Офсайд 2 - Алекс Джиллиан

– Как ты узнал размер?

– Спросил у Лауры. Твоя мать та еще болтушка.

– И сестра тоже, – хмыкнула я. – Спасибо, Мик. Думаю, что Дреа будет довольна. Хотя она сильно расстроилась, что ты не приехал в субботу.

– Ты же знаешь, что я был занят. – Мик припарковался возле моего дома, глуша мотор и поворачиваясь ко мне. – Мы с Лайзой придем в это воскресение на ужин, если ты не против, и, если моя жена не соберется рожать.

– Было бы неплохо, – кивнула я. – Кстати, Лайзе сейчас очень нужна твоя забота.

– Ты робко пытаешься намекнуть, чтобы я был осторожнее с Джоан? – Мик улыбнулся. – Я не изменяю своей жене.

– Рада это слышать, – ответила я с облегчением. – Это ужасно и глупо, Мик, но я чувствую ответственность за все, что происходит в твоей жизни.

– Не стоит. Я взрослый мальчик, но мне приятно, что ты беспокоишься.

– Мне нужно идти.

– Хорошо. Добрых снов, Лекс.

– И тебе, Мик. Спасибо.

Я поспешно вышла из машины, захватив подарок для сестренки, и махнула на прощание рукой Майклу. Я хотела ему рассказать о своих сомнениях относительно предложения для Джейсона Доминника по продаже пакета его акций, но почему-то не решилась. Я создала черновик, но сделала это, можно сказать, наобум. Если в случаях с Марком и Брайаном у меня была огромная гора информации по состоянию их финансовых дел и прочих важных аспектов для принятия окончательного решения по стоимости, которую мы можем предложить им за передачу прав на «Dominick Group», то с Джейсоном все оказалось куда сложнее. На него не было ничего. Даже открытых счетов. Возможно, в офшорах есть, но в Нью-Йорке все его прежние счета закрыты. Ни долгов, ни кредитов. Так же не удалось выяснить, куда именно уезжал он на три года и откуда прилетел. В общем, если семейка Доминник хотела что-то скрыть, то она это делала умело. Уж мне ли не знать. Оставалось рассчитывать только на алчность Джейсона, и молиться, чтобы у него не раскрылся инстинкт главы клана и желание бороться до конца за дело отца.

Как мне удается сохранять хладнокровие, занимаясь разработкой Джейсона?

Огромное спасибо Джейн Кларк, которая всегда готова прийти на помощь. Для меня Джейсон Доминник – это просто имя. Просто набор букв. Я заставила себя относиться к заданию Арчибальда, именно, как к работе. Я профессионал. И докажу это. Никакие личные причины не помешают мне сделать это.

Жизнь закаляет нас своими испытаниями, ударами судьбы, которые сыплются на обнаженную спину, как удары хлыста. Больше подобного не случится. Я научилась носить доспехи и сражаться. Все свои страхи и эмоции я держу в железном кулаке. Никто и никогда больше не причинит мне боли, не тронет моего сердца. Никто и никогда. Моя душа сгорела и рассыпалась тысячей блестящих осколков вместе с разбитыми зеркалами в моем импровизированном аду. Ее нельзя больше тронуть, нельзя растоптать. Она давно продана дьяволу. Я не хочу ее обратно. Мне так легче. Я разделила свою жизнь на до и после и смогла достигнуть большего, чем даже мечтала. Все, что ломало меня прежде, стало катализатором неуемной энергии и новых способностей, открыло мне путь вперед, к лучшей жизни. Я научилась концентрироваться и всегда получать желаемое. Наверное, я должна сказать спасибо, а не плакать об уничтоженном сердце.

Днем все кажется таким простым и прозрачным. Я веду рациональную распланированную жизнь. Я все просчитываю наперед и не даю осечек. Именно подобный образ жизни помогает мне сохранять трезвый рассудок. А еще я занимаюсь йогой. Встаю в пять утра, и целый час трачу на упражнения. Джейн посоветовала мне именно йогу, потому что она укрепляет не только тело, но и дух. И обязательно нахожу время раз в два-три дня, чтобы поговорить с Джейн. Я все еще нуждаюсь в ней. И, наверное, никогда не перестану. Завтра, теперь уже сегодня, мне понадобиться полноценный сеанс. И я еще три дня назад записалась на восемь вечера. И она поможет мне пережить встречу с прошлым, поможет сохранить мои латы на месте и опустить оружие перед сражением, участие в котором мне навязали.

Да, днем все просто и привычно. Я неуязвима и хладнокровна. Сама не подозревала, что могу быть такой жесткой, решительной. Меня хорошо воспитали. Отличные учителя. Днем я могу думать о нем, без эмоций. Редко, но все равно думаю. Иначе и быть не может. А сейчас приходится думать чаще. Ночью сложнее. Мой сон до сих пор приходит только при помощи лекарств. Я могу вырубиться от усталости на час, но потом все равно просыпаюсь и блуждаю по комнате, пока не приму снотворное. Поэтому я поехала домой с Майклом. Мне не удалось бы поспать. Но даже действие лекарств не защищает от снов-воспоминаний. Они приходят реже, в дни особой усталости. Не самые страшные моменты, нет. Чаще всего все начинается с того, что я открываю глаза и вижу те снимки на стенах. И чувствую веревку на шее и стянутые до боли запястья за спиной. Беззащитная и обнаженная, униженная, связанная, принужденная смотреть и каяться в грехах, которые не совершала. Но могла бы… Да, я могла сделать все то, в чем обвиняли бездушные картинки на зеркалах. Я была в шаге от того, чтобы стать той, за кого меня приняли в самом начале. Случайные обстоятельства, благородность Мика, его внезапное появление возле моей квартиры… Как ни крути, а он действительно не раз спасал меня. От самой себя. Но я никогда не смогу быть с ним, потому что Мик видел и знает так много. Мне не перешагнуть. Знаю, что ему тоже. Мы не сможем забыть. Слишком много боли и грязи. Этот сон сложно назвать кошмаром, там никогда нет Джейсона, но когда я просыпаюсь, то все мое тело содрогается, покрытое ледяным потом, иногда меня будит мой собственный крик.

Джейсон приснился мне лишь однажды. Два года назад. Он стоял на крыше дома, или просто на каком-то возвышении. Во сне детали размыты, их сложно описывать или анализировать, и я запомнила только ощущение высоты и пропасти под ним. Джейсон смотрел куда-то вдаль, и выглядел на удивление расслабленным и спокойным. Его изображение приближалось, я словно смотрела в камеру и воспользовалась функцией увеличения. Я увидела, как ветер треплет его волосы, отросшие почти до плеч. Он поднял голову, и, казалось, взглянул прямо на меня. Как тогда, в библиотеке, в объектив камеры, застав меня за подглядыванием. Так близко, что я заметила золотистые крапинки в темных глазах. Очень медленно он покачал головой, вытягивая вперед руку с поднятой вверх ладонью, и начал удаляться, словно отталкивая меня, ускользая. Это был единственный раз, когда я видела его. Странно, но утром я чувствовала, что действительно отпустила его. Я не чувствовала больше Джейсона Доминника. Он ушел из моей жизни. И я верила, что навсегда.

Лекси

– Значит, ты готова? – Джейн подняла верх ручку, зажатую в пальцах. Пристально на меня посмотрела. – Уверена?

– Мне же не придется встречаться ни с кем из них. – Я закинула ногу на ногу и взяла свой кофе, обратив внимание, что пора записываться на маникюр. Вся эта внешняя презентабельность отнимает уйму времени. – Хотя мне вовсе несложно вести переговоры с Марком или Брайаном, но боюсь, что мое присутствие может сказаться негативно на результате сделки. Хотя, конечно, в договоре передачи акций есть моя фамилия, но кто рассматривает детали, когда речь идет о миллионах, а ты стоишь на грани банкротства. Они ошибочно могут решить, что я замешана во всех неприятностях в компании «Dominick Group», устроив личную вендетту. Майкла они не знают. Точнее, Марк видел его только один раз, но вряд ли запомнил.