На обочине мира - Росс Уэлфорд

– Леди Мод Фрай!

И вот она выходит: Моди. Моди! Никаких сомнений. Наша садовница! Я обалдело наблюдаю.

Вместо грязного комбинезона и собственноручно раскрашенной хипповой футболки на ней элегантная рубашка и костюм. Её длинные седые волосы вымыты и уложены, как у какой-то немолодой кинозвезды, и она стройнее; у неё солнечный загар, круглые очки и ослепительная голливудская улыбка. Эта та же женщина, что и на фото в вестибюле в школе! Однако сейчас она не суровая и не официальная, какой казалась на фото, но совершенно походит на мою Моди: расслабленная, улыбается как обычно озорно, поднимается по ступенькам как кто-то в два раза моложе.

Толпа вокруг меня начинает просто сходить с ума, когда видит её, а ещё больше – когда на экране появляется надпись:

Увидев название своего города, сияющее на весь мир, и свою местную героиню, Моди Фрай, застенчиво машущую собравшимся под ней толпам, люди разражаются оглушительным ликованием.

Я пытаюсь слушать, но тут кто-то стучит меня по плечу. Я оборачиваюсь – мне улыбается Дина Малик.

– Привет, Мина! – говорит она. – Рада тебя видеть! Разве не замечательно? Спонсорка нашей школы! Хорошо она выглядит, правда? Знаешь, она ведь училась в школе вместе с моей двоюродной бабушкой.

– Правда, Дина? Как жаль, что ты не упоминала об этом раньше, – с сарказмом замечает её папа, и Дина шутливо шлёпает его по руке. – Давай-ка потише. Эй – а её ньюкаслского акцента как не бывало, не правда ли?

Моди рассказывает нам, почти слово в слово, ту же историю, которую рассказывала совсем недавно мне, когда мы сидели у её буржуйки, попивая горячий шоколад.

– …и вот я уже сидела с президентом Кеннеди и рассказывала ему, как пошла на флот вместо того, чтобы продолжать учиться, и про свой сон о мире, где люди говорят друг с другом вместо того, чтобы драться, и решают споры без насилия…

Я улыбаюсь, кричу и ликую и даже не замечаю, что мой телефон уже совсем сдох.

Тут меня пихает Алекс.

– Идём! – вопит он, перекрикивая гомон толпы. – Нам пора!

И я знаю, что он прав. Я знаю, что больше не могу тут торчать, так что неохотно выбираюсь из толпы, не в силах отвести взгляд от Моди на огромном экране, машущей морю обожающих её людей.

Свет весеннего заката пробивается через собирающиеся грозовые тучи и отражается от «Шевроле Суперлёт Спорт 212» дедушки Нормана.

Мы с Алексом стоим в дедушкиной мастерской, говоря приглушёнными голосами и глядя на отремонтированный лётик, розовый и сияющий, и готовимся провернуть план, который вернёт нас с Мэнни домой.

Я провожу рукой по гладкому двойному сиденью, в точности напоминающему мотоциклетное.

– Он же даже не заметит, что я его одолжила, правда? – говорю я, в основном чтобы убедить саму себя. Я вспоминаю, как Мэнни «одолжил» камеру Джейкоба, и нервно сглатываю.

Алекс не спорит, что очень мило с его стороны, потому что в глубине души он явно со мной не согласен. Вместо этого он говорит:

– Мы. Ты хочешь сказать, мы его одолжили. Мы с тобой заодно. – Он продолжает. – Слушай, Уилла. Я много думал об этом – с тех пор, как увидел новости. До следующего высокого прилива у нас примерно пять часов – ты же это понимаешь? То, что мы делаем, – это, ну… незаконно. И опасно. Но мне всё равно кажется, у нас получится.

– А как же полиция?

– Полиция? Это что-то из двадцатого века, что ли? Люди в форме, которые расхаживают с пистолетами?

Я на миг задумываюсь и говорю:

– Кажется, у наших полицейских нет пистолетов. У большинства, по крайней мере. И потом, а как же армия? Алекс, я не хочу, чтобы меня арестовали.

Он тихонько хмыкает.

– Нет у нас полиции, Уилла. У нас есть Добровольная Охрана Общественного Порядка, а они все заняты парадом. Что до армии, ну – во Вселенной Вне Войны она больше не нужна.

– Ага, понятно. – Я сажусь на перевёрнутый деревянный ящик, как часто сидела с Моди. Такое ощущение, что я пытаюсь найти причины не делать то, что, я совершенно уверена, я сделать должна. – Почему ты это делаешь, Алекс? То есть…

– Я же тебе говорил, Уилла. Я хочу вернуть Мину. Ты замечательная и всё такое – не пойми меня неправильно. Но ты не моя настоящая сестра. Прямо сейчас моя настоящая сестра в какой-то пещере, жутко напуганная. Я должен помочь ей вернуться. Кроме того, это просто неправильно. В мире, во вселенной… в мультивселенной, как бы оно ни называлось, не должно быть такого бардака. Возможно, через шестьдесят восемь лет мы изучим это получше, но прямо сейчас я не вижу в этом ничего хорошего, и мы с тобой вдвоём должны всё исправить.

– Но тебе придётся остаться в Эдинбурге. Что ты всем скажешь?

Он спокойно смотрит на меня.

– Правду, само собой. Поверят мне или нет – не моё дело. Да и если этот безумный план сработает, будет уже без разницы. Все вернутся туда, где и должны быть, и доказать что-то можно будет только через шестьдесят восемь лет. Есть шанс, что мы ещё будем живы!

Алекс уже произнёс целую речь, но останавливаться не собирается.

– Есть и ещё одна причина, – говорит он, и на его лице появляется полуулыбка. – Здесь никто никогда не нарушает правила. Всё подчинено порядку, всё работает, и это прекрасно. И даже идеально. Но знаешь… иногда «идеально» – это немного, ну…

– Скучно? – подсказываю я, и он смеётся, будто радуясь, что я сказала это вместо него. Я смотрю на его лицо, и на одну мимолётную, прелестную секунду он так похож на мою сестру, что я позволяю себе вообразить, что всё снова хорошо.

Я знаю, что это мой единственный шанс.

– А дедушка его уже закончил? Ну знаешь – установил те скоростные и высотные штуковины, которые собирался?

Алекс смотрит на лётик и поворачивает ключ, отчего зажигаются шкалы на приборной панели и яркая передняя фара.

– Не-а. Ещё не закончил. Думаю, эта штука полетит как птица. – Алекс говорит совершенно уверенно, если не считать того, как он сглатывает и тут же пытается это скрыть, и я понимаю: он нервничает сильнее, чем хочет показывать.

В этот миг я осознаю, что люблю своего брата любовью, которая пересекает измерения и связывает моё сердце с его. Хотя я до сих пор не уверена, что мне хватит смелости это сделать. Ну то есть, этот план больше чем просто чуточку сумасшедший.

Мы с Алексом собираемся угнать лётик, долететь до Эдинбурга и вернуть Мэнни как раз вовремя, чтобы успеть к последнему высокому приливу за этот перигей.

Чуточку сумасшедший? Скорее наглухо крышканутый. Но, к сожалению, это мой единственный план.