Выбор рыцаря - Джулия Лейтем

– А что делал Уильям?

Элизабет нахмурилась:

– Часть года он заседал в парламенте, в палате лордов.

– Но когда король Генрих вернулся в Англию и завоевал корону, Уильям изменил свои убеждения?

– Этого я не знаю. Он не рассказывал о таких вещах в своих письмах.

Джон не удивился. Он не сомневался, что Уильям пошел по пути наименьшего сопротивления. Однако он в какой-то степени спасал замок Рейм от репрессий со стороны нового короля. Джон был рад, что может вспомнить о своем брате хоть что-то хорошее.

– А о чем он писал? – спросил Джон. – Вероятно, это может показаться вам слишком личным, но как-никак Уильям был моим братом.

– В наших письмах обсуждались планы, касающиеся Олдерли. Нас интересовало будущее, наш брак, а не настоящее.

– Он не рассказывал вам о себе? О том, чем он занимается при дворе?

– Нет. Он часто говорил обо… мне. – Смутившись, Элизабет отвернулась.

– Ну да, поэзия, – кивнул помрачневший Джон, но изо всех сил стараясь не выдать своих чувств.

– Он мог заставить человека испытывать необычные чувства, – пробормотала она.

– А когда он был с вами? – Хотя ему неприятно было слышать о разных подробностях, Джон хотел выяснить все, чтобы знать, какие воспоминания ему противостоят. Иначе как он сможет изменить мнение Элизабет о нем?

– Конечно, он много общался с моим отцом, но никогда не забывал обо мне. Он обязательно одаривал меня улыбкой, если я входила в комнату, посвящал мне баллады.

Джону не нравилось мечтательное и печальное выражение ее лица – сам он балладу не сочинял. Но он сказал себе, что, наверное, хорошо, что его брат уделял внимание Элизабет.

– Вы не знаете этих подробностей о своем брате? – вдруг спросила она.

– Мы не были близки.

– Я это уже заметила, – сухо сказала Элизабет.

– Я был гораздо младше его, и меня смущало, что я был маленький и…

– И полный?

Джон бросил на Элизабет удивленный взгляд.

– Я собирался сказать «неуклюжий», но, пожалуй, можно сказать и так.

– А Уильям не пытался помочь вам? Мне кажется, он был внимателен к окружающим.

– Он считал, что мне следовало быть лучше, чем я был. Когда мне исполнилось тринадцать, Уильям решил, что главная задача его жизни – тренировать меня.

– В таком случае он пытался вам помочь, – удовлетворенно сказала Элизабет.

На миг Джон увидел выражение настоящего счастья на ее лице, сменившее постоянную обеспокоенность или маску безразличия.

Была ли Элизабет права? Пытался ли Уильям помочь ему таким дурацким способом?

– Значит, он работал с вами каждый день? – спросила Элизабет.

Если бы он сказал правду, она снова посчитала бы, что он хочет выставить брата в дурном свете.

– Да, работал, – неохотно сказал Джон. – Каждый вечер я оказывался в ссадинах и синяках.

– Он был строг с вами?

Слишком строг, так всегда считал Джон. Но так ли это было? Не воспринимал ли Джон все слишком обостренно, потому что это был его брат? Разве других оруженосцев не били так же, как его? Но тогда ему это казалось слишком унизительным, и он тяжело переживал, что отец не вмешался и не положил этому конец.

– Возможно… хотя я не замечал этого, – медленно проговорил Джон. – Они считали, что помогают мне.

– Они?

– Мой отец и мой брат. После частых унижений, после всех неудач мне было, легко служить оруженосцем в доме моего кузена. Нужно сказать, я тренировался там с великим прилежанием, чтобы доказать членам моей семьи, что я что-то значу.

Тяжелые воспоминания грузом навалились на Джона. Элизабет бросила на него понимающий взгляд. Он не забыл предательства Уильяма.

А теперь ему предстояло разобраться с наследством Уильяма.

Элизабет отвела взгляд и заявила:

– Уильям был хорошим человеком, и несправедливо, что он умер таким молодым.

Джон промолчал.

Весь остаток пути до Хиллсли Элизабет думала о Джоне. Вероятно, он очень рано испытал потребность уйти из семьи, и некоторые причины этого сейчас становились ей ясны. Элизабет попыталась представить, что бы она чувствовала, если бы ее отец был жестким, а может, и жестоким человеком. Не исключено, что ей захотелось бы скорее покинуть семью, например, выйти замуж.

Но, может быть, это Уильям не спешил жениться? Может, отец просто оберегал ее, зная, что Уильям еще не готов к браку? И что он слишком хорошо проводит время в Лондоне?

Прежде Элизабет считала, что Джон покинул семью в погоне за славой. Но ведь когда он услышал о смерти ее родителей, он распростился с тем образом жизни, который вел, и приехал к ней, хотя и чувствовал себя уязвленным, не имея войска. Хотя при этом главной его целью было не ее счастье, а возможность возродить замок Рейм, найти доступ к власти и богатству.

В Хиллсли Элизабет продолжала внимательно наблюдать за Джоном. Она видела, как он передал ее послание Филиппу и как тот ускакал прочь, на прощание улыбнувшись ей. Вот маленькая девочка протянула Джону конфетку, он ее взял и, посадив девочку на колено, стал с ней разговаривать. Потом было обсуждение видов на урожай фруктов в садах; позже специально для приехавших гостей несколько мальчишек с помощью палок изобразили бой на шпагах. Джон счел нужным дать им несколько советов и даже отсрочил встречу с Хью, поскольку показывал мальчишкам, как правильно следует держать шпагу.

Элизабет вдруг вспомнилось, какое нетерпение проявлял Уильям, когда имел дело со своим управляющим. Уж не обращался ли он и со своим младшим братом таким же образом?

Ей не хотелось думать о недостатках Уильяма, но ведь и он был простым смертным со своими достоинствами и недостатками.

Мог ли он привести в запустение свой собственный замок?

Нет, в это было слишком трудно поверить.

Однако Уильям не приехал домой, чтобы увидеть все воочию. Он был слишком поглощен своей жизнью в Лондоне.

Изначально брачный контракт был составлен таким образом, что Элизабет должна была выйти замуж за наследника – за барона, а не именно за Уильяма. Уж не было ли сомнений даже у его родителей?

И не был ли ее гнев отчасти направлен на Уильяма, который умер так нелепо и оставил ее в этой неприятной ситуации, когда она вынуждена стать свидетельницей краха своих детских мечтаний о романтической любви и замужестве? Она всегда все самым тщательным образом планировала, и вот теперь все рухнуло.

На обратном пути в замок Олдерли Элизабет решила рассеять некоторые свои сомнения: