Второй шанс адмирала Бахирева - Борис Царегородцев

В этот же день, в пять часов утра, в трех милях от стоящего на мели «Пиллау» один из двух дозорных миноносцев был безрезультатно атакован германской подводной лодкой. Миноносцы обстреляли предполагаемое место нахождения подлодки. На следующий день в этом же районе немецкая подводная лодка выпустила две торпеды по «Пиллау», но они до крейсера не дошли. Одна из них застряла в сети, что так предусмотрительно по моей просьбе были выставлены вокруг корабля, вторая взорвалась, ударившись о грунт.

«Вот и приманка начала действовать, первые гости пожаловали, – подумал я, прочитав эти донесения, полученные из штаба флота. – Но когда немцы поймут, что им не пробиться сквозь заграждение, то уберутся восвояси, и вот тогда надо будет ждать броненосцы, а возможно, и линкоры. Надо срочно выводить на позиции наши подлодки».

Надо об этом напомнить адмиралу Канину. Хотя не будем надоедать командующему, он и так, похоже, стал от меня шарахаться. Будем действовать через штабных, попросим Колчака напомнить адмиралу о засаде или через своего земляка, князя Черкасского, они там с командующим часто сталкиваются на своем «Кречете»

4 августа, в 7.20 утра, миноносцы «Выносливый» и «Внушительный» были атакованы двумя подводными лодками, но торпеды прошли мимо. К обеду на помощь нашим дозорным эсминцам подошли еще «Боевой» и «Внимательный», они вчетвером начали преследование подводных лодок противника и вынудили их покинуть этот район.

Вечером туда подошли наши подводные лодки «Акула» и «Гепард», заняв позиции на удалении шести миль от «Пиллау», на юг и юго-запад. Первой командовал капитан второго ранга Гудим Николай Александрович, второй – старший лейтенант Подгорный Яков Иванович.

6 августа в утренних сумерках наши дежурные эсминцы в Ирбенском проливе обнаружили две подлодки противника, которые намеревались в надводном положении проникнуть в Рижский залив. «Финн» и «Эмир Бухарский» начали преследовать их, обстреливая любое место, где показывался перископ или предположительно что-то похожее на него. Примерно через час, без всякой видимой причины, на минном заграждении раздался взрыв, предполагают, что взорвалась немецкая подводная лодка, уходившая в море после атаки. Но подтверждений тому пока нет. После взрыва эсминцы отошли обратно в глубь пролива и снова заняли свое место в дозоре.

Я был на борту «Полтавы», когда рано утром штабом флота было получено сообщение от наших дозорных эсминцев, что дежурили возле песчаной банки.

В нем говорилось, что к стоящему на мели «Пиллау» подходил отряд немецких кораблей в составе двух броненосцев, трех крейсеров и шести эсминцев. Вдалеке наблюдались еще дымы, но что за корабли там, определить не смогли.

Тут и ребенку ясно, что без линкоров не обошлось. Германцы их на всякий случай вывели? А вдруг русские возьмут и надумают прогнать их броненосцы к чертовой матери от «Пиллау», выведя свои линкоры из залива. Да разве Канин на это пойдет, на что он осмелится – это подымить возле минно-артиллерийской позиции. У нас тут в каких-то двадцати милях перед Финским заливом в дозоре находилось два крейсера-старичка – «Россия» и «Громобой». Но немцы их не боялись, и что их бояться, когда за спиной броненосцев находились корабли прикрытия. Взлетевший с Даго на разведку лейтенант Гарковенко обнаружил в море большую эскадру: четыре линкора, два линейных крейсера с эскортом из крейсеров и эсминцев, всего девятнадцать вымпелов. Хороший мы им урок преподнесли, два раза тумаков получили, сразу уважать начали, ишь какие силы против нас держат, чтобы только их броненосцы не обидели.

Я получил приказ подготовить к выходу свою группу в район песчаной косы. Это линкор «Полтава», крейсера «Баян», «Богатырь», «Олег» и шесть эсминцев. Остальные корабли в ремонте. Готовилась к выходу и вторая полубригада дредноутов адмирала Максимова.

– Наконец-то приманка сработала! Я ни на минуту не сомневался, что немцы вдруг возьмут и не пошлют свои корабли, – поделился я новостью с Вяземским. Но он почему-то не разделил моей радости на этот счет. – Сергей Сергеевич, что-то ты сегодня какой-то смурной. Негоже перед выходом так раскисать.

– Да я подсчитывал наши шансы выстоять против шести германских дредноутов.

– Шансы у нас хорошие, так как я сомневаюсь, что адмирал Канин отважится нас выпустить дальше минноартиллерийской позиции. Но на всякий случай мы продемонстрируем немцам готовность к выходу из залива, давая понять, что мы не слишком-то боимся их превосходства.

Так оно и вышло. Пока мы собирались и вытягивались с рейда, у песчаной косы все закончилось.

Отогнав огнем от «Пиллау» наши эсминцы, германские броненосцы приступили к обстрелу крейсера. Как шли они курсом на север, так и начали пристрелку правым бортом с расстояния шести миль.

Немцы спешили как можно быстрее уничтожить свой корабль, но именно из-за этого они никак не могли поразить его. Может, потому, что мешали друг другу своей стрельбой. Броненосцы, пройдя немного на север, повернули на новый галс и стали сближаться с крейсером, чтобы с близкой дистанции и уж наверняка. Броненосцы подходили все ближе и ближе, как к самому крейсеру, так и к той точке, где они могли быть атакованы одной из двух подлодок. В крейсер, который они обстреливали, попало уже несколько снарядов, на нем начался пожар. Немцы были уверены, что еще несколько попаданий, и с ним будет покончено навсегда, и можно уходить отсюда. У них на сегодня еще одно задание – обстрелять русские позиции на курляндском побережье. Внезапно над морем прогремел сдвоенный взрыв, и над броненосцем «Лотринген» поднялось огромное облако дыма, с пламенем вверх взлетели обломки конструкций, броненосец стал быстро валиться на левый борт. В первую минуту на немецких кораблях подумали, что он наскочил на русскую мину. К гибнущему кораблю поспешили эсминцы, чтобы спасти тех немногих, кто уцелел при взрыве. Из более семи сотен членов экипажа спаслось менее сотни. Это «Акула» нашла свою жертву, оправдав свое название.

Капитан второго ранга Гудим на своей «Акуле» находился в пяти милях на юго-запад от стоящего на мели немецкого крейсера, чуть южнее его находилась новейшая подлодка старшего лейтенанта Подгорного «Гепард». Это была только что вступившая в строй подлодка, почти семьсот тонн, с мощным торпедным вооружением, не то что «Акула». Но и «Акула» была не старым представителем Российского подводного флота только потому, что вошла в состав флота четыре года назад. А на самом деле была она заложена через год после Русско-японской войны. Вот как быстро у нас строят боевые корабли для флота, и это всего-то подлодка, менее четырехсот тонн водоизмещением. Про остальных представительниц можно сказать, что они все или почти все зарождались в Русско-японскую войну и в данный момент никакой боевой ценности не представляли, хотя играли роль пугала для германского флота. Да, в те времена все очень боялись подлодок, как только кто-то завидит перископ или что-то похожее на него, так в это место с перепуга столько всаживается железа и взрывчатки.

Накануне командир «Акулы» получил приказ срочно идти к полуострову Дагерорт и встать в засаду на удалении шести миль от разбитого германского крейсера. В самое ближайшее время там ожидается появление немецких кораблей. На пару с ним пойдет старший лейтенант Подгорный на подлодке «Гепард».