Я тебя нашёл - Калисто ла Фей

в тисках и рёбра готовы были треснуть. Хотелось выть, как умирающий дикий зверь. Я ведь знала это, знала, что так будет. Он говорил мне, что разобьёт мне сердце, но я не была готова. Всегда старалась быть сильной, но не в этот раз. За что судьба так со мной жестока? Я не ожидала, что колдун залезет мне в душу так глубоко, что придётся вырывать его раскалёнными щипцами.

Я вылетела из стен Альма-матер под проливной дождь, и рванула в единственное место, где могла найти спасение. Долбилась в дверь, наплевав на спящих соседей, на то, что стрелки часов давно перевалили за полночь. В окне вспыхнул свет, послышался топот. Дверь распахнулась, и на пороге стояла только что проснувшаяся Фейт. Я кинулась в её объятия и разревелась. Так больно мне не было никогда. Пламя, что горело во мне с рождения, начало затухать.

Глава 13. Время сумерек

Орион

Ранним утром меня срочно попросили об аудиенции.

Зная, что я не приемлю ранние приёмы, слуги решили, что не попадаться мне на глаза будет самым разумным. Я шёл пустыми коридорами, а войдя в Хрустальный зал, обнаружил только две фигуры.

— Говорите!

Судя по тому, как они сжались, в помещении стало холодно от моего настроения. Они меня не боялись, это я знаю точно, а значит, магия Хлада становилась сильнее. Всё сильнее пожирала меня и моё сознание. А я не чувствовал ничего.

— Малакай, Бастиан, говорите же.

Колдун поведал мне, как он столкнулся с одним из генералов Ада в мире людей. Андрас — был приверженцем отца и его правой рукой. Его слепая вера в незыблемость решений Короля бесила меня с тех пор, как я себя помню.

— Король Ада умирает.

Что? Неужели мироздание решило забрать в свои чертоги то, что породило тысячелетиями назад?

— И ради этого ты решил разбудить меня, чуть солнце коснулось крыш, и потребовать аудиенции?

Бастиан прервал мою тираду:

— В Аду грядёт гражданская война. Кто-то считает, что ты попытаешься занять место своего отца, и многих это не радует. В любом случае, тебе придётся явиться на плебисцит.

Я закрыл глаза. Мне нужно было расслабиться и успокоиться. Иногда я терял контроль над собой и приходил в сознание, когда было уже слишком поздно. Спустя тысячелетия жизни стираются чувства, ощущения, но не память. Я помню, как Малакай сутками напролёт, десятилетие за столетием, изводя себя, перемещался из мира в мир, ища старинные манускрипты, чтобы вернуть меня в прежнее состояние, как он в бешенстве от своего бессилия разнёс лабораторию, а потом сровнял с землёй целую цепь гор на окраине мира Ин’Ивл-Ллэйн. Как Бастиан, не любящий магию и всё, что с ней связано, засыпал в библиотеке под завалами книг, что тащил Малакай со всех миров. Тщетно. Спасения нет. Я помню хорошо тот день, как сел за стол, открыл тетрадь и стал писать, что для меня важно, решив навсегда порвать с тем прошлым, что меня связывало. Я решил отказаться от братьев, чтобы, когда я потеряю себя окончательно, им было проще меня убить.

Я открыл глаза и посмотрел на них. Их глаза были холодны, как лёд, что веками назад сковал реки и озёра этого мира. Они давно потеряли надежду на моё спасение, и это было верным решением. Нельзя вернуть то, что исчезло из мироздания. Моей души больше нет.

— И я явлюсь.

* * *

Ад гудел. Так было, когда шла война троемирия. Так было, когда полчище небожителей вторглись в мой дом и прервали вековые жизни обитателей Чистилища.

Нас встретил Андрас. Прямая осанка, идеально отглаженный мундир, белоснежные перчатки. Что бы ни произошло, даже в момент битвы, когда все были покрыты гарью, кровью и потом, этот ублюдок был идеален. Бывший архангел, правая рука Иордина, предавший последнего и последовавший за отцом и его идеями.

Он поклонился.

— Добро пожаловать в Ад, Король Зимы.

Нас провели в тронный зал. Там собралась вся знать и претенденты на трон. Они осматривали нас и шептались. Они ненавидели нас за предательство. Мне было всё равно. Это было слишком давно, это было, кажется, очень больно, но я смирился, я уже не чувствую ничего. Ещё немного, и я потеряю себя, всё реже приходя в сознание. Осталось немного.

Мне было плевать, что генералы верещали, били себя в грудь и обещали возрождение Ада. Я отказался от участия в выборах. Это место не мой дом уже давно. Малакай и Бастиан уговаривали меня подумать, я знал, что они хотели вернуться домой. Интересно, почему? Что их так тянуло сюда? Что или…

Андрас сообщил, что отец желает встречи.

Пусть сгорит заживо, я не хочу видеть его.

Мы вернулись в Ин’Ивл-Ллэйн. Я ушёл в свои покои. Балконная дверь была открыта нараспашку. Холод давно сковал стены моей комнаты. Я достал бочонок из белого дуба, налил янтарной жидкости в хрустальный стакан, открыл второе дно ящика и достал рисунок. Сев в глубокое кресло, глотнул напиток. Горло приятно обожгло. С пергамента смотрели янтарные глаза.

— Ты прости меня, что не смог уберечь от беды!

Я выпустил магию, лист бумаги покрылся льдом. Сжал листок в руке, и он рассыпался, превращаясь в пыль.

Я допил залпом полный бокал. Тело начало сковывать льдом. Началось. Тьма стала окутывать моё сознание, а я — терять связь с собой. Осталось недолго. Если это мой последний раз, то спасибо тебе, моя голубка, что я смог продержаться так долго. Прощай!

*Прощай голубка!

Малакай

В день празднования сбора урожая король Ада умер. Последней фразой было имя его давно пропавшей жены — Фрея.

Мы с Бастианом переглянулись.

Нас было двое на прощании с первым властителем Ада. После возвращения из преисподней Орион закрылся в своих покоях и не выходил оттуда неделю. Когда мы вернулись с похорон и решили сообщить о кончине его отца, то нашли Короля Зимы в Хрустальном зале. Он сидел на троне с лицом, полностью лишенным эмоций, и с пустым взглядом. Глаз, что ранее мерцал бирюзой, единственное, что говорило, что прежний Орион ещё здесь, — потух. На нас смотрело пустое и холодное ничто.

Я понял, что потерял брата. Навсегда.

Сообщив о кончине, мы с Бастианом ушли в его покои. Достали виски и молча разлили в бокалы алкоголь. Так и пили в тишине. Пили, пока не осушили пятую бутылку, пока не поплыло перед глазами, и так и не проронили ни слова. Говорить не хотелось, спать хотелось ещё меньше. Хотелось