Полночный соблазн - Анна Кэмпбелл

– Мистер Эванс, мы все в расстроенных чувствах, – произнесла тетя Дженевив. – Однако никакого насилия не произошло. Меня просто заперли в комнате. Разве что веревки, которыми связали мистера Барретта…

– Миледи, как всякая женщина, вы больше беспокоитесь о мужчине, чем о себе. Это достойно восхищения.

Миссис Уоррен снова улыбнулась ему.

Ричард взял стул и присел рядом с викарием.

– Как ваши запястья?

– Остались синяки, – пробормотал викарий. – Меня застали в библиотеке – я работал над рукописями, – связали и швырнули в дальний угол. Я пытался кричать, но в доме никого не было. Я слышал, как они рыскают по комнатам, эти подлецы! Я переживал за Люси…

Ричард снова взглянул на Дженевив, которая поила отца чаем. Какое счастье, что ее не было дома! Она избегала смотреть на него. Возможно, стыдилась произошедшего либо слишком переживала за отца.

– Сколько их было?

– Я видел троих. Но могло быть и больше.

– Узнали кого-то?

– Нет. – Викарий вздохнул.

– На них были маски, – добавила мисс Уоррен.

– А голоса? Какой-нибудь акцент, особый говор? Грабители были местными?

– Нет, это были столичные аристократы, – фыркнул Фэрбродер.

Ричард не повернул к нему головы. Ему нужны были детали. Для перебранки время было неподходящее.

Только теперь он вспомнил о подвеске. Нашли ли ее воры?

Впрочем, сейчас и это было неважно.

Он оставался в доме не ради драгоценности Хармзуортов. Пора было признаться самому себе: он оставался ради Дженевив. И какое счастье, что в момент нападения девушки не было дома! Зная ее характер, он мог предположить, что она попыталась бы дать отпор грабителям. Это могло дорого обойтись ей.

Но Дженевив не было дома. Не было и его самого, и довольно крепко сбитого, хоть и немолодого, Уильямса. Кто бы ни планировал нападение, он знал, что в доме нет никого, способного противостоять троим мужчинам в масках. Подозрения Ричарда указывали на Фэрбродера.

– Украли что-то дорогое?

– Пока невозможно оценить ущерб, – откликнулась миссис Уоррен. – Дом разгромлен.

– В библиотеке ничего не трогали? Ценные книги, старинные издания?

– Моя библиотека!.. – горестно возопил викарий. – Конечно трогали! Перевернули все полки. Некоторые фолианты лишились страниц и переплетов! Должно быть, моя слава перегнала меня. Быть может, это месть конкурентов? Недавно я опубликовал потрясающую статью…

Ричард знал, что никакие воры, способные разгромить столовую и перерыть шкафы, не могут интересоваться наукой. Целью вторжения была не месть. Грабители искали что-то очень ценное.

Но вот нашли ли?

Дженевив все также смотрела мимо него. Выражение ее лица было страдальческим.

Миссис Уоррен встала с кресла и заходила по комнате, нервно стиснув ткань юбок.

– Нет, мы не можем переехать. Как оставить дом в таком состоянии?

Что-то привлекло внимание лорда Невилла, и он обернулся к окну.

– Что им нужно? – раздраженно бросил лорд Невилл.

Миссис Уоррен подошла к Фэрбродеру. Ричард последовал за ней.

Во дворе собрались люди – те, кого регулярно навещал викарий. Они взволнованно переговаривались.

Фэрбродер открыл окно.

– Викарий сегодня не принимает, – обратился он к людям, стоявшим во дворе.

– Мистер Барретт очень слаб, – добавила миссис Уоррен. – Боюсь, вы не сможете его повидать.

– Да мы совсем не за этим, миледи! – Один из мужчин сделал шаг вперед. – Доркас говорит, у вас все разгромили, даже дверцы шкафов сорвали с петель. Мы хотим помочь викарию за его доброту.

– Мы бы прибрались. Мой сын может починить замки, – подхватила миссис Гарсон. – Наведем такой блеск, что не узнаете свой дом!

Видит бог, Ричарду все больше нравились люди Литтл-Деррика. Может, это была особенность маленького городка, а может, все дело было в теплоте, с которой викарий принимал участие в судьбах прихожан, однако такая взаимовыручка показалась столичному жителю почти сказочной. Разве мог Ричард рассчитывать на такую поддержку своих столичных знакомых? За исключением Кэмерона и Джозефа, у него не было друзей.

– Я сейчас к вам выйду, – улыбаясь, отозвалась миссис Уоррен и поспешила во двор.

– А вам, мистер Эванс, – холодно произнес лорд Невилл, – будет лучше уехать. Сейчас викарию нужен покой, лишние люди в доме ни к чему.

– Нет-нет! – с неожиданным пылом воскликнул мистер Барретт, сжимая бледными пальцами шаль на плечах. – Только не мистер Эванс, прошу вас! Если сильный мужчина будет в доме, воры не осмелятся вернуться. Вы же видите, они вломились лишь потому, что он отлучился.

Ричард надеялся услышать, что Дженевив поддерживает отца, но она молча ворошила угли в камине.

Ричард нахмурился. Что-то пошло не так.

– Скажите, что не бросите меня в такой момент, – почти взмолился викарий.

Дженевив налила в его чашку свежий чай.

– Разумеется, я останусь, – кивнул Ричард.

Плечи девушки напряглись, голова оставалась полуопущенной.

Что это? Смущение? Стыд за чрезмерную откровенность?

Дьявол, о чем он только думает! Бедняжка переживает за отца. Она винит себя в случившемся. Должно быть, считает: будь она дома, воры могли и не напасть на викария.

Ричард почувствовал себя эгоистом, зацикленным на низменных инстинктах. Молчание и замкнутость Дженевив были направлены не против него. Она была расстроена.

– Спасибо, мистер Эванс, – пробормотал викарий.

– Я выйду к людям, – сказал Ричард, направившись к двери. – Думаю, мисс Барретт, вашей тете нужна помощь.

Он уже коснулся дверной ручки, когда что-то заставило его оглянуться.

Дженевив смотрела на него – на ее лице застыла самая настоящая ненависть.

– Лорд Невилл прав: мистеру Эвансу лучше уехать.

Дженевив сложила руки на груди, чтобы скрыть дрожь в пальцах.

Они собрались в гостиной с отцом и тетей на следующий день после вторжения грабителей. Лорд Невилл, по его словам, отправился что-то «расследовать». Кристофер Эванс, который накануне заметил, как она на него смотрит, встал спозаранку и уехал верхом на Паламоне в неизвестном направлении.

Теперь, семейным кружком, было проще обсудить случившееся.

– Не понимаю, почему, дорогая? – удивилась тетя Люси. – Лично мне спокойнее рядом с этим сильным мужчиной.

– Нет-нет, мистер Эванс останется! – торопливо подхватил отец. – Что за странные мысли, Дженевив?