Пилот ракетоносца. Выбор курса - Макс Мах

— Ну что ж, — кивнул Эрик, — полагаю, что мы можем устроить спарринг. Адмирал Север не возражает, а наши машины вы наверняка уже видели здесь, на Фронтире.

— Какое время вас устроит? — поинтересовался кавторанг.

— 18:00 по местному времени? — предложил Эрик.

— Принимается, — кивнул Бонивар. — Дистанция в половину астрономической единицы?

— Принимается, — согласился Эрик. — Где?

— Может быть, предложите сами?

— Хорошо, — кивнул Эрик, которому нравился такой стиль общения, без подковырок, без второго дна. — Спасибо. Пусть будет сектор 73/19. Вы идете от солнца, я от планеты. Соответственно, наши координаты…

Эрик на мгновение задумался, подбирая характеристики, а потом быстро внес координаты в свой коммуникатор и отправил Бонивару.

— Как смотрите?

— Положительно! — улыбнулся кавторанг.

На том и порешили. Был, правда, еще обед в кают-компании носителя, разговоры о службе и о доставшемся им в этой войне противнике, немного красного вина с необычным вкусом — впрочем, по поводу вкуса Эрик не был уверен, опыта не хватало, — дружеские пожелания успеха, и, наконец, распрощавшись, Эрик вернулся домой, на борт крейсера «Клив-Солаш». Здесь — сразу после его возвращения — состоялось заседание у адмирала Севера, где решались технические вопросы. Прежде всего, на чем завтра лететь Эрику и с каким экипажем. Но тут и обсуждать по большому счету было нечего. На «эгиде» Эрик летал мало и достаточно давно, в пору обучения на курсах переподготовки. Да и потом, своего «эгида» у миссии не было, а значит, пришлось бы одалживаться у адмирала Люфора, чего, по мнению Севера, желательно было избежать. В результате сошлись на «кабире», которых на борту «Клив-Солаша» было целых два. Проблемы возникли только с экипажем, вернее с одним из его членов. Младший лейтенант Анна Монк захотела лететь с Эриком в роли пилота-навигатора. В принципе, квалификация позволяла, тем более что речь шла всего лишь об учебном поединке, в котором ее роль будет сведена к минимуму. Здоровье у Анны тоже оказалось хоть куда. Бета-9, как-никак. Но адмирал Север сомневался, и его можно было понять. Сомневался и Эрик, хотя его мотивы в этом вопросе разительно отличались от мотивов старого адмирала. Однако Анна их в конце концов уговорила. И на следующий день, облаченная в штурмовую броню княгиня Эгерланд заняла ложемент пилота-навигатора, находившийся по правую руку от Эрика, устроившегося, как и следовало, на месте шеф-пилота.

Перед тем как надеть шлем, Эрик взглянул на Анну. Она выглядела неплохо, но не идеально. Сказывался малый налет на ракетоносцах, но делать нечего — что есть, то есть.

— Проверила систему иммобилизации[66]?

— Да, — подтвердила женщина. — Эрик, я не ребенок, я знаю, что должна делать.

— Молодец, — кивнул Эрик, — а сейчас, будь добра, проверь все фиксаторы.

— Проверила, — доложила Анна через пару секунд, вспомнив, верно, что Эрик старше по званию и к тому же командир корабля.

— Противоперегрузочная система, — напомнил он.

— В режиме ожидания, — доложила Анна, проверив весь противоперегрузочный комплекс.

— Система жизнеобеспечения.

— Подключена.

— Медицинский блок.

— Активирован.

— Молодец! — похвалил Эрик. — А теперь надевай шлем и опусти забрало.

— Проверь герметичность, — попросил он, переключившись на внутреннюю связь.

— Все работает, как часы, — несколько раздраженно ответила Анна.

«Но лучше пусть сердится сейчас, чем пострадает потом…»

— Господа, — усмехнулся он, надевая шлем, — пристегните ремни, мы отходим от причала!

На самом деле не так быстро. Все-таки не боевой сброс. Переговоры с командным центром, отстыковка и, наконец, «посыл» инерционного толкача, отбросивший «Буран-2» от корпуса крейсера. Двадцать секунд свободного полета, затем сигнал контроллера дистанции, и Эрик плавно отвалил в сторону, уходя с прежнего курса.

— Навигатор, курс!

— Есть курс! — Анна ответила сразу, голос прозвучал спокойно, но система биоконтроля зафиксировала учащение сердечного ритма. Небольшое, но заметное.

«Волнуется».

Работая маневровыми двигателями и одновременно увеличивая тягу главного двигателя, Эрик по сложной трехмерной кривой вывел ракетоносец на курс. Перегрузки пока были вполне терпимые, поскольку он наращивал скорость плавно, без рывков, но пару раз пришлось почувствовать боковые перегрузки, и вот это уже было «кое-что». Впрочем, все остались живы, здоровы и в сознании, а большего и не требовалось.

— Инженер, доложите состояние двигателей.

— Рост температуры в основном контуре минимальный, — моментально отреагировал инженер. — Идем ниже синей линии. Поток стабильный.

— Спасибо, — поблагодарил Эрик.

Хорошо отрегулированный двигатель — это уже полпобеды.

— Приготовьтесь, господа! Сейчас прижмет! — И Эрик прибавил скорость.

Переход был резкий, и приложило их не по-детски.

— Все живы? — спросил через шестьдесят три секунды. Мог бы и не спрашивать, система биоконтроля исправно докладывала о том, что все в порядке, но морального фактора никто еще не отменил. — Перекличка!

Пока все поочередно докладывались, прошло еще шестьдесят секунд, но для того, чтобы выйти на боевой минимум, нужно было еще гнать как минимум минут пять.

— Расчетное время выхода на боевой минимум триста семьдесят пять секунд, — доложила Анна.

«Она что, мысли мои читает? Молодец! Неплохой пилот-навигатор!»

— Время выхода на стартовый ориентир при минимальной боевой скорости сорок семь минут.

«Молодцом, княгиня! — снова похвалил Анну Эрик, мысленно, но тем не менее. — Хорошо держишься!»

Она действительно держалась молодцом. Спокойная, точная, уверенная в себе. И перегрузки переносила на редкость хорошо. Вовремя и по делу передавала ему результаты расчета скоростей, времени и направлений. Конечно, на таких дистанциях это была необязательная информация, но, с другой стороны, когда еще у нее будет возможность потренироваться в реальном полете? Да и Эрику не помешает учебно-боевой вылет с экипажем. Это ведь отнюдь не одно и то же, что пилотировать в одиночку, когда все уже отключились, и ты в одиночестве гонишь ракетоносец на цель. И он не без удовольствия обменивался репликами то с инженером и пилотом-навигатором, то с обоими оружейниками, ощущая невероятный подъём от того, что к нему снова вернулись сила и уверенность, но главное — кураж и чувство фарта. Сейчас он мог всё и даже больше, и не было в мире ничего, что могло бы его остановить.