Нашествие хронокеров - Александр Соловьёв

Я тяжело сел, а затем, ухватившись за дверцу, забрался обратно на сиденье.

Дыхание постепенно возвращалось.

Я завел машину и дал задний ход.

Вдруг меня качнуло.

Обернувшись, я ничего не увидел. Фонарик пропал.

Дернув рычаг, я рванул вправо, обогнул сбитого хронокера и помчался вперед, но дорога начала сужаться, кругом были завалы, я свернул вбок, надеясь, что можно выскочить на тротуар или в арку между домами, и тут же увяз в песке.

Наступила тишина, и в ней отчетливо прозвучал нарастающий гул.

Я выхватил из сумки магазин, присоединил его к пулемету и, выскочив из машины, пустил три очереди на звук. Снова ринулся в машину, присоединил следующий магазин и, выпрямившись, вслушался.

Гул – правда, теперь более разобщенный – приближался со всех сторон. Выждав несколько секунд, я выстрелил снова. Где-то недалеко, метрах в пятнадцати, на дорогу тяжело упало гигантское тело.

В мгновение я расстрелял остаток патронов, снова перезарядил пулемет и, перекинув ремень сумки через голову, бросился бежать – прямо через кучу песка.

Забравшись наверх, почувствовал спиной, что вот-вот одна из тварей ударит меня, и прыгнул вперед.

Прыжок меня спас, хоть и оказался не совсем удачным: скатившись с кучи, я ударился плечом обо что-то металлическое. Тут же вскочил на ноги, попытался снова стрелять, но рука не подчинилась. Прислушиваясь к шуму атакующих насекомых, я снял левой рукой пулемет и направил его в темноту. Выпалив наугад, я побежал, стараясь не налететь на фонарный столб.

На бегу я попытался двигать плечом. Похоже, оно было цело, но рука казалась ватной.

Продолжая бежать, я отвел левую руку и выстрелил.

Еще одна туша ухнула поблизости.

Надо было перезарядить пулемет. Я упал на колени и, пользуясь одной левой, стал производить перезарядку.

Где-то неподалеку, потеряв координацию, приземлились еще пару насекомых.

Затем наступила тишина.

Напрягая слух, я пытался присоединить магазин, но рука дрожала, и я не попадал в гнездо.

Вдруг ощущение какой-то неизбежности нахлынуло на меня.

Не может мне столько везти, черт побери…

Перед глазами предстал зловещий лик хронокера. Мертвые губы искривились в безобразной ухмылке, а из глаз поплыли протуберанцы.

– Сгинь, засранец, – прошипел я и завертел головой, высматривая убежище, но увидел лишь светлое пятно холма у стены и саму стену – черную и голую.

Наконец раздался щелчок: магазин стал на место.

Я осторожно поднялся и стал перебираться через кучу. Забравшись наверх, я грохнулся на спину и съехал вниз.

Справа, сразу же над потолком первого этажа, зияло небо. Дальше стена уцелела. Я добежал до третьего подъезда и заскочил внутрь.

Здесь было совершенно темно. Я не мог понять, жилой ли это дом или офисное здание.

Немного постоял, пытаясь отдышаться, и стал ходить, натыкаясь на какие-то предметы: стойки, перила, столы.

Наконец нащупал стеклянную дверь и вошел в помещение, пол которого был устлан толстым ковровым покрытием.

Перевернув стул, я наткнулся какой-то шкаф и решил остановиться.

Поставил стул на место, сел на него. Скинул с себя пулемет, стащил сумки, положил все на пол. Посидел неподвижно несколько минут, а затем и сам спустился на пол и, улегшись на ковре, замер. Рукой нащупал пулемет, приложил указательный палец к пусковому крючку.

Долго лежал, превратившись в слух, готовый в любую секунду вскочить и отстреливаться, но доносившиеся звуки были слишком далеко.

Разглядев окно, завешенное жалюзи, я наблюдал, как небо в просвете между пластинками медленно развидняется.

Я был уверен, что не засну, и не заметил, как забылся.

Выйдя из глубокого забытья, я посмотрел на часы. Восемь сорок две.

Попытался подняться, и сразу несколько мест на теле отозвались болью. Я невольно застонал.

Хотелось пить.

С трудом усевшись, осмотрелся. Огромное помещение, разделенное перегородками из пластика и матового стекла на секции. В каждой по два-три стола, загроможденных оргтехникой.

Я надел на себя сумки с патронами и пулемет, поднялся на ноги и двинулся в узкий проход между секций, стараясь не задеть плечом стекло, и одновременно придавая походке устойчивость.

На одном из столов я увидел стеклянный кувшин, до половины наполненный водой. Взяв его в руки, я стал жадно пить. Вода была несвежей, с металлическим привкусом. Остаток я вылил себе на ладонь и провел по лицу. Под пальцами заскрипел размокающий песок.

Дойдя до конца прохода, я свернул вправо и попал в небольшую темную комнату. Пошарив по стенам, обнаружил дверь. Открыв ее, проник в небольшой тамбур с еще одной, неплотно закрытой, дверью, ведущей на задний дворик. Я приоткрыл ее и осторожно выглянул, но тут же отпрянул назад: там все было завалено песком, а на стене большого гаража сидело пять или шесть насекомых.

Вернувшись в темную комнату, я открыл другую дверь и шагнул в небольшой кабинет со столом, двумя компьютерами и зарешеченным окном, затянутым занавеской. Не отодвигая занавески, я стал изучать задний двор.

Кроме небольшой группы тлей, сидящих на стене двухэтажного здания, которое я сперва принял за гараж, других насекомых я не заметил. Поодаль располагались жилые дома без разрушений, и между ними просматривался проход.

Я снова бросился в тамбур, передернул затвор пулемета и, распахнув дверь ногой, выскочил на крыльцо.

Пятью короткими очередями я расстрелял насекомых, стараясь бить по верхней части туловища, и побежал к проходу между домами.

Когда я добегал до здания, из-за крыши показалась гигантская волна машущих крыльев и загудели надо мной около десятка тлей.

Шум придавил меня к земле. Бежать дальше не имело смысла. Еще несколько секунд – и меня растопчут. Назад вернуться тоже не успею.

Я упал на землю, перекатился на спину, и, быстро перезарядив «скорпион», стал стрелять.

Сверху на меня устремились мертвые взгляды.

Одна из тлей ударилась о стену и рухнула. Огромное крыло хлопнуло о землю в нескольких шагах от меня.

Другая стала приземляться, целя прямо на меня. Я быстро перезарядил пулемет и выстрелил снова. На месте маски появилась дыра, из которой потекла зеленая жидкость.

Я стрелял и заряжал, заряжал и стрелял, пока одна из тлей, упав рядом, не накрыла меня крылом.

Я попытался выбраться, но крыло прихлопнуло меня сверху с такой силой, что я отключился…

…Мне трудно дышать, ужасно болит голова, к горлу подкатывает тошнота, а вокруг поразительно тихо.