.

С каждым вздохом моя тоска разрасталась, душила, лишала воли и сил.

Я даже не поняла, когда Антон остановился на обочине и крепко прижал меня к себе, поглаживая по волосам, как маленькую девочку.

Я не чувствовала ни осторожных касаний, ни тепло мужского тела. Я не чувствовала ничего. Но как же мне нужно было это — понимание, что рядом кто-то есть.

— Ты сильная, Саша. Ты выдержишь всё и будешь бороться до конца. Слышишь?! Клим будет тобой гордиться!

Антон что-то говорил, касался моего лица, лихорадочно целовал в губы. Я не чувствовала ничего. Я была бездушной куклой. Вздумай Антон трахнуть меня прямо сейчас, я бы даже не смогла сопротивляться.

Но Антон просто жадно целовал меня и гладил окаменевшее тело.

— Саша...

Мужской шепот выводил из себя.

Резко отстранившись, я посмотрела на Антона. Он глубоко и часто дышал. А его глаза горели неистовым огнем.

Я судорожно вдохнула, почувствовав вдруг крепкое сильное тело, вжавшее меня в сидение роскошной машины, горячие ладони, нырнувшие под юбку. Мне будто влепили хлесткую пощечину.

Упершись руками в широкую грудь, я грубо оттолкнула Антона. Его сердце билось часто и рвано.

— Нам надо ехать к Андрею, — хмуро выдавила я.

Несколько мгновений Антон просто смотрел мне в глаза, потом отстранился и, переключив рычаг, резко тронулся с места.

— Какой адрес? — глухо спросил парень, не глядя на меня.

— Димитрова, 92, — ответила я, поправляя юбку.

Странно, но приставание Антона привело меня в чувство. Нет, мои внутренности по-прежнему разъедала едкая кислота, и каждый вдох давался неимоверными усилиями. Но я хотя бы начала воспринимать действительность. И осознание медленно настигало меня.

Клима больше нет.

Чтобы не завыть от боли, я со всей силы сжала кулаки. Сердце билось, как сумасшедшее, комок в горле разрастался, перекрывая свежий воздух.

Я продолжала умирать. Мучительно, с агониями, остро ощущая каждый отказывающий орган.

А что чувствовал Клим, когда умирал? Было ли ему больно? Чувствовал ли он, как огонь сжирает его тело? Или над ним смилостивились и убили до того, как сжечь?..

Глухой стон эхом вырвался из грудной клетки. Как же, блять, больно!

— Саша, поговори со мной.

Антон обеспокоенно смотрел на меня. Он не слышал слова Андрея, но догадывался, что Клима больше нет. И пытался буквально за шкирку удержать меня, не давая сорваться в пропасть.

Судорожно сглотнув, я прошептала:

— Клим сгорел в машине.

Короткое предложение. Но от него веяло гарью и ужасом. Нечеловеческим ужасом, от которого волосы вставали дыбом, а сердце обливалось кровью.

— Черрррт!

Откинув голову, Антон на секунду прикрыл глаза. А я вдруг подумала о том, как было бы здорово, если бы прямо сейчас наша машина, переворачиваясь, слетела с дороги...

— Что еще известно? — отрывисто спросил Антон, переводя на меня взгляд. Его зрачки расширились, заливая темнотой светло-карие радужки. А я вспомнила черные глаза Клима...

— Не знаю. Андрей расскажет всё при встрече, — сипло ответила я.

Андрей говорил по телефону что-то еще, но я просто была не в состоянии услышать его. Я даже не помню, как прервала звонок. Я заторможенно перевела взгляд себе под ноги. Телефон лежал там. Медленно наклонившись, я подняла его.

Дотронувшись подушечками пальцев до длинной глубокой царапины на экране, я заплакала. Тихо, жалобно, безысходно...

Никто уже не сможет залечить эту трещину. Никто не спасет Клима.

Я больше не поймаю пронзительный взгляд черных глаз, не дотронусь до смуглого жилистого тела. Я даже не смогу выкрикнуть Климу в лицо, как люблю его, придурка!

Я рыдала навзрыд. Слезы лились из меня потоком.

И я всё еще надеялась, что мое сердце не выдержит и остановится прямо сейчас.

Глава 49

А теперь я чувствовала только терпкое послевкусие никотина и бесконечную горечь. Меня мутило. Но желудок был пуст, и я затягивалась глубже, чтобы забить вкус подступившей желчи.

Мы с Антоном только что приехали к Андрею. Он сразу провел нас на кухню.

Еще вчера я сидела здесь на коленях Клима и кормила его пирогом. Не отрываясь,