Самоцветные горы - Мария Семенова

Гораздо легче было представить, как, получая всё болеескверные известия из дворца тогдашнего шада, своего гонителя Менучера, мудрыйстарик решил обезопасить себя единственным способом, ещё доступным ему.Разыграл старческое угасание, приметы которого, сам будучи лекарем, навернякахорошо знал. А потом, когда даже дерзким на язык соседским мальчишкам –появлению которых на свет он наверняка помогал – надоело травить “умобредного”,он собрал в нетяжёлую, по старческим силам, суму несколько избранных книг… аможет, просто пачку чистых листов, перо да чернила… и ушёл под луной черезболото по тайной тропе, уповая на вешки, известные только ему да Ниилит, скоторой они вместе их расставляли…

Что с ним сталось, где он теперь? Всё-таки умер и упокоилсяв безымянной могиле, а то вообще без могилы? Или по-прежнему жил где-нибудь подчужим именем, равно чураясь и людской злобы, и милостей шада-нардарца, как бынарод того ни хвалил?..

Волкодав, впрочем, весьма сомневался, чтобы столь великий умсумел долго оставаться незамеченным и неузнанным. Он помнил, как вёл себя вГалираде Тилорн. Хотя вот уж у кого, после недавнего заточения, были всеоснования до смерти бояться любого поступка и даже слова, могущего привлечь, кнему излишнее внимание…

Волкодав стоял и смотрел, и спустя недолгое время в глухомзаборе соседнего дома отворилась калитка, и наружу выглянул слуга.

– Господин иноземец, верно, желает осмотреть домдосточтимого Зелхата? – обратился он к венну. Волкодав оглянулся, и слугапродолжал, нимало не смущаясь его разбойничьей внешностью: – Это будет стоитьчетверть лаура, которые господин иноземец должен заплатить моему хозяину,купившему выморочное<Выморочное – движимое и недвижимое имущество,оставшееся после владельца, умершего без наследников. > покойного мудреца.Если же господин иноземец милостиво добавит к четверти лаура ещё несколькогрошиков, я сам проведу его по дому Зелхата и всё как есть расскажу…

– А кто твой хозяин? – начиная догадываться кое очём, спросил Волкодав.

– Мой хозяин, – должным образом приосанившись, нобез большой теплоты в голосе ответствовал слуга, – достославный мельникШехмал Стумех, чьим добрым соседом Зелхат был с самого начала и до конца. Такжелает ли господин иноземец всего за четверть лаура осмотреть дом, поклонитьсяпорогу которого приезжают вельможи и учёные мужи не только из Мельсины, но дажеиз других стран?..

– Нет, – сказал Волкодав. – Не хочу.

Мало того, что четверть серебряного лаура сама по себе былаграбительской платой, он не желал отдавать её человеку, продавшему в рабствособственную племянницу. По имени Ниилит. Но и это, пожалуй, не было главным.Что хорошего мог он увидеть в доме Зелхата? Приметы его старческогосумасбродства?.. Но если разум Зелхата вправду подался под грузом прожитых лети пережитых несчастий, вот уж радость узреть это собственными глазами. А есливенн был всё-таки прав и опальный мудрец сам устроил эти приметы перед тем, какуйти от людей, – тем более какой толк пытаться распутать эти следы?

Возможно, уже завтра он будет всячески клясть и корить себяза недостаточное любопытство – в кои веки сподобиться попасть в Чираху,оказаться на пороге Зелхатовой хижины, а внутрь не войти! – мыслимо ли?..Но сегодня…

– Ты, господин иноземец, как хочешь, – неспешнозатворяя калитку, выговорил слуга мельника. – Но да будет господинуиноземцу известно, что на тех, кому вздумается подходить к дому Зелхатасамочинно, без платы, мой милостивый хозяин велел злую собаку спускать.

Волкодав усмехнулся, показывая выбитый зуб. Улыбка у негобыла не из тех, при виде которых хочется продолжать разговор, а тем болееугрожать. Слуга как-то сразу заторопился, видимо вспомнив о важных и нетерпящих отлагательства делах, а венн окинул дом мельника Шехмала Стумехабыстрым, но очень внимательным взглядом.

Ему бросилось в глаза, что глухой забор не менее чем досередины по высоте был сложен из уже знакомого чёрного камня. Дом за могучей стенойоставался почти невидим, но следовало предположить, что чёрные плиты и толстыекаменные “кабаны”<“Кабаны” – каменные блоки для строительства. >,вытесанные задолго до Великой Ночи, там тоже использовались в изобилии. Знать,предки мельника были среди тех, кто первыми подоспел к разорению крепости нахолмах. Или предки тех, у кого, разбогатев, его род купил этот дом?..

Так или иначе, а жившие за забором всё равно получались изрода мышей, утащивших себе в норку щепочки и гвозди от палат вымерших великанов.Они и теперь пытались нажиться на крохах от славы Зелхата… Что ж! Как однаждывыразилась Ниилит: “Я совсем не хотела злословить, я просто сказала, каковы онина самом деле есть, и да благословит их Богиня. Такими Она их создала, азначит, был на то какой-то Её промысел…” А Волкодав, выслушав эти или сходныеслова несчастной девчонки, подумал, помнится, что подобную родню в выгребныхямах нужно топить…

– Будет вам от Богини благословение, – пробормоталон по-веннски. – Такой дождь под ноги, что весь дом как есть в воду смоети течением унесёт.

Повернулся и зашагал обратно на торг.

* * *

Он договаривался встретиться со спутниками у трактира,называвшегося “Удалой корчемник”. Вывеска изображала хитрющего мужика с большиммешком за спиной, удирающего от стражей в медных нагрудниках, причём виднобыло, что те его не догонят. В прежнее своё посещение Саккарема Волкодав долгоне мог взять в толк, чем “корчемник” отличается от “корчмаря” и почему первые,не в пример вторым, считаются лихими людьми и таятся от стражи. Теперь-то онзнал, что это слово обозначало ловкого жителя порубежья, привыкшего кормитьсядоставкой запрещённых товаров вроде дурманного зелья. Или не запрещённых, авсего лишь провезённых мимо шадских сборщиков податей. Оттого и продавали тетовары не на рынке, где всякий может увидеть и донести, а в трактирах, тавернахи корчмах, где осторожный хозяин предлагал их проверенным людям, не склоннымпопусту трепать языками. Вот и назывались недолжные товары корчемными, а те,кто тайно провозил их тридесятой протокой, – корчемниками. И уж где, еслине в Чирахе, жители коей наверняка через одного промышляли корчемничеством, могпоявиться трактир с подобным названием?..

Обойдя рынок, Волкодав увидел, что возле назначеннойконовязи не прибавилось лошадей. Тогда он отправился в скобяной ряд и неторопясь прошёл его от одного конца до другого, особенно внимательноприглядываясь к инструментам для камнетёсного и камнебитного дела. Увы, ничегодельного ему так и не попалось. Видно, местные мастеровые привыкли пользоватьсяготовым камнем, всё ещё доставляемым с Чёрных холмов, а помимо него,обрабатывали только крохлый песчаник. Во всяком случае, здесь явно не имелипонятия ни о настоящей стали, ни о должной закалке и заточке резцов и зубил. Нучто ж, не везёт, значит, не везёт… Волкодав решил заглянуть к лоткамкнигопродавцев. Книги Зелхата, имевшие отношение к землеописанию, он прочитал,кажется, все. Но, может быть, в городе, где ссыльного учёного сперва закидывалигрязью, а теперь порывались за деньги показывать приезжим его дом, сыщетсянекий труд, о котором Волкодав и не подозревал? Или хоть толковая подделка,чтобы ему позабавиться, усматривая отличия от подлинного Зелхата?..