Царь без царства - Всеволод Алферов

– Я бы не ставил его в известность по другой причине, – заметил Жалимар, его тонкие губы скривились. Первому стало любопытно: что бы тот сказал о сцене, свидетелями которой они стали. – Хотя бы пока расследование не даст результатов.

– И поэтому также, – подтвердил брат узурпатора. – Решено. И есть еще одно дело, оно касается главы обители.

Жалимар откинулся на спинку скамьи, словно его это уже не интересовало.

– Еще одна причина, почему мы склонны поверить Кругу. Только на этот раз! – не преминул напомнить Улам. – Значит, вы хотите передать ее на царский суд.

– Хоран уже доставили в приемный покой лучезарного.

– Беда в том, что… – Советник замялся, на сухом скуластом лице как будто мелькнуло сожаление. – Беда в том, что Царь Царей… не вправе решать подобные вопросы.

– Царь Царей? Не вправе? – Даже Ианада, в его-то положении, услышанное позабавило.

– Боюсь, что так, мой царь.

Улам все мялся, осторожно подбирая слова. Это ошибка, ошибка, ошибка – слова госпожи волн стучали в голове Самера, и маг похолодел.

– Когда мой брат… и ваш царственный батюшка, лучезарный… взошел на трон… он принял много решений касательно колдунов. Не все вошли в эдикт о Правосудии, некоторые акты уже были приняты, мой брат только внес в них изменения. Сокрытие от Круга… обладателей Дара, – мягко охарактеризовал советник, – и в прежние годы считалось преступлением.

– Разумеется, считалось! – выдохнул Первый. – Необученный маг опасен.

– И двадцать лет назад Азас Черный внес в акт дополнения, – заключил советник. – Неучтенные колдуны, которые пытаются скрыться от эдикта, – самые опасные злоумышленники. Такие дела должно рассматривать особым людям. Специальным дознавателям при Бумажном дворе.

– То было после войны, – владыка пожал плечами. – Сейчас судить старуху должен я.

– Это невозможно, мой царь, – бесцветным голосом сказал Улам. – Дело не в привилегиях, это вопрос мира в стране. Эти люди, о которых я говорю, они натасканы во всем, что касается колдунов. История Круга, законы магии… все. Все это они знают даже лучше самих колдунов. Мой брат и ваш батюшка предписал, что подобные дела решают особые люди. И что такие решения… никогда больше такие решения не должен принимать один человек. Даже он сам или его наследник. После ста двадцати лет царей-колдунов это только закономерно.

В Палате Бесед повисла тишина. Верховный заметил, что Жалимар с интересом разглядывает его из-под полуопущенных век.

– Бессмыслица! – бросил Самер. – Я никогда не слышал о такой коллегии. Ни одного такого суда не было. За все годы.

– Неучтенные колдуны всегда были, – возразил Улам. – Другое дело, что их убивали раньше, чем возникала потребность в суде. Есть грамота, подписанная двадцать лет назад. Ее внесли в архивы Бумажного двора, – советник начал терять терпение. – Если моего слова недостаточно, вы сами можете ее найти. Уверен, князь Мизрах вам поможет.

– Мы ходим вокруг да около! – громыхнул высокий судья. – Мы что, щадим чувства колдунов? Коллегия посмотрела дело и высказалась. Старуху сожгут на Каменном базаре.

– Круг заберет ее обратно, – выплюнул Верховный. – Я не позволю.

– Это невозможно, – спокойно повторил Улам. – Глава обители… эта Хоран… уже взята под стражу.

– Но это безумие! – воскликнул Ианад. Пожалуй, ему не стоило заступаться за чародейку. – И на Каменном базаре! Ты хочешь новой резни, дядя? Всем будет лучше, если толпа ничего не узнает. Люди должны чувствовать себя в безопасности.

– Но добрые люди Царства не в безопасности, – Улам лишь покачал головой, – последние ползвона мы только об этом и говорим. Что должны знать люди – так это что Царь Царей и двор их защищают.

Взгляд Жалимара казался немигающим. Не обращая внимания на царского соглядатая, Первый наклонился вперед.

– А еще мы знаем, что взятка – преступление, которое совершают двое. Отщепенцы родились не в хибаре землепашца. Об этом будут говорить на улицах. Люди могут подумать, что двор хочет замять дело, спрятать остальных преступников за воротами дворцов!

– Что ты имеешь в виду, колдун? – спросил Мизрах, но Верховный не стал к нему поворачиваться, он смотрел только на брата узурпатора. Не отрывая взгляда от князя, маг проговорил:

– В толпе всегда есть горячие головы, которые кричат о расправе. Люди не понимают то благо, которое делают советники. Если вдруг… если появятся проповедники, настраивающие толпу против богачей… не решит ли она поквитаться за мелочные, надуманные обиды?

Вздох или два ему казалось, что князь колеблется. Но куда ему тягаться с вельможей в играх, в которые тот играет дольше, чем Самер ходит по земле.

– Иногда народ слушает заправил, – после короткого раздумья кивнул Улам, – а иногда смеется и бросает камни. Да, у этих проповедников могло бы получиться. Но мы не знаем, куда повернутся настроения толпы, обратит она гнев против богачей или колдунов. Я бы не поставил медяка, кого из заводил люди послушают, а кого осмеют.

Самер молчал. Советник понял, что победил, и начал складывать бумаги.

– Коллегия приняла решение, не нам с вами его обсуждать. У нас есть несколько дней, чтобы подумать о порядке в городе.

Он обвел всех взглядом, задержавшись на каждом, включая Жалимара и царственного племянника.

– Спокойствие на улицах наша общая боль. Восстание двадцать лет как кончилось, но мир между простыми смертными и… магами… еще такой хрупкий. В любой миг он может пошатнуться. Войско и городская стража нашего доброго высокого судьи – вот залог этого мира. Мы делаем все, чтобы его сохранить. Но и Первый-в-Круге должен заботиться, чтобы его подопечные приняли происходящее. Очень важно, чтобы Круг не совершил необдуманных поступков. В противном случае…

Помолчав, он тяжко вздохнул и выложил, наконец, свою угрозу:

– В противном случае пострадают не богачи и даже не Круг, но Царь Царей. Любые волнения пошатнут трон, а мы знаем, какой неуправляемой бывает толпа. Уверен, каждый из нас сделает все для безопасности владыки.

11

Столица, Старый город, 9-е месяца Эпит

Мальчишкой Джен смертельно не любил уроков. Когда отец учил его счету и заставлял выписывать иероглифы скорописью, выдумывал пакости, чтобы терпение старого Зейда лопнуло и он оставил сына в покое. Совсем другое дело истории! Джен как завороженный слушал байки о царях и жрецах, далеких странах и позабытых эпохах.

– Один раз южные ворота заложили. Наглухо, представляешь? – говорил отец. – Было пророчество, что через них в город войдет Фла́мер Яростный, который объединил все Рассветные королевства. Сам понимаешь, никто их так и не увидел, светлокожих варваров, которые идут в бой, целиком закованные в металл. Через десять лет кладку разобрали, а ворота открыли.