Солнце мира богов. Том первый - Анна Цой

дожидаться не стала — вошла в тёмную спальню, закрыла за собой дверь и на ощупь нашла кровать. Виктору не повезло, потому как я нащупала именно сторону со спящим им и попыталась аккуратно перебраться прямиком через него.

— Элли, — недовольно выдохнул он.

Я потушила его негатив поцелуем, забралась под одеяло и прижалась ледяными ногами к его тёплым. От вздрагивания он не удержался.

— В моей комнате холодно, — здесь главное подкрепить действия пояснениями, — я замерзла.

А дальше: наглое подлезание под его руку головой, утыкание в ребрастый бок носом и совсем уж отвлекающий маневр — положить его руку на мой живот и пробормотать:

— К тому же, мы хотели к папе.

Мама просто невообразимо к папе хотела. У неё буквально зудело ещё с обеда.

Вечер, к слову, тоже удался: Терра хмуро на меня смотрела, а после, когда мы остались наедине, вспомнила, что я в край подлая особа, потому что каким-то мистическим образом выкрала у нашего мужа принципиальность и возомнила себя той, кто обедает не в столовой. Вертихвостка. Эрик всё время подмигивал мне глазом, делая совершеннейше кристальные для всех намёки про «Когда ты отведешь меня в бордель?». Виктор погрозил нам двоим кулаком. Мы не поддались. Томлирих пару раз закатил глаза на весь происходящий бедлам, сообщил всем громко и чётко (как папа всегда), что я внесла в их дом раздрай. А после слушал от меня крайне неприятную правду, поданную в обычной шутливой форме: Терра пятьдесят лет сидела в голове его отца, лишая жизни бедных ни в чём не повинных девушек, Виктор фактически заморил всех голодом и апатией, потому как никуда нельзя выходить для развлечений, а Эрик до сих пор не повзрослел. С самим Томом все было сложнее — на нём держалось столько обязанностей, что это осознала со своим неподготовленным взглядом даже я. Все противились. Я предложила ему дать себе отдохнуть завтра. Виктор согласился. Его старший сын был в ужасе.

День прошёл на удивление отлично, потому как я смогла добиться исполнения моего плана, что с моим мужем было сродни появлению Цикла перед глазами. Так же здорово звучали в голове и слова Викторчика обо мне. Что-то про любовь, немного привычной пакости о правилах и конечно же о моём медленном вползании в планы лорда. Хм… интересно, что он написал в письме? Он мне его даже показывать не стал. Как и то, что послал маме. Насчёт последней всё может обернуться крайне глазовыбивательно. Однако…

— Предлагаю напиться, — я села, зажгла свечи взмахом пальцев и обернулась к мужчине.

После вообще переместилась ближе к его груди и села в медитативную позу. Виктор сощурил глаза от света, скрестил руки на груди и указал мне взглядом на мой же живот.

— Эль или вино с водой, — повторила его позу, — любой целитель скажет, что пару раз за беременность, и если очень хочется, то можно.

Живот, подтверждая, заурчал.

— Слышишь? — я положила его ладонь на бурчалочку, — будущая не алкоголичка со мной согласна! Она же хм… — мой тихий ехидный смех, — не дочь двоих выпивох.

Мужчина молча щёлкнул пальцами, потушив зажжённый мною свет, повернулся ко мне спиной и, кажется, умер — от него даже дыхание не доносилось. Я закатила глаза, нагло открыла портал, светящееся колечко которого озарило комнату, затем достала из него бутылку и воззвала к мириде:

— Аграрх, принеси мне стакан водички, — ногти вцепились в деревянную пробку, — пожалуйста. И открой бутылку, потому что твой хозяин делает слишком мёртвый и, следовательно, безучастный вид. К слову, выглядит это притворно, иначе как у нас с ним получился этот самый ребенок? Пьянство — грех, а трезвость — чешуя!

У меня отобрали бутыль, заставили свечи вспыхнуть и взмахнули рукой, чтобы открыть окно.

— Да, ты прав, — отправила смех ему вдогонку, — два душных человека в комнате — это проблема. С чешуей, если ты не понял, всё интереснее — так выражаются крестьяне, когда пытаются сообщить кому-нибудь о лжи. Ты знал? Нет? Ну и правильно, откуда тебе знать такую глупость. М? Откуда знаю я? Лучше тебе такого не… о! Водичка!

Удивительно похожий взглядом на знакомого всем белопёрого ворона старичок влетел в спальню через стену, держа в своей белесой ладони… образ стакана. Пустоту. Ничего. Отсутствие стакана.

Заметил это он в тот самый момент, когда протянул его мне, с брюзжанием заметив, что:

— Сама ночью слоняйся по коридорам! Противная! Кто тебя такую… — в мой лоб угодило короткое лобызание, — мерзкая! Не женщина, а… — он осознал, что я ничего не взяла, и потерянно оглядела стену, развернувшись.

Его понурый уход выглядел забавно.

— Интересно тебя к-хм… кроет, — отождествила действия и слова мириды и чувства его хозяина я, — «мерзкая» и поцелуй? Могу предположить, что через пару месяцев таким темпом можно дойти до «Сдохни в мучениях» и куннилингус. Что? — на его прямой насмешливый взгляд и поднятую бровь, — противоречия тоже можно развивать! Тем более…

— Первая часть его исповеди исходила из его личной позиции, — остановил меня Витисичка, уже попивая сладкое вино прямиком из бутылки, — в отношении глупости про разбавление вина водой, то категорическое нет. Это очевидная бессмыслица, которую ты желаешь преподнести мне в обличии обоснованного идеи.

Вот стервец! И что мне теперь… не умничать и не нести чушь⁈ Я на кого похожа по его мнению? На решительно адекватную⁈

— Вода, м-мерз-леди-чка, — очередное коллективное творчество двух мужчин — одного мёртвого, а второго вредного.

— Благодарю, подлмида, — улыбнулась ему я, — предлагаю поступить по совести, — это уже лорду, — я делаю два глотка и отстаю, а ты, в свою очередь, рассказываешь причину того, почему ты не пьянеешь, — наклонилась вперед, чтобы сказать по секрету, — это целители списывают на отклонения с… — я постучала пальцем у виска и кивнула, — ну ничего, — сама себя оправдала, — я тоже медленно пьянею, — я сквасилась и расслабила согнувшуюся крюком спину, — какой ужас. Ты тоже ненормальный.

На мою частую смену эмоций Виктор ответил улыбкой, скрывшейся за донышком бутылки с вином.

— Невыгодный обмен, — махнул ею в воздухе он.

И было бы всё не так явно, если бы не одно «но»:

— Погоди, — я вновь выпрямилась, — сколько пальцев я показываю?

Я вытянула вперед руку.

— Шесть, — с ехидной улыбкой и смехом в глазах сообщили мне.

Спина коснулась тёплого нагретого за день одеяла.

— Ага, — косой и быстрый взгляд на бутыль, — шутка. Забавная, как я сама, — я вытянула губы задумчиво, — ты откровенно пьян за одну третью бутылки при том, что в отличии от привычной реакции на подобное состояние, у других происходят иные изменения. С твоей стороны очевидная смена