Навязанная игра - Алексей Иванович Гришин

отделения, откуда сквозь пелену дождя все же просматривались номера машины, за руль которой сел господин Манукян.

Приветливо помахал отъезжающим рукой, после чего вернулся в кабинет и написал несколько запросов, призванных прояснить – не стучит ли Тенор кому-либо из коллег и не собираются ли коллеги его самого посадить.

И вновь погрузился в накопившуюся текучку, поскольку таких Востряковых в его подчинении было аж шестеро.

Но на раздавшийся около часа дня звонок ответил вежливо:

– Слушаю вас.

Отвечать по телефону надо всегда вежливо – мало ли кто звонит. Начальство, например. А уж послать по матери абонента можно и потом, когда прояснится ситуация.

– Вася, привет, это Гена. Как отдохнул?

Плохо. Именно с вопроса об отдыхе Остохин должен был начать разговор, если служебный телефон Щербатова на контроле. Домашний, служебный… две точки, минимум четыре аттестованные сотрудницы круглосуточно занимаются только им. Плюс наружка, это еще человек пять-шесть, две-три машины. Господи, кто ж такие силы на несчастного мента натравил? Кому еще он умудрился перейти дорогу?

– Отлично отдохнул. Зато сейчас в делах закопался, сижу, в нашем дерьме разбираюсь.

– Плюнь, всех дел все равно не переделаешь! – голос на том конце провода лучится оптимизмом. – Давай вечером по пиву, часиков в полвосьмого. Посидим, похвастаешься, про забугорье расскажешь.

– Нет, сегодня не могу, дел полно. Давай завтра.

– Жаль. Хотя, завтра тоже нормально будет. Я тут с такими телками познакомился! Но только чтобы завтра точняк, а то меня в трепачи запишут. Ну все, днем созвон, и вечер наш и только наш!

Короткие гудки.

Значит, встреча с очаровательной брюнеткой не очень строгого поведения, иногда помогавшей одинокому менту скоротать вечерок – другой, отменяется. Сегодня в девять надо встретиться с Геной. Получить чертов конверт, привезенный из Швейцарии, и тут же отвезти Уоллесу, прямо на дом. Вчера гэбэшник унес его из квартиры, заявив, что таскать эту гадость опасно и для карьеры, и для свободы. Но что в нем – промолчал, мол меньше знаешь – крепче спишь.

Однако вопрос о неизвестном противнике остался. Вот бы подразнить этого господина… Стоп, а мысль-то интересная. И время как раз обеденное.

Обедал Щербатов обычно дома, куда привычно пошел привычной дорогой. Интересно, за ним сейчас следят? Провериться бы, но нельзя – не факт, что увидит, а вот парни из наружки его финты обязательно зафиксируют и в сводке непременно отразят. Нет уж, ведем себя тихо и мирно. Разве что позвоним из таксофона. Факт звонка будет отмечен, но вот кому, этого узнать не получится – на местной телефонной станции оборудование времен царя Гороха.

– Hello, mister Wallis?19 Привет, узнал? Да, как договаривались. Сегодня? Когда и где? Отлично, до встречи.

Ну как-то так. Звонок контрразведка перехватила, к гадалке не ходи. Но это другое управление, ни к генералу Валько, ни к Октябрьскому райотделу отношения не имеющее. Сопоставить его с Щербатовым они за полдня не смогут никакими силами. А встречу американец назначил интересно – в пять часов там, где познакомились. В баре.

Вот так. О том, что речь идет о гостинице «Интурист», поняли только они двое. Для тех, кто слушал их разговор, это осталось тайной, как и то, с кем собрался встречаться установленный разведчик. А от наружки он в нужный момент наверняка оторвется. Зато те гэбэшники, кто пасут его, Щербатова, и контакт наверняка зафиксируют, и передачу конверта. Очень интересно.

Глава 32

Поразмыслив, на предложенное ему шпионом свидание он просто не поехал. Из вредности и не желая давать на себя лишний компромат. Если Уоллес действительно хочет подставить его под наружку, то пусть в этот раз обломается. А дальше посмотрим, посоветуемся с товарищами…

Зато к месту встречи с Остохиным прибыл с истинно арийской пунктуальностью – в двадцать один ноль ноль, минута в минуту. Он бы и раньше приехал, но опасался, что зарешеченные ворота глухого двора, закрытые на амбарный замок, раньше назначенного времени ему никто не откроет.

Этот двор на Большой Полянке был застроен двухэтажными зданиями, в которых еще в советское время поселились не очень простые граждане. Настолько непростые, что сейчас смогли надежно оградить свой мирок воротами и поставить на их охрану крепких ребят, плевать хотевших на всех, кроме своих работодателей. Так что установить, к кому конкретно приехал гость на антикварных жигулях, было решительно невозможно.

Правда, смотрелась эта машина среди «Мерседесов» и БМВ откровенно неприлично, поэтому пренебрежительно усмехнувшийся охранник указал ей место в уголке просторного дворика, где она могла не коробить взоры уважаемых жильцов.

Щербатов прошел в подсобку. В таких в дореволюционной Москве, вероятно, жили дворники, а сейчас здесь оборудовал мастерскую модный художник, заказать которому портрет было безумно дорого и очень престижно. Человек, сделавший такой заказ, мог смело причислять себя к элите общества.

По вечерам этот живописец, в оплату за забвение неких прошлых грехов, предоставлял свою студию друзьям, что служило отличной легендой для этой явочной квартиры.

– Какие новости? – спросил Остохин, открыв дверь и широким жестом приглашая войти в заставленную мольбертами и незаконченными картинами, заваленную холстами и пропахшую красками комнату.

Усевшись на один из трех стульев, стоявших у маленького круглого, почти журнального стола, Щербатов вначале рассказал о звонке Уоллесу, а потом выслушал длинную матерную тираду.

– Тебя что, дисциплине не учили? – это были единственные приличные слова.

– Я тебе на подчиненный, – буркнул в ответ Василий, уже понимая, что виноват.

От такого ответа чекист опешил. Набрал воздуха, чтобы еще раз обматерить мента, но сдержался.

– Значит, вот как. Значит, это для тебя главное, – он говорил медленно и сквозь зубы. – А то, что я за твою безопасность головой отвечаю, это так, пустяк, мелочь. На меня и насрать можно. Действительно, кто я для тебя такой?

– Но я же как лучше хотел! Ну виноват, схулиганил, не предупредил, ну что теперь, расстрелять меня за это? – И тут же постарался сменить тему. – Да, а что в пакете – удалось выяснить?

– Не знаю, мы так и не решились туда лезть.

Два и два сложились легко.

– Вот! – азартно воскликнул Щербатов, как рыбак, почувствовавший поклевку. – Смотри, на таможне мною никто не интересовался. Сам Уоллес моего звонка не ждал, но время и место встречи обозначил сразу, не задумываясь. Значит, ему важен сам факт передачи конверта, который он, к гадалке не ходи, задокументирует. Только зачем такие сложности? Ведь я, по их мнению, и так на крючке.

– Ну, здесь, сам понимаешь, мы можем только гадать. – еще не успокоившийся Остохин нервно дернул уголком рта и пожал плечами. – Впрочем, ты же сам рассказывал – в Штатах бандиты встречали Поля Кассиди именно по его наводке. Тогда получается, что наш друг ведет свою игру, с его должностью никак не связанную.

– Точно, – подхватил Вася, – и именно в этом случае для контроля за расследованием я