Верховный Издеватель - Андрей Владимирович Рощектаев

– Мы собрались здесь, чтобы побить камнями некого гражданина Навуфея, который хулил Бога и царя. Он смертельно оскорбил царя… У него была собственность и он просто хотел оставить её за собой. Он просто считал её своей. "Просто…"!.. А всё – не просто! Царь учит, что у нас ничего нет. И самих себя у нас нет! Нет на свете ничего, кроме царского, казённого! Доказана вина Навуфея? Виновен?

– Виновен! – заорала толпа. – Забить его!

Забили…

– Подождите, не расходитесь! Есть ещё вопрос повестки дня. Заодно решим, чтоб лишний раз не собирать наше достопочтенное собрание. Надо рассмотреть дело ещё одного преступника, хулившего Бога и царя. Давайте посмотрим его видеодосье.

На площади включился большой экран. Теперь кантонисты видели экран на экране. Юный человек с сияющими глазами вдохновенно говорил:

– Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет. Как говорит пророк: Небо – престол Мой, и земля – подножие ног Моих. Жестокие! люди с необрезанным сердцем и ушами! вы всегда противитесь Духу Святому: как отцы ваши, так и вы. Кого только из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвещавших пришествие Праведника, убийцами Которого сделались ныне вы. Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога…

Вся толпа немедленно дружно заорала, как один, и так же дружно заткнула уши, чтоб не слышать.

– Значит, как я понял по вашей единодушной реакции, решаем порешить?.. Вина данного преступника – больше, чем предыдущего. Гражданин Навуфей не пожелал отказаться в пользу царя от виноградника земного, а гражданин Стефан – от того Виноградника, который они называют Телом Христовым. Забьём же это тело!

Забили…

Небо смотрело на это. Облака на закате казались синяками, налитыми понизу кровью. "Не вмени им, Господи, это во грех" – успел помолиться казнимый.

– И наконец, ещё один вопрос. Ещё один святотатец с подходящим для такого нечестивца неблагозвучным именем Ипатий. Он один раз уже очень сильно оскорбил нашего зме… ой, царя!.. и мы это ему тоже попомним! Есть такое святое понятие – месть! Но ещё больше нас возмущает, что он развращает наш народ, уча, что Бог милостив и прощает грехи. Наш бог никогда, никому, ничего не прощает!.. И вот нечестивец Ипатий прямо тут и убедится в этом на собственной шкуре. Наш бог-царь установил издевательства здесь – и бесконечные издевательства там. Ибо это истинно по-царски и по-божески! Один Верховный Издеватель на небе и на земле. Одно царство, одни законы и одни подданные. Гражданин Ипатий, уча, что Бог не такой, отказывается быть подданным нашего царя-бога… и мы предоставим ему возможность эмиграции. Как и первым двум преступникам и вероотступникам(1). Так!?

– Истинно так!? – заорала толпа.

– Тогда приступайте!..

Приступили. Тюк-тюк и готово…

Булыжник – оружие не только всех угнетённых, но и всех правоверных. Всякую неправду легко исправить с помощью булыжника! Неотразимый аргумент богословских споров. Серая вещь, похожая на мозги… которой вправляют мозги раз и навсегда. Хорошо идти по жизни с булыжником! в груди, на плечах и в руках…

Стоило только об этом подумать, как вдруг все бьющие без малейших усилий сняли с себя головы и разом от души запустили их в цель вслед за булыжниками.

– Во-от… – резюмировал учитель в классе, когда экран погас. – Чем плакать "больно!", учитесь дружно-весело делать больно другим. Начинайте пока друг с друга… Бей своих, чтоб чужие боялись!

Но Рома каким-то образом досмотрел то, чего экран остальным уже не показывал.

– Загрузить тела казнённых в мусорный контейнер! – распорядился "председатель народного собрания".

Безголовые люди с энтузиазмом побросали врагов царя в мусорку… оказавшуюся вдруг лифтом. Невидимо и неслышно для отсутствующих глаз и ушей, скоростной лифт поднялся на небо. А работяги без голов так и разошлись, вполне довольные собой.

Какая важная работа: открывать небо! Тюк да тюк – вот и готово! И что бы мы делали без этих трудяг!

Хотят закрыть небо, получается – открывают…

– Мам, ты мне объясни! – взволнованно говорил Ромка. – Почему они такие!? В чём смысл, что целая толпа должна дружно забить кого-то одного!?

– А весь смысл: "Никто не виноват". Человек-то убит – но никто же в отдельности его не убивал! Игра любого тоталитарного режима, чтоб каждый считал: "Я ни в чём не виноват! Я только исполнял приказы, я только исполнял законы, я только исполнял свой долг…" Коллективный обход заповеди "Не убий!" – в этом удобстве есть что-то вечное… Бей своих, чтоб чужие боялись! Недаром такая древняя казнь жутко полюбилась тиранам Нового времени – причём, независимо от их веры. Что прусский король-масон Фридрих II, о котором ты недавно читал, что "истинно православный русский царь" Николай I – они очень любили именно забивать людей. Только камни заменили на палки-шипцрутены – "прогон сквозь строй". Тоже ведь: никто не убивает, все только по разочку-другому ударяют. А получается… прямо какая-то круговая порука! Заставить людей мучительно убивать-забивать себе подобного – и чтоб в этом участвовали все без исключения… э-это какая-то тирания в квадрате! Высшая форма… высший уровень прокачки "царя"! Вот она, Ром, толпа-а… запомни: что в толпе, что в строю человек – уже не человек.

– А пиранья! – продолжил за меня Рома. – Каждый по немножечку кусает…

– Без толпы не было бы и "царя"! Биомасса – тот навоз, на котором он растёт.

– Что же делать, мам?

– Просто не быть с толпой… даже если за это побьют камнями.

И подумала: "Что может мать перед лицом диктатуры? Родить и воспитать детей непричастными к ней. Вот появляется на свет человек и до какой-то поры живёт так, будто и нет на свете никакого "царя". Дети по природе – демократы. Все! Недаром, оказывается, тот фараон сказал, что все – евреи! Человек же вообще изначально – истинный "проклятый демократ", хотя совсем не подозревает об этом.

Если б все люди с детства помнили, что они граждане Царства Небесного – вечного Израильского рода (то есть настоящие "евреи" – не по национальности!), они бы никогда не прельстились на "царя" земного.

Свобода, свобода!

Так много, так мало

Ты нам рассказала,

какого мы рода!..(2)

Действительно, очень мало успела рассказать… про наш род.

"Ведь сей [царь], ухищряясь против

рода нашего, притеснял

отцов наших, принуждая

их бросать детей своих,

чтобы не оставались в живых".

Деян. 7, 19

Царь-то тоже торопится. Эх! Нам бы сделать всё от нас зависящее, чтоб наши дети никогда не встретились с этим "фюрераоном". Ни с одним его воплощением! Ни с его толпой… Ни с его школой жизни.

(1).