Кузнец душ - Рин Чупеко

– Разве мы не должны это прекратить? – шепотом обратился Маврен к Альсрону.

– Попробуй. Лично я не собираюсь бросаться под мечи.

– Они знакомы? – спросил у меня Остри. – Я и не знал.

– Долгая история.

Над техникой принцессе еще предстояло поработать, однако сама она на удивление оказалась сильна. Ее клинок вонзился в его бок. Она в панике замерла.

– Почему ты не защищаешься?

– Потому что вы не хотите никому причинять вреда, и это вас погубит. Пока мы не избавим вас от этого страха, вы так и будете бесполезны в бою. Здесь нет места сомнению, Инесса. – Он помолчал. – Если хотите на ком-то выместить злобу, то в Анкио я единственный, кто может ее принять.

Я видела, что Инесса готова поддаться этому искушению – целых две секунды. Затем она подняла меч и швырнула его. Тот со свистом пронесся мимо Фокса и с грохотом ударился о стену. Надо отдать брату должное, он даже глазом не моргнул.

– Жаль, что я не могу, – тихо проговорила Инесса, тяжело дыша. – Иначе так бы и сделала. Но даже если я и захочу ударить тебя, то единственная, кто от этого пострадает, – это Тия. Когда же дело дойдет до боя, я не стану мешкать. Просто я устала вечно быть жертвой. Научи меня быть полезной. Пожалуйста.

Фокс с неохотой расплылся в улыбке.

– У вас хороший бросок.

– Но неподходящая цель, – ответила она, и он засмеялся.

Убедившись, что Инесса и Фокс не поубивают друг друга, Кален тихо удалился. Я догнала его уже у входа во дворец.

– Значит, вне боя ты и дальше будешь игнорировать меня?

Не обращая на меня внимания, он продолжал идти. Я схватила его за локоть.

– Можно мне хотя бы извиниться?

– Зачем? Чтобы при удобном случае снова так поступить? – Его голос источал холод.

– Если бы ты остался, тебя бы пытали! Казнили, не посмотрев на то, что ты сын герцога!

– Это мне решать!

– Нет, не тебе! – На нас стали оборачиваться, но мне было все равно, я была слишком поглощена своими эмоциями. – Ты прекрасно знаешь, что, оставшись, не смог бы ничем помочь принцу Кансу. Он бы никогда нам не простил, если бы тебя убили по самой дурацкой из всех причин!

– Не смей говорить за него!

– Я буду! Потому что последней его просьбой к тебе было защищать меня, и я сделаю все возможное, чтобы ты ее выполнил, черт побери! Канс хочет видеть тебя живым, Кален, так же, как и я! И пока мы вместе, ты будешь рядом со мной. Я ведь не хочу, чтобы ты умирал, глупец! У меня был выбор: отпустить тебя на верную смерть или сохранить тебе жизнь, но довольствоваться твоей ненавистью до конца своих дней, – и я предпочла второе!

Искатель смерти замер.

Набравшись смелости, я продолжила:

– Даже после этого я по-прежнему хочу нравиться тебе. Если не как друг, то хотя бы как союзник, который делает все возможное, чтобы принц Канс был в безопасности. Так что да, вот такая я эгоистка. И всегда ею была. В ближайшее время это не изменится. Пусть тебе это и не нравится, но теперь ты мой охранник. Если единственный способ не дать тебе загубить свою жизнь – это подчинить тебя и всех живущих в Анкио, то я так и сделаю!

В конце моей тирады в коридоре воцарилась тишина. Своими словами я, может, и не заполучила новых друзей, но в эту секунду меня волновал только Кален. Я быстро начертила руну Разделенного сердца, его глаза расширились от удивления.

– Именно эту руну Полер применила к Микаэле. – Сейчас я говорила тише, чтобы никто, кроме нас, ее не видел. – В основном ее используют для исцеления, при этом она дарует контроль над другим человеком, добровольно согласившимся на заклинание. Я нашла лишь один способ добиться твоего прощения – поставить себя на твое место. – Я направила в его сторону магический поток, который, обвив его стеклянный кулон, завис над ним. Спустя мгновение Кален принял его, и руна, ярко вспыхнув, растворилась в его недрах.

– Я не стану рассеивать чары, – продолжала я, – а значит, ты волен управлять мной в любое время. Вперед. Я выполню все, что пожелаешь.

Искатель смерти уставился на меня, его серебристое сердце засверкало ярко-красным цветом. Почему мое предложение так его разозлило?

– Это самое неискренне извинение, которое я когда-либо слышал. Думаешь, я приму твое предложение? Для чего? Чтобы заставить тебя убирать за меня казармы?

Мои щеки запылали.

– Я стараюсь, как могу! Я не знаю иного способа!

– А знаешь, чего я на самом деле хочу, Тия? – Он шагнул ближе. – Не желаешь еще раз заглянуть ко мне в голову? – Он приподнял мой подбородок, чтобы я не могла отвести взгляд.

Что-то изменилось. Он стал другим. По-прежнему использовал меня для выхода своих эмоций, но на этот раз его злоба, как ни странно, была направлена не на меня.

– Узнай ты мои мысли, стала бы проявлять такую готовность?

Мы продолжали смотреть друг на друга, я неприлично громко дышала. О чем он говорит?

– Мне не нужна руна. Если ты пообещаешь не лезть в мою голову, – произнес он, понизив голос, – я послушаюсь Канса и стану защищать тебя ценой своей жизни. Вот и все извинение, что мне нужно.

От его враждебности не осталось и следа. В словах звучала странная серьезность.

– Клянусь всем сердцем, – прошептала я. – Я больше никогда так с тобой не поступлю.

Он положил ладонь мне на голову – с его ростом такой жест был понятен, но у меня он, учитывая мой характер, вызывал раздражение. Потом придвинулся ко мне – слишком близко, – и мое сердце ускорило бег.

– Извинение принято. Пока что. Каким бы несуразным оно ни было.

С этими словами он ушел. Я не стала его догонять. Руну он не отверг, но и предложение мое не принял.

Между нами повисло заклинание, а вместе с ним все мои невысказанные вопросы. Как бы я ни пыталась пошевелить пальцами и расплести руну, я никак не могла найти в себе смелость это сделать.

***

Отведенная для меня комната во дворце оказалась в три раза больше той, что была у меня в Доме Валерианы – оставаться в своем аша-ка было неразумно. Когда я вошла, меня потрясли заполнившие ее платья невероятной красоты, всех тканей и расцветок. Комод ломился от бесчисленных зиваров, сверкающих всевозможными камнями. Где-то в глубине моего сознания шевельнулся ази, привлеченный блеском драгоценностей. Здесь же была и Зоя с мечтательной улыбкой на лице.

– Что происходит? – пробормотала я.

– Императрица сказала, что мы, как часть делегации в Даанорис, должны выглядеть соответствующим образом, то есть, по традициям Киона, как можно вычурнее. Нам до самого конца предстоит щеголять в самых немыслимых хуа.

– А вот и ты! – раздался зычный голос, а уже через секунду я утонула в медвежьих объятиях Рахима. Из-за его спины выскочила улыбающаяся Чеш, за ней – Лик, который сменил черные одежды на более знакомый мне наряд: янтарно-голубое хуа с прячущимися в его складках рыбками кои. Всю эту компанию довершал советник Людвиг с широкой улыбкой на лице.