Виртуальная подружка - Светлана Алешина

Мы уже отъехали на порядочное расстояние, когда в одном из переулков машина неожиданно остановилась. Зародин проехал мимо нее и уже в самом конце улицы свернул в какую-то подворотню. Мы остановились на углу при самом въезде, где нас не было видно. Таким образом машина с дамочкой и Костей оказалась как раз между нами и милицией. Валерий выключил фары.

— Чего они там делают? — с тревогой в голосе спросил Гурьев.

— Может, деньги делят? — предположила Лера.

— Посереди улицы?

— А, может быть, она нас все-таки заметила? — неуверенно спросил Павлик.

— Черт! — выругался Валера. — Ничего не видно! Темно, как у негра под мышкой! Куда только администрация смотрит — ни одного работающего фонаря!

— Может быть, включить фары? — предложила я.

— А толку-то?! Нам их лучше видно не станет, зато нас они точно заметят. Нет уж, будем соблюдать конспирацию.

— Смотрите, опять поехали! — сказала Галина Сергеевна.

Машина действительно резко тронулась с места и, набирая скорость, стремительно понеслась к выезду из переулка.

— Куда это она так стремглав? — недоумевал Валера. — Сейчас подождем немного и за ними.

— Ребята, смотрите! — Лера, сидевшая рядом со мной, неожиданно крепко вцепилась мне в руку.

Мы стали пристально вглядываться в темноту, и я тоже заметила, что на том месте, где только что стояла машина, кто-то неуверенно пытался подняться с земли.

— Ах, мать твою! — Валера нажал на газ. — Проморгали все-таки!

Мы выскочили из машины и кинулись к Косте — а это был он! — который уже встал и, пошатываясь, шел к нам. С противоположной стороны приближался какой-то милиционер. Очевидно, выезжая из подворотни за преследуемой, они заметили сутолоку и послали одного нам на помощь.

— Я дурак! — только и сказал Костя, мешком оседая на мостовую.

Вот тут я по-настоящему испугалась. Даже в темноте было видно, как побледнело его лицо. Я присела рядом с ним и стала задавать какие-то дурацкие вопросы. Он не отвечал и только крутил головой из стороны в сторону, словно пытался избавиться от каких-то навязчивых галлюцинаций, и жадно глотал воздух широко открытым ртом. Вокруг суетились и галдели все остальные. Кто-то кричал про «Скорую помощь», на что Валерий, не стесняясь в выражениях, ответил, что эти уроды приедут не раньше чем через час и Костик к тому времени благополучно загнется. Пашка вспомнил про частную службу экстренной помощи, но нервничал так сильно, что никак не мог вспомнить ее телефон. Милиционер пытался связаться с кем-то по рации. А я вдруг остро почувствовала собственную беспомощность: рядом с тобой умирает человек, время идет на секунды, а ты совершенно не знаешь, что делать и как ему помочь!

— Откуда здесь можно позвонить? — сохраняя удивительное спокойствие, осведомилась Галина Сергеевна.

— У меня есть сотовый, — протянул ей Валерий телефон.

Галина Сергеевна кивнула и стала быстро нажимать на кнопки. Говорила она очень недолго, вернула трубку и сказала:

— Быстро все с машину! Валера, едем в Железнодорожную, к городскому парку. Это недалеко. У Вениамина Тарасовича сегодня дежурство. Он нас примет.

Павел с Валерой и присоединившимся к нам милиционером аккуратно, но быстро занесли Костю в «Волгу». Мы с Галиной Сергеевной сели по бокам от него. Лера забралась на переднее сиденье.

— Я уже не умещусь с вами, — заглянул Пашка в машину. — Подъеду попозже. Где мне вас там искать?

— Понятия не имею, — ответила Галина Сергеевна.

— Ничего. В крайнем случае, подожду на улице.

Павел захлопнул дверь, и мы помчались. Ехали молча. Лера еле сдерживала всхлипывания. Валера напряженно сопел, не отрываясь от дороги. Галина Сергеевна сидела поджав губы, словно хотела сказать: допрыгались, горе-сыщики!

Косте становилось все хуже, но он все еще был в сознании и пытался не то что-то спросить, не то что-то объяснить.

— Костя, милый, молчи, пожалуйста! — взмолилась я. — И держись! Пожалуйста, держись! Мы сейчас приедем.

— Душно, — тихо ответил он, и его левая рука потянулась к вороту рубашки.

Я быстро развязала галстук и расстегнула две верхние пуговицы. Галина Сергеевна опустила стекло, и в машину тут же ворвался жесткий ветер, от которого волосы начали ощутимо хлестать по щекам — скорость была приличная. Костя благодарно улыбнулся, но улыбка получилась вымученная, беспомощная. Он тихо вздохнул и закрыл глаза.

— Костя, милый, потерпи еще чуть-чуть! Совсем немного осталось.

— Валера, нам к главному корпусу, — сказала Галина Сергеевна.

— Это там, где вход у пруда? — переспросил Гурьев.

— Да-да!

— Черт! Через парк не проехать. Придется в объезд.

— Валерочка, только, пожалуйста, быстрее! — заволновалась я.

— Да я и так из этого драндулета все, что можно, выжимаю. Хорошо еще, что ни один мент по дороге не попался.

Как только мы въехали в больничный двор, пошел дождь. На крыльце корпуса нас уже поджидал Вениамин Тарасович и два молоденьких парнишки в белых халатах с носилками. Они быстро погрузили на них Костю. Вениамин Тарасович подошел к нему и пощупал пульс.

— Как давно это произошло?

— Минут пятнадцать-двадцать назад, — ответила я.

— Много он выпил?

— Полкружки пива.

— Странно, — Вениамин Тарасович в удивлении приподнял левую бровь.

— Да нет же, Ирина Анатольевна, — не переставая всхлипывать, объяснила Лера. — Он еще шампанское пил… Ну то, что Евгений Иванович принес… Помните?

— Ясно, — коротко ответил Вениамин Тарасович и махнул рукой санитарам.

Те ловко подхватили носилки и скрылись с ними за дверью. Вениамин Тарасович озабоченно пошел следом. Мы — за ним.

— Вы абсолютно точно уверены, что это антабус? — сухо спросил Вениамин Тарасович.

— На девяносто девять процентов, — ответила я.

Он кивнул и, уже не обращая на нас внимания, начал отдавать распоряжения подбежавшим медсестрам:

— Сорок миллилитров сорокапроцентной глюкозы и десять миллилитров пятипроцентной аскорбиновой кислоты внутривенно. Капельницу с двумястами миллилитрами раствора гидрокарбоната натрия четырехпроцентного. Тоже внутривенно. Потом два миллилитра пятипроцентного раствора витамина В один. А вы куда? — словно только что заметив нас, спросил Вениамин Тарасович. — Вам туда нельзя. Ждите в коридоре. Это, правда, не положено, ну да уж ладно. Только не шумите — время позднее.

— Вениамин Тарасович, он… — попыталась спросить я, но врач лишь махнул рукой.

— Все потом. Потом. Ждите.

И скрылся за дверью, куда только что унесли Костю.