Орден Хранителей. Инквизитор - Александр Золотько

Тело продолжало стоять.

Правая нога — марш! Иван сделал шаг и облегченно вздохнул. А то ведь даже испугаться успел, что докторский укол повлиял на что-то там неправильно. Просто мы задумались. Второй шаг. Третий.

Можно перестать отдавать команды и просто идти… Иван остановился.

Да что же такое происходит? Он не хочет уходить от больницы? Что-то его останавливает? Что?

Ничего такого не произошло. Ну прошелся по коридору, посмотрел на беременную предавшуюся, даже спас ее от расправы. Наверное, спас. Поболтал с доктором… Что-то доктор не так сказал? И мозг Ивана Александрова все-таки сообразил, что именно не так, но пока еще не облек в словесную форму, понятную брату Старшему Исследователю?

Очень может быть…

Или не понравилось Ивану, что некто стоит за толстой липой и смотрит на него не очень ласково. Да что там ласково, настороженно смотрит. С неприязнью и опаской. С таким настроением хорошо смотреть сквозь прорезь прицела.

Иван, не скрываясь, повернулся к наблюдателю.

Нет, не целится. Просто стоит и… Отпрянул, заметив взгляд. Да и, похоже, прятался он не от Ивана. Ствол дерева его заслоняет, скорее, от охранника на крыльце. Очень интересно.

А если подойти и поговорить? Спросить, как пройти в церковь…

Иван сделал пять или шесть шагов, прежде чем сообразил, что о дороге в храм у наблюдателя лучше не спрашивать. Молодой человек с таким запахом серы вряд ли станет числиться среди паствы.

Предавшийся шарахнулся в сторону. Он, судя по всему, всего лишь хотел уклониться от близкого контакта с некстати подвернувшимся прохожим, но неудачно вышел из-за дерева.

Иван сразу и не сообразил, насколько неудачно.

Нет, в голову Александрову пришло, что предавшийся слишком смело забрел в район компактного проживания верующих, но если предавшихся и христианок кладут в одну палату, то, значит, здесь так принято.

— Эй! — окликнул с крыльца охранник в белом халате, вставая со стула и откладывая газету. — Ты что здесь делаешь?

Предавшийся побледнел, быстро глянул на Ивана, повернулся и пошел вдоль улицы прочь от больницы.

— Стоять! — крикнул охранник, сбегая по ступеням.

Наверное, он что-то такое нажал, потому что из больницы выбежали еще двое крепких парней и, без расспросов, бросились за предавшимся.

Тот побежал.

Один из парней выхватил из-под полы резиновую палку, замахнулся, как при игре в «городки», но бросать не стал.

По улице, навстречу бегущим, шли четверо мужчин. Они что-то горячо обсуждали, но, увидев погоню, живенько растянулись цепью поперек дороги.

Беглец заметался, но заборы вокруг были высокими, ворота и калитки — закрыты. Бедняга ткнулся пару раз в них, ударился всем телом, потом подпрыгнул, уцепился руками, но перелезть не смог. Не успел.

Один из мужиков с ходу ударил его в спину, по почкам. Предавшийся рухнул и тут же получил еще один удар, ногой.

«У нас это не принято», — вспомнил Иван слова доктора. Как же! Может, и не принято, но, если есть свободная минута и возможность, отчего же и не попинать. Тем более — предавшегося.

Мужики обступили лежащего. Двое подняли его, прислонили к забору, а двое, по очереди, стали бить в живот и грудь. Предавшийся хрипел, кричал что-то прерывающимся голосом, но упасть ему не давали. Удар, удар, удар-удар-удар-удар…

Охранники из больницы перешли с бега на медленный, очень медленный шаг. Нет, они не остановились совсем, но двигались не торопясь, плавно, мелкими шажками, словно получая удовольствие и стараясь не испортить его другим. Тем же мужикам.

Они, кстати, поменялись ролями, и теперь те, что вначале держали предавшегося, били его, а двое других — держали в вертикальном положении. Предавшийся уже не кричал и не хрипел, просто обвис, запрокинув голову.

А у меня есть пистолет, вспомнил Иван. Отстраненно так подумал, не двигаясь с места.

Предавшегося перестали поддерживать, и он съехал спиной по забору. Завалился на бок.

— Забирайте! — сказал один из мужиков, тот, что постарше. — Чего его гнали?

— Хотели спросить, чего он тут топчется, — ответил охранник с палкой. — Ясно ведь сказано, к больнице ходить нельзя…

— А у него там баба рожает, — сказал охранник в белом халате, присев перед предавшимся на корточки. — Мы когда вчера за ней ездили, он очень просился, чтобы вместе. Говорил, что не будет мешать, что очень не хочет ее оставлять одну…

Старший мужик сплюнул. Другой, сухощавый и жилистый, тронул ногой голову предавшегося, заглянул в глаза, белые, закатившиеся:

— Ну ведь сказано же тебе было, урод! Что с ним теперь?

— Как обычно, — ответил охранник.

Предавшегося подхватили под руки и потащили к больнице.

— Ничо, — сказал жилистый мужик, — ему это на пользу. Это у нас с ними как с людьми зачем-то, а был я в городе, там они в одиночку в христианских кварталах не ходят… Не то что к больницам.

— Здравствуйте, — сказал Иван.

— День добрый, — протянул старший мужик, подозрительно глянув в лицо Ивану и принюхавшись. — Приехали к кому-то?

Трое других, не сговариваясь, образовали полукруг, словно собираясь заняться теперь Иваном. Ребра заныли.

— На работу я, — Иван улыбнулся, надеясь, что получается и естественно, и независимо. — Инквизитором…

Мужики переглянулись.

— Вместо Пашки, что ли? — спросил жилистый.

— Вместо него, — кивнул Иван. — Не подскажете, где его дом?

— Дом… Известно где, на Садовой. — Мужики снова переглянулись, на этот раз с опаской. — Возле магазина.

— Возле магазина? — Теперь Иван попытался изобразить на лице счастье, простую, житейскую радость, что дом Инквизитора находится возле магазина, что за водкой, скажем, далеко бегать не придется. — А не проводите? Я тут первый раз, ничего толком не знаю. Могу удостоверение показать…

Мужики молчали, поэтому Иван достал карточку из кармана и помахал ею в воздухе.

— Так чо тут провожать? Прямо, значит, по улице, первый поворот направо и до перекрестка. А там — налево. Третий дом. Такой, — мужик пошевелил пальцами, пытаясь придумать описание, — с оградой.

Можно было, конечно, произнести волшебную фразу о мобилизации для помощи Инквизиции. Мужики не только проводили бы, но еще и на руках бы отнесли. Но Иван решил, что лучше воспользуется их указаниями и доберется сам.

— Значит, направо, потом налево и дом с оградой.

— Ага, — кивнул жилистый.

— Спасибо.

— Так мы пойдем? — спросил старший.

— Так на здоровье. — Иван махнул рукой. — Вам отдохнуть, наверное, нужно. Замахались, наверное…