Солнце мира богов. Том первый - Анна Цой

на лице обозначилось невероятное счастье, — и предупреждая твою потерю, — лорд усмехнулся, прикрыв глаза на секунду, — организм требует вкусной еды и много!

На меня обратился ехидный голубой взгляд.

— Аграрх, накопай для леди глины у обрыва на северном побережье, — максимально иронично отправил меня на хер мужчина.

— Ты настолько конченный ублюдок, что я, кажется, начинаю влюбляться в тебя, сукин ты сын, — хотелось бы сказать мне. Однако всё было несколько сложнее:

— Я восхищаюсь твоей заботой.

В этом был сакральный смысл жизни аристократки Танатоса — чем гаже поступает лорд, тем сильнее он любим и обсуждаем. Ненавижу Варга.

— Польщён, — кивнул мне Вити-чичка и приступил к супу.

Мой живот уже был согласен на что угодно, поэтому решил рассказать об этом всём.

— Элли, — стал недовольным лорд, — рацион составлен в сбалансированных пропорциях, с необходимыми ингредиентами и оптимальным…

Стук в дверь и ошалелая голова секретаря, который умудрялся при этом выглядеть ещё и виноватым.

— Глина, милорд, — протянул поднос с огромными кривыми кусками господин, — всё необходимое для письма я принес.

— Замечательно, поставь поднос перед леди, — отвлекся на принесённую ему папку Виктор, — лорд Лидер оставил отчёт по предыдущему месяцу?

Секретарь аккуратно, чтобы не дай бог не задеть меня краем одежд, уместил на столе гору земли и отпрянул поспешнее, чем могло бы быть. Я уверенно забрала суповую ложку, предполагая, что для глины столовых приборов ждать мне не стоит, и загребла (просто сказано, глина попалась твердая) с горкой, после чего гордо сунула её в рот, и смогла оценить весь спектр вкуса и наслаждения.

Две пары глаз со скепсисом и недоумением уставились на усердно жующую меня. Пришлось прикрыть рот ладошкой, чтобы ответить им:

— Это в любом случае вкуснее супа, — я проглотила.

Виктор молча негодовал. Я потянулась за второй ложкой.

— Дрэнк, унеси… подальше, пока… господь, Элла, что за мерзкие принципы? — он не кричал, не шипел и говорил спокойно, но мне всё же хотелось ответить ему как-нибудь пообиднее, — Аграрх, отдай приказ приготовить для леди… — он ожидающе приподнял бровь, намекая на мой ответ.

— Что-нибудь из выпечки, — мерно закивала я.

— Запеченная глина? — усмехнулся мужчина.

Я надула губы.

— Глава рода в яблоках, — вырвалось у меня.

Виктор оценил:

— Ты столько не съешь, — милая улыбка.

Я плотоядно кивнула.

— Оставлю ещё на пару приёмов, — вышло любезно.

Лорд смотрел на меня с игривым превосходством. Я хотела есть и утянуть его в спальню. Секретарь не знал куда себя деть и просто стоял на месте с потерянным видом.

— Вы приобрели для меня ватманы, господин Дрэнк? — как всегда решила спасти всех я, — мне, к слову, потребуется холст для рисования, краски я найду в своих вещах, ровно как и кисти. Дорогой, как ты относишься к портретам? Так вышло, что все уважающие своих жен лорды вешают их изображения над столом собственного кабинета, — я решила подсесть к нему ближе — буквально вплотную, — знал бы ты насколько тебе повезло, потому что я буду писать себя сама! Никаких лишних трат и исключительный с точки зрения искусства портрет беспрецедентно поразительной меня! — я важно покивала.

Мужчина проникся.

— Я восхищён, — сдерживал улыбку он, — стоит отметить, что сам экземпляр «беспрецедентно поразительной» достался мне бесплатно. Божий промысел — не иначе.

Я уловила в его словах иронию.

И почувствовала насколько быстро сползает с моей души то самое безграничное упоение, которое обосновалось там ранее. В моей голове всегда роилось множество мыслей. Так уж повелось, что они не всегда были смешливыми и радостными, а потому… каждая висталка была брошенной или отпустившей дом сама. Все мы были потерянными девочками, заблудившимися и делающими вид, что всё вокруг вертится вокруг нас. Но всё было как всегда прозаичнее: все мы таили в сердцах единственную мечту, никогда и ни при каких обстоятельствах не сбывающуюся. Ни в единой хвостатой жизни.

Я мечтала обрести не общий, разделённый на всех кусочек земли, а свой. Я желала прожить обычную жизнь любой девушки Танатоса. Иметь одного, пусть ревнивого и иногда злящегося мужа, рядом с которым я буду думать о том, как мне с ним тяжело, а в разлуке вспоминать о том, что ничто никогда мне не заменит его улыбки. Пусть кривой или похабной. Пусть неказистой и совершеннейше дурацкой. Однако родной и единственной.

Без планов по спасению чьих-либо жизней, без суматохи и поиска идеального отца для своей дочери. А ещё рядом со своими детьми. Целых шестнадцать лет! А после семейные вечера, встречи и внуки. Я до своих не то что не доживу — я, скорее всего, даже не узнаю их при встрече.

— Элли, улыбающаяся, мне поторопить приготовление еды для тебя? — вовлёк меня в реальность Виктор.

Я не стала сменять выражение радости на лице, но совершенно не смогла уследить за языком:

— Я бы хотела прожить эту жизнь с тобой.

Мужчина моего настоящего настроя не заметил.

— Тебе стоило прийти к этому выводу в момент нанесения мной брачной метки, — он хмыкнул, — если не раньше на день, — с намёком, — но я всё же вознесу тебе похвалу за прилежание относительно нашего брака, усердие в рассуждениях и замечательные выводы.

М-да. Благородный Виктор Кери со всем своим перфекционизмом мастерски владел сарказмом. А ещё — совершенно занимательным характером, определённо дающим понять по какой такой причине Андентерра вцепилась в него руками и ногами. А ещё, кажется, зубами. Может даже вставными.

— К-хм… прошу прощения, милорд, — в дверном проёме застыла девушка с блюдом, — обед для л-леди готов.

Я едва ли не подпрыгнула на месте, а после додумалась махнуть ей на измазанный глиной столик. В едва заметной щелке между дверью и косяком в этот момент застыли несколько глаз. Ровным рядком сверху вниз, каждый из них наблюдал за мной, уже схватившей первый пирожок.

— Мм-м… такое внимание, — прокомментировала происходящее я.

Служанка низко наклонила голову, но осталась стоять с улыбкой и светящимися глазками.

— Простите, леди Ариэлла, — пролепетала она, — у нас повар очень любит что-то печь, и… до этого м-милорд ничего не разрешал такого… а вы…

— Заканчивайте, — прервал её Виктор, — ты — на кухню, а ты — есть.

Я хрюкнула. И спародировала его:

— Ты, — на секретаря, — иди готовь мне холст, а ты, — на мужа, — иди я тебе пирожочек свой дам.

Присутствующие начали разбредаться по указанным местам, а мы с лордом продолжили смотреть друг другу в глаза. Я даже от смущения есть перестала. А когда закрылась дверь за последним, кто мог подслушать:

— Этот пирожочек, тоже можешь укусить.

Мужчина закатил глаза.

* * *

Я постучала в дверь его комнаты. Ответа