Родить наследника чужому мужу - Лора Лайонс

Сотрудники нашего завода сегодня получили тринадцатую зарплату в двойном размере. Одна сумма — по итогам года, ну, а вторая — все поняли, в связи с чем.

Дома старик организовал такой стол!.. На нем выставлено все, что мычало, хрюкало, блеяло или по-другому выражало свои эмоции, пока было живым. Плюс рыба, и икра, конечно. И великолепные овощи с фруктами, очень актуальные в конце зимы. Большую часть блюд, я слышал, готовили в одном из немецких ресторанов. Фатиме даже вместе со всеми родственниками такое не осилить. Кстати, домашней прислуге тоже перечислили премию, включая Ольгу. В холле играет маленький оркестр.

Некоторых за столом я даже не знаю, по виду — представители бизнеса, преимущественно мужчины разных возрастов. Часть общается исключительно на немецком, понимаю через слово — незнакомый диалект. Браво, Карл! Семейное торжество появления в доме наследника показал как преемственность бизнеса. Видимо, после обеда будем говорить о далеко идущих планах. Через несколько дней, кстати, заканчивается срок депозита.

Эрика пробыла за столом недолго — ее просят наверх, к ребенку. Няня с отличными рекомендациями выглядит доброй и аккуратной. Лена, кстати, тоже наверху.

После обеда гости группками разбредаются осмотреть дом и участок. Накануне Федя по просьбе Карла навесил дополнительные камеры с микрофонами чуть ли не на каждое дерево. Удобный способ узнать все, что говорят акулы бизнеса, считая, что их никто не слышит. Потом прокрутим. Может, старику предложить здесь бизнес-клуб организовать? Или даже частный игровой. Время у него есть, энергия в последнее время — тоже. Свободных помещений на первом этаже достаточно.

Проходя мимо дома, каждый раз слышу, как плачет мой сын. То и дело, просто закатывается. Вот тебе и спокойный.

Игорь.

«Что происходит?» — пишу няне в телеграм, демонстрируя гостевой домик партнерам, решившим остаться у нас на ночь.

«Маленькие дети часто плачут, — отвечает она чуть погодя. — В первые сутки из-за смены обстановки — у всех. Он у вас громкоголосый, поэтому так далеко слышно».

Ну, это есть в кого. Да и я могу рявкнуть так, что мало не покажется. Будем считать, что ответ няни меня успокоил.

Фотографии второго сына отправляю Ольге утренние, позже к нему не поднимался. 22-00 еще не наступило. Сообщаю, что сына решили назвать Марком или Мариком, как уменьшительно-ласкательное. Она отвечает, что назвала нашего первенца Ваней, в честь своего отца. Единолично. Могла бы и со мной посоветоваться. Ее пока не выписывают.

После переговоров, затянувшихся далеко за полночь и отъезда большинства гостей, на остаток ночи ложусь спать в гостиной. Вскоре и Эрика ко мне приходит, жалуясь, что находиться наверху невозможно.

— Утром придет педиатр и объяснит, что не так. Умираю, спать хочу, — устало сообщает она, укладываясь.

«Лена, — пишу сообщение, — как там наверху?»

«В пределах нормы, — отвечает. — Мы с Федором друг друга подменяем, если что».

Ну, понятно. Уже и Федя воспитывает моего сына. Мне все же надо хоть немного поспать; завтра договора составляем, нужна светлая голова. А в ней сейчас все так и крутится.

Предварительно договорились с партнерами не о проекте «роботы делают роботов», а о производстве легковых электромобилей, как крохотных, так и полноразмерных, а в перспективе — беспилотников. Эрику Карл уговаривал.

Наработки и даже опытные образцы в нашей стране есть, мы с главным инженером пару раз на выставках видели и подробно все, что можно, изучили. Очень достойно! А не запущено серийное производство, как я выяснил, из-за отсутствия средств, а также из-за недостатка доверия. Льготный кредит проект не получил, не сумели обосновать: банкиры не поняли технарей. И наоборот. А у нас все сложится.

Цепочка должна сработать: свободный капитал, готовый земельный участок и рядом действующий завод того же профиля, плюс личная заинтересованность. Последнего добьемся, передав разработчику, скажем, двадцать пять процентов акций завода, не больше, если он целиком войдет в нашу компанию — обговорим до обеда с Карлом и Эрикой. Да, станки эксклюзивно от немецких партнеров.

И прямая, понятная преемственность нашего семейного бизнеса — как вишенка на торте. У нас с Эрикой даже нет брачного контракта, имущество общее. Все получится. Надо спать.

Утром хожу на цыпочках, потому что наверху, наконец, тихо. Спит мой певец. И Эрику будить не стал. Уезжаем с Карлом и партнерами, едем на завод — там есть что показать.

Ну, все — основные договора подписаны. Экскурсия прошла на ура — рабочие довольны вчерашней премией и надеются на еще лучшие времена. Документация на электромобили получена, уникальное оборудование готовится к отправке на наш завод. Все стороны довольны. Отмечаем в ресторане.

Эрика тоже подъехала на Лексусе. Выглядит статусно и ярко. Ее тут же в шутку называют крестной мамой серийного российского электромобиля. Довольна. Ну, да, так и есть — если бы она не собиралась забрать свою долю, я бы еще прикидывал — продавать малорентабельное производство в Китае или нет.

Отправляю главному инженеру координаты лучших проектировщиков и нашего куратора в министерстве. А кадровику — задание разместить ключевых специалистов разработчика с семьями, пока в заводсткой гостинице. В той самой, где недолго жила Ольга, моя любимая Оля, с родными.

Уф. Можно выдохнуть. После очередного тоста за Эрику и за светлое будущее автомобилестроения, отхожу к окну и набираю няню:

— Доброго! Как дела?

И слышу плач малыша. Жду несколько минут, пока она ответит. Переспрашиваю:

— Я не вовремя позвонил?

— Да какая разница?!

Не понял. Судя по голосу, няня сама скоро плакать начнет. Ей приходится говорить очень громко, чтобы я хоть что-то услышал.

— Опять все время кричит?

— Да!

— Педиатр приходил?

— Приходила. Осмотрела, прощупала всего; говорит, у него живот пучит, выписала средство. Я его дала, жду, когда подействует. Вы не думайте, что я не пытаюсь ему помочь! Я его с рук не спускаю, грею своим телом, как меня учили. И теплую пеленку на животик кладу, и укропную воду даю, и глажу вокруг пупочка.

— Как думаешь, в чем проблема?

— Ребенок срыгивает.

— Не понял. Что это значит на общечеловеческом?

— Выплевывает еду. Только поздно вечером мне удалось немного накормить его. Смеси пробую разные, и те, что врач советовал, и импортные, и наши; пока не подобрала. Кашку ему еще слишком рано.

— Понял.

Тут входящий от Лены.

— Денисов.

— Игорь Евгеньевич, я выяснила, что в роддоме Марку давали донорское грудное молоко. В этом частном роддоме это практикуется, потому что интересы ребенка там ставят выше всего. Уже запросила, но вот прямо сейчас свободного молока нет, там очередь. Просят подождать до завтра до после обеда.