Стан золотой крови - Настасья Дар

чувства, то сам себе настрого запретил привязываться к тебе. Я ведь знал, что ты станешь одной из следующих жертв и не хотел выбирать между тобой и своими родными… Но судьба распорядилась иначе. Я ничего не смог с собой поделать! С каждым днем влюблялся в тебя все больше и больше. Как мальчишка… И одновременно до безумия боялся, что ты узнаешь о моих чувствах, — Хан невесело усмехнулся, — Видел, что ты тоже неравнодушна ко мне, и понимал что если сама сделаешь первый шаг, то я просто не сдержусь. Оттого и вел себя как последний урод!

Ладонь Хана взлетела в воздух и замерла у моего лица, лишь едва касаясь завитков волос надо лбом. Я же безуспешно старалась унять сходящее с ума сердце и упорно душила в себе острое желание как кошка прижаться к его ладони, требуя большей ласки.

— Ну, а потом стало очевидно, что Глеб испытывает к тебе схожие чувства. И от этого я взбесился еще больше… Начал везде следить за вами и сходить с ума от ревности. А ты все твердила что хочешь быть с ним и только с ним. Я чуть рассудка не лишился слыша все это…

Оставив в покое волосы, Хан вдруг опустился передо мной на колени и притянув к себе, прижался щекой к моему животу, сбивчиво шепча:

— Я делал много плохих вещей, Кара. Очень много, и место мне в аду. Меня не простят ни живые ни мертвые… Но я люблю тебя. Даже больше — я одержим тобой… И готов сделать что угодно чтобы удержать тебя рядом. Даже если нужно будет вновь пойти на преступление… Я сделаю это.

Его руки еще сильнее сжали мою талию.

— Знаешь… — я была полностью обескуражена словами Хана, — Твое признание в любви очень сильно смахивает на исповедь сумасшедшего.

Хан тихо усмехнулся.

— Но мне понравилось, — призналась я.

Я буквально кожей почувствовала как сердце Хана забилось сильнее после этих слов. Это заставило меня задуматься… Мне тяжело доверять ему. Но даже если он сам по какой-то причине обманывает меня, разве может лгать его сердце? Боже… Я еще очень сильно пожалею об этом.

Если бы я тогда только знала насколько была права…

— Я не стану тебе рассказывать о своих чувствах — ты и так все прекрасно знаешь волей случая, — с неким смущением произнесла я, — Конечно по закону жанра после твоего признания я должна была томно закатить глазки и рухнуть в твои объятия, но пойми… Я не могу. Не сейчас. Слишком много всего произошло. И смерть Глеба… Не думаю что это было бы правильно. Давай пока что оставим все как есть, сейчас существуют проблемы поглобальнее наших с тобой чувств.

Не сдержавшись, я провела ладонью по шелковистым черным прядям, ниспадающим на плечи парня, и тихо добавила:

— Я очень надеюсь, что когда-нибудь все это сумасшествие закончится, и тогда мы сможем хотя бы попытаться… Быть вместе.

Хан с тяжелым вздохом еще раз стиснул мою талию, и резко отпусти в, поднялся на ноги.

— Ты же понимаешь, что не отделаешься от меня просто так? — спросил он с невеселой ухмылкой, — Когда-нибудь тебе все равно придется упасть в мои объятия.

Чтобы не сгореть от смущения, мне пришлось опустить взгляд в пол.

— Я надеюсь на это, Хан…

После этой фразы я развернулась, все еще пряча глаза, и поспешно покинула юрту. Немая пауза, что повисла между нами грозила перерасти во что-нибудь далеко не дружеское. А я пока не спешила переходить эту черту.

Оказавшись за пределами владений Хана, я вдруг поняла насколько сильно устала. Самым лучшим лекарством от сегодняшнего дня для меня был сон, и мне несомненно стоило как можно скорее оказаться в своей постели.

Однако не судьба…

Подходя к своему жилищу, я заметила, что в соседней юрте, где живет Лейла, все еще горит свет. Это и заставило меня в полушаге от собственной двери резко свернуть вправо. Лейла оказалась невиновна в том, в чем я ее подозревала. А это значит, что мне стоило извиниться перед ней.

Остановившись на пороге юрты, я украдкой бросила взгляд сквозь небольшое окошко в двери. Девушки не спали. Они играли в карты, сидя прямо в пижамах на овечьих шкурах, и тихо хихикая. Среди них была и Лейла.

Набравшись смелости, я несколько раз постучала, и не дожидаясь приглашения, приоткрыла дверь. Услышав тихий скрип несмазанных петель, девушки разом обернулись в мою сторону, удивленно глядя на позднюю гостью.

— Ты чего тут забыла? — не особо дружелюбно бросила Лейла, веером бросив старые потрепанные карты на пол.

— Мне нужно поговорить с тобой. И наверное извиниться.

Соседки Лейлы заинтересованно переглянулись между собой и притихли, ожидая чем закончится этот разговор.

Лейла поднялась на ноги, и сложив руки на груди, надменно вскинула одну бровь.

— Ну так извиняйся! Девочкам тоже интересно послушать в чем ты так провинилась передо мной!

Тяжело это признавать, но Лейла права. Я должна извиниться при всех. Из-за меня весь стан считает ее почти что убийцей.

Шагнув внутрь юрты, я тихо закрыла за собой створку двери, и обведя взглядом всех присутствующих, призналась:

— Все вы знаете что произошло со мной несколько дней назад… В общем это была не Лейла. Не она пыталась меня отравить. Я была не права выставив столь серьезные обвинения без должных доказательств. Бутылек из под яда ей подкинул совершенно другой человек, желая подставить. Сегодня я лично узнала об этом, и потому признаю свою ошибку и прошу у тебя прощения.

Взгляд Лейлы вспыхнул неподдельным интересом. Девушке не терпелось узнать кто-же на самом деле ее так подставил. И по всей видимости только из-за этого она на мгновение поджав губы, снисходительно произнесла:

— Ладно, так и быть. Я прощаю тебя! — потом девушка подхватила со своей кровати шерстянной плед и укутавшись в него потопала к двери, по пути сунув ноги в мягкие тапочки, — Ладно девчонки, вы играйте, а мы пойдем поболтаем.

Схватив за локоть, Лейла буквально вытолкнула меня наружу.

— Ну же! Давай рассказывай, кто это был?!

— Туя, — не стала скрывать я.

Глаза девушки значительно расширились и она пораженно протянула:

— Туууя? Да ладно!!! Ты хочешь сказать, что наша тихоня-поварешка свернула на тяжкий путь криминала и беззакония? Но с чего вдруг?

Из моего горла вырвался нервный смешок.

— Потому что мы с тобой посмели покуситься на ее беспечное будущее рядом с Ханом. От меня она решила просто избавиться, а на тебя скинуть всю вину, видимо чтобы очернить перед возлюбленным. Вот так