Цена светлой крови - Михаил Ахманов

Неужели и Джумин такой же? Джумин, за которым он следил столько лет? Джумин, чьи слова, улыбки и жесты хранятся в его памяти, ибо над всем сказанным и не сказанным он размышлял ночами и днями, в попытке добраться до сокровенного... Джумин, полный тайн сосуд... Хрупкий сосуд, который так легко разбить...

* * *

Они мчались по снежной равнине, озаренной только светом звезд. Звезды здесь были недружелюбны, сияли неярко и холодно, словно боясь растратить свое тепло и свет в этих ледяных, скованных морозом просторах. Стойбище, скалы и лес остались позади, вокруг лежал ровный белесый покров, где глазу было не за что зацепиться - ни холмика, ни дерева, ни иных ориентиров, только след десятков саней за стремительным караваном. Звуки тоже были скудными: скрип снега под полозьями, стоны разбушевавшейся пурги, голоса погонщиков да собачий рык. Пять первых упряжек, пробивавших дорогу в снежной целине, менялись каждую треть кольца; за ними Спящий с Ножом гнал нарты, в которых сидела тари Айчени. Ка- диани, Ират и Аранна, не умевшие управлять собаками, ехали следом; в погонщиках у Ирата был Амус, у Кадиани - воин по имени Два Очага, а упряжку с Арапной вел Невара. С собаками и нартами светлорожденный справлялся не хуже Сыновей Зимы; так же, как они, то бежал рядом с санями, подгоняя псов, то становился сзади на полозья.

Собаки казались Ирату неутомимыми. Огромные мохнатые псы с широкими лапами, напоминавшие больше медведей, чем своих сородичей волков, бежали вперед упорно и молчаливо, лишь изредка издавая звуки, похожие на хриплую воркотню.

Дважды отряд останавливался, чтобы покормить собак, но много времени это не заняло - псы деловито рвали и глотали мороженую рыбу, и происходило это на удивление тихо для стаи в три сотни голов. На первом таком привале Амус сообщил Ирату, что таких же псов разводят на севере Сайберна, что в незапамятные времена дух Санги Мана, Хозяин Охоты, послал их в помощь людям, дабы облегчить им странетвия, и что всем собачки эти хороши, только в теплых краях не живут и очень прожорливы. Потому в сайбернекой тундре дороги меряют не шагами, не длинами копья и соколиными полетами, а числом рыбьих тушек, которые нужно скормить каждому псу. На второй остановке Ират услышал, как Два Очага препирается со своим пассажиром.

- Оставь нарты, спляши Танец Тетерева, согрейся! - уговаривал Сын Зимы, но Кадиани, погруженный в задумчивость, только ежился и мотал головой.

- Ты, Волос на Лице, плохой воин, - не отставал Два Очага. - Хорошему воину всегда тепло, а ты замерзнешь и не сможешь сражаться.

Тут Кадиани очнулся от дум.

- Как ты меня назван, о непочтительный погонщик?

- Волос на Лице. Каков дух человека, так он и зовется. Но твоего духа я не знаю, а вижу удивительное - волосы у рта. Как вижу, так и зову.

Ират фыркнул и пробормотал на сеннамитском:

- Не обижайся, Логр. Что поделаешь, дети природы!

- И при том свирепые и хорошо вооруженные, - отозвался Кадиани, поворачиваясь к Сыну Зимы. - Скажи мне, воин, тебя вот зовут Два Очага. И что же это значит? В чем тут проявляется твой дух?

- У меня две жены, семеро сыновей, сестра и младшие братья, еще не ставшие охотниками. Много, много людей! Так много, что мы разжигаем огонь в двух очагах и вешаем два котла. А мясо для них приношу я! Я, клянусь Матерью Совой! - Сын Зимы стукнул в грудь кулаком. - Мой дух - дух кормильца!

Дух человека, которому дети в радость! А у тебя, Волос на Лице, есть сыновья?

- Нет, - с грустью сказал Кадиани. - Ни сына, ни дочери, ни жены...

- Должно быть, женщины тебя не любят из-за волос на лице, - заключил Два Очага. — Но это легко поправить. Хочешь, я их соскоблю? -

Он вытащил огромный нож, однако не успел приступить к делу — вождь подал сигнал отправляться. Снова заскрипел снег, послышались выкрики погонщиков, встречный ветер запорошил глаза колючими снежинками. Лежа в партах и глядя вперед, Ират видел только куцые собачьи хвосты да мелькающие лапы. Смотреть по сторонам не хотелось - холодное белое безмолвие равнины внушало страх. Казалось, что весь мир таков, и нет в нем ни теплых морей, ни зеленого леса, ни жарких пустынь, ни городов, ни рек, не скованных льдами, нет ничего, кроме ровного, бесконечного, засыпанного снегом пространетва и темных небес с колючими звездами. Здесь человек познает свое ничтожество, подумалось Ирату, здесь он наедине с самим собой, и только боги шепчут ему в уши. Не потому ли Логр так задумчив?.. Может быть, он беседует с богами, хоть и не верит в них...

Сменная пятерка нарт обогнала их сани. Сыновья Зимы бежали рядом с собаками, ободряя их то гортанным выкриком, то щелканьем бича. Как они находил и путь на этой плоской, лишенной ориентиров равнине?.. Возможно, их вели ветер, пли звезды, или инетинкт людей, рожденных в этом краю, привыкших к снегам, холоду и дальним переходам. Теперь Ират понимал слова Айчени, сказавшей, что против тайоиельцев лучше всего подойдут тайонельцы. Ни сеннамиты, ни норелгн, ни воины Бритайи не смогли бы преодолеть дорогу в ледяном просторе, сохранив силы для сражения - пожалуй, на это были способны только из- ломщики Сайберна. Но Сайберн был далек, и, к тому же, изломщики давно не воевали, а строили среди своих лесов и гор новые города и возводили мосты над широкими реками.

Еще была глухая ночь, когда Оро Невара вдруг что-то крикнул - во весь голос, заглушая скрип снега и ворчание псов. Погонщики замедлили бег, передние нарты притормозили и остановились, за ними встал весь караван. Новый крик - на сей раз целитель понял, что Невара зовет их к себе. Он выбрался из нарт, попрыгал, разминая затекшие ноги и зашагал к предводителю вслед за Логром и Амусом. Аранна был уже там, а вскоре торопливо приблизились Айчени и Спящий с Ножом.

- Кажется, в Тайранге мы будем не одни, - произнес Невара, склонив голову к плечу и словно прислушиваясь к очень далеким звукам. - Воздушные корабли. Боевые, насколько я могу разобрать. Много! Идут со стороны Океана Заката.

Ират ничего не различал, кроме стонов и завывания пурги. Трое его товарищей, вероятно, тоже - все они глядели на Нева- ру с удивлением. Но вождь и Айчени как будто не сомневались в словах лорда.

- Где они, брат мой? - спросил Спящий с Ножом.

- Еще над океаном.