Разбуженная страсть - Сесилия Грант

– Говорите, бессмысленно? – Он склонил голову к плечу и приподнял бровь.

– Да. Зачем же просить вас сделать то, что вы и так уже делаете?

– Что ж, очень хорошо. Как пожелаете. Теперь вам придется просить меня. Или умолять, если я окажусь упрямым.

Она забудет его слова. И не позволит этому человеку управлять ею. Какое-то мгновение Марта смотрела прямо ему в глаза. Потом подняла руку и провела ладонью по его груди.

Он задрожал.

– Что вы делаете? – Его голос звучал хрипло.

Ее пронзила волна удовольствия, и она поняла: это ему придется произнести эти слова. Ему придется недоумевать и гадать, что она задумала.

– Прикасаюсь к вам, – ответила Марта. И провела пальцем по его соску.

В пламени свечи от его ресниц падали длинные тени.

– Но если вы не заметили – их два, – прохрипел Тео.

Он сейчас походил на кота, требующего, чтобы его погладили. Почему бы и нет? Она подняла другую руку. Он закрыл глаза и подался вперед. Его дыхание стало тихим и ровным – как будто все его силы были брошены на то, чтобы наслаждаться этими ощущениями.

– Не думаю, чтобы… – Он чуть нахмурился, но глаза были по-прежнему закрыты. – Вы не могли бы прикоснуться и губами тоже?

Губами? Если она коснется его груди губами, то потом захочет большего. Об этом известно любой женщине, побывавшей замужем.

Что ж, если он будет требовать от нее непристойностей, она просто ответит «нет». Она положила ладони ему на плечи и привлекла к себе поближе. Ее губы коснулись его груди, и он с шумом перевел дыхание.

Она заставит его позабыть об этом. Мужская слабость к женским губам… Странно, но его вкус не показался ей неприятным. Из его горла вдруг вырвалось рычание, и он, поежившись, прошептал:

– Марта, еще…

Она выполнила его просьбу, и из его горла вырвался сдавленный стон.

– Колдунья, – пробормотал он. – Волшебница. Вы не успокоитесь, пока не лишите меня последних остатков мужества.

Волшебница? Колдунья? Ничего подобного! Но Марта все-таки продолжала целовать его, чтобы он не принялся уговаривать ее произносить неприличные слова. И она чувствовала его дрожь, чувствовала, как он сдается на ее милость.

– О Боже!.. – выдохнул он. – Я уже собирался назвать сегодняшний день моим лучшим днем с того момента, как приехал в Суссекс. Но сейчас у меня просто нет слов. – Он приподнялся и тут же тяжело упал рядом с ней.

– Вам понравилась поездка на мельницу? Расскажете о ней? – Это была самая безопасная тема.

– Надеюсь, что больше мне никогда не придется туда ездить. – Он натянул на себя и на любовницу одеяло и положил руку ей на бедро. – У меня появилась отличная мысль. – В тусклом свете в его глазах блеснули надежда… и опасение – как будто ее мнение было для него очень важно и он опасался ее неблагоприятного ответа. – Я подумываю о том, чтобы отказаться от поля пшеницы в пользу молочной фермы. Речь не об одной из этих огромных современных ферм с коровниками и тому подобным. Я хочу… что-нибудь маленькое. Чтобы снабжать округу качественными продуктами, а не тем, что продается поблизости.

Какое-то время Марта молчала. К своему стыду, она никак не ожидала, что ему придет в голову подобная идея.

– То, что продается в ближайшем городе, очень плохого качества, – сказала она наконец. – Мне говорили, они разбавляют молоко водой.

– Знаю. – Он уже немало узнал. – И если у меня вместо посевов будут коровы, я мог бы пасти их на общинных землях. Тогда не было бы необходимости в огораживании. Только мне нужно все об этом узнать. – Он с улыбкой пожал плечами. – Я даже не знаю, где взять дойных коров и сколько они стоят.

– Я вам помогу. Мы можем спросить у моего управляющего. Хорошее молоко поможет многим окрестным беднякам.

– Полагаю, мне придется убедить Гранвилла. И моего отца.

– И мы узнаем, каковы будут расходы. Вы объясните своему управляющему, что ферма будет приносить больше денег, чем пшеница. – Уж теперь-то она не позволит ему тянуть с осуществлением его идеи.

– Думаю, нам надо сначала все выяснить, прежде чем убеждать других. – Тео улыбнулся, радуясь поддержке. – Я уже знаю, сколько стоят все продукты в городе. Я записал цены. И по крайней мере один из моих работников в курсе того, как раньше велись дела на молочных фермах.

– Замечательно! Прекрасное начало. А что… Что делает ваша рука? – Она могла бы и дальше продолжать разговор, не замечая его действий, а потом бы вскрикнула от неожиданности. Так бы и случилось, будь она слабой и глупой.

– Марта, – он понизил голос, – дайте мне восемь минут.

Очередные уловки, на этот раз замаскированные под разговор, который пришелся бы ей по душе. Ее сердце сжалось от холода, хотя в глубине души она мечтала, чтобы он не останавливался.

– Мы уже этот вопрос обсуждали. – Ее голос не стал холодным, скорее полным отчаяния. – Я ведь уже вам сказала, что не хочу…

– А мне кажется, хотите, – осторожно ответил он, продолжая водить ладонью по ее бедру. – Разве вы сами не чувствуете?

– Это ваша вина.

– Конечно. Но неужели вы не в состоянии довериться своему телу?

– Моим телом управляет разум. А не наоборот. – И снова она не сказала «нет». Почему? Ее бедра чуть дернулись, словно в опровержение слов.

– Я доставлю удовольствие и вашему разуму. Буду все время говорить об управлении землями.

– Ваша испорченность превосходит мои худшие ожидания. – Когда она потеряла способность говорить «нет»?

– Завтра мы пойдем к вашему управляющему, чтобы он дал мне советы насчет коров и крыш. Возможно, я даже поговорю с вашим викарием про обучение детей моих работников. – В его голосе слышалось явное торжество. Он заметил ее слабость и теперь был полон самодовольства – как лев при виде хромого оленя. – Позвольте мне это сделать. – Его пальцы были безжалостны. – Позвольте. И хотя это звучит как просьба, на самом деле это приказ.

– Вы не имеете права командовать мной! – Свеча начала оплывать, отбрасывая на стены комнаты причудливые тени. Казалось, что-то подобное происходило и у нее в душе.

– Наоборот, я как раз имею полное на это право. – Он улыбнулся, уверенный в своей победе, и наконец у нее появилось основание для сопротивления, которого ей так не хватало.

– Нет, прекратите! Я хочу, чтобы вы перестали.

Его пальцы замерли. И ее тут же охватило бессмысленное разочарование. В этот момент свеча наконец погасла, и в темноте раздался его голос:

– Марта, почему вы так сопротивляетесь?

У нее были на это ответы. Она знала их наизусть.

– Вы всего лишь незнакомец. Моя совесть этого не позволяет. И вы не тот мужчина, которым бы я могла…