Мой мужчина - Джоанна Линдсей

Одевшись, Мэриан направилась к двери и отворила ее как раз в тот момент, когда Элла Мей подняла руку, чтобы постучать.

— Ну надо же! — воскликнула горничная, сразу все поняв. — Наконец-то! Я думала, это никогда не случится.

— Мне больше незачем притворяться.

— Как же, слыхала! — В эту короткую фразу Элла Мей вложила все свое возмущение. — Вчера вечером я заходила забрать ее вещи в стирку, так она мне все уши прожужжала этой историей. Поговорим?

— Нет.

— Так я и думала. Ну, когда захочешь, тогда и приходи. Ты знаешь, где меня искать. Кстати, как насчет модной прически? Или предпочитаешь ходить с такой гривой?

— Грива мне больше по душе, но, боюсь, могут не правильно понять. Это могут принять за символ своенравия.

— Тогда подожди немного, я нагрею щипцы. Милее всего будет подхватить всю эту массу вот так… Если станут мешать, закрутишь на шее, как она.

— Вот уж не собираюсь ничего делать, как она! Да смотри, не завивай слишком круто. Все это обилие локонов вокруг лица напоминает мне французских болонок!

Горничная принялась за дело. Хотя Аманда предпочитала прически по самой последней моде, самой Элле Мей больше нравились те, что выгодно оттеняют индивидуальность. Она лишь слегка подвила кончики длинных прядей и подхватила волосы голубой лентой у самой шеи Мэриан. Короткие завитки вокруг лица она, напротив, распушила, чтобы обрамляли лицо золотистым воздушным венцом. Результат превзошел все ожидания.

— На твоем месте я бы заглянула к ней, как бы между прочим, — пусть полюбуется. Ну да ты уж слишком щепетильна для этого!

Мэриан хмыкнула. В своих диалогах они никогда не уточняли, кто такая «она». Это было вполне ясно обеим.

— Ни к чему. Она уже знает, что я больше не намерена рядиться в серое. Да и некогда мне наносить визиты. У меня свидание с пегой клячей.

* * *

Мэриан ожидала и на этот раз найти конюшню безлюдной, хотя дежурный менялся ежедневно и никак не мог каждый раз быть больным. Направляясь туда, она даже не взглянула на часы, поэтому не знала, который час. Судя по солнцу, было что-то около полудня.

В воротах длинного здания как раз скрылась Кэтлин верхом на своем жеребце (или вернулась совсем, или заехала на обед). Когда Мэриан вошла, тетка ставила лошадь в стойло расседланной. Очевидно, в этот день она больше никуда не собиралась.

— Вот уж не ожидала встретить здесь тебя, — сказала она при виде Мэриан довольно недружелюбным тоном. — Спасибо, что хоть оделась!

— Тетя Кэтлин, это я, Мэриан!

— Само собой, кто же еще, — ехидно ответила та.

Девушка никак этого не ожидала и несколько растерялась. Она давно забыла, каково это — объяснять, настаивать, а порой и убеждать, что она и есть Мэриан. Случалось, что доказать свое было невозможно, если не оказывалось какого-то ключевого слова или события — чего-то известного только ей и тому человеку, который в ней сомневался. К счастью, они с Кэтлин успели наедине коснуться многих тем.

— Когда я попросила тебя одолжить юбку-брюки, ты согласилась на том условии, что я не стану обижаться на ребят, если они спросят, давно ли я начала рядиться мужчиной. При этом мы были совсем одни.

— Верно, — смягчилась Кэтлин. — Мы стояли слишком далеко от двери в смежную комнату и говорили вполголоса. Если бы кто-то и взялся подслушивать, много бы не узнал. Что ж, верю, что это ты. Но какая разительная перемена! Тебя не узнать!

— Ты и в самом деле веришь? А то ведь я могу напомнить что-нибудь еще. Не хочу, чтобы оставалась даже тень сомнения.

— А где твои очки?

— Сломаны. Все равно я собиралась расстаться с ними после свадьбы сестры, а свадьба, как ты знаешь, не за горами.

Сказав это, Мэриан пожалела, что затронула щекотливую тему. К счастью, Кэтлин ограничилась кивком.

— Я так и не научилась ездить верхом, а хотелось бы наведаться в город, — продолжала она. — Ты часто там бываешь?

— Раз в неделю. Если еду одна, то в субботу поутру. Днем делаю покупки, ночь провожу у друзей, в воскресенье иду с ними в церковь, затем навещаю знакомых и сразу после обеда возвращаюсь домой. Теперь так не получится. Можно было бы воспользоваться старым фургоном, в котором я привожу запасы на зиму, но раз уж Спенсер не удосужился забрать свой экипаж, с тем же успехом можно пустить его в дело. Только в город мы направимся не сразу.

— Куда же тогда?

— Стюарт успел раструбить о своем барбекю. Оно назначено на ближайшую субботу, и я почти уверена, что женский пол уже перебирает наряды. Так мы поедем сперва туда, а на обратном пути — в воскресенье — в город. Выехать придется на рассвете, с первыми лучами солнца, чтобы успеть к разгару веселья. Вечеринки у Стюарта обычно длятся всю ночь напролет, и тем лучше для нас, потому что с экипажем мы успеем туда разве что к вечеру.

— А все из-за нас! Тетя Кэтлин, обещаю, что научусь ездить верхом уже к следующей поездке! Начну прямо сегодня.

— Жать, но Чад тебе сегодня не подмога. Он еще за полночь уехал к отцу, и я не жду его назад раньше, чем через пару дней. Вообще говоря, раз уж вечеринка на носу, он скорее всего не захочет мотаться между двумя ранчо. Заодно поможет отцу с подготовкой. — Кэтлин задумалась, сдвинув брови. — Вот что, я сама займусь твоим обучением!

Мэриан не смела и мечтать о такой удаче. Несмотря на решение учиться самой, она втайне побаивалась, что не справится.

Урок начался. Помимо необходимых наставлений Кэтлин говорила мало, и вид у нее был рассеянный. Мэриан это не показалось странным: тетке было о чем подумать. Вне всякого сомнения, эти раздумья касались надвигающейся свадьбы.

По мере того как продолжался урок, девушка и сама все чаще отвлекалась, прикидывая возможность раскрыть Кэтлин правду. Это был спорный вопрос. Поверит ли она? Может, конечно, и поверить, но совсем не обязательно. После всего, что было сказано об Аманде, как она воспримет подобное откровение? Не будет ли это слишком, не окажется ли последней каплей, которая заставит усомниться во всем остальном, не настроит ли против самой обличительницы? Да и какой смысл в признаниях, если Чад все равно в заблуждении? Допустим, мягкосердечная Кэтлин безоговорочно примет правду и подступит к нему с уговорами взять в жены не Аманду, а ее, Мэриан — а он наотрез откажется? И даже если согласится, стоит ли идти к алтарю с человеком, до такой степени не уверенным в своих чувствах?

С другой стороны, промолчать — значит, пустить все на самотек, а между тем ситуация — дело ее собственных рук. Она сама виновата во всем и должна сделать хоть какое-то, хоть самое маленькое усилие, чтобы распутать клубок. Не уступи она Чаду в тот день, оттолкни она его — ничего этого не случилось бы. И даже если сейчас он счастлив, что заполучил Аманду, счастье недолго продлится после того, как будет произнесен брачный обет. Вряд ли он придет в восторг, когда уже на другой день новобрачная потребует, чтобы они вернулись в Хейверхилл.