Космическая мифология - Антон Первушин

Утром 19 июня, на 45-м витке, Юрий Гагарин лично зачитал Терешковой подготовленную инструкцию. Сохранилась запись ее докладов на Землю: «С 7 ч. 40 мин. до 8 ч. 05 мин. ориентировала корабль… Все в порядке. Сделала закрутку по крену. Передайте “Заре-1” — на 47-м витке полностью за 20 минут сориентировала корабль по-посадочному по всем трем осям. Сделала закрутку корабля. Сделала все как положено».

Здесь изложена главная проблема, которую пришлось решать Терешковой на орбите: из-за усталости, тошноты и боли она не смогла сделать то, что у Быковского получалось легко и просто. И, вероятно, ей запомнилось все это как проблема корабля, который вдруг проявил норов и мог погубить ее, выйдя на более высокую орбиту. Тем не менее проблему она решила, еще раз отрепетировав ручную ориентацию.

Что касается персонального разговора с Королевым, то некоторые его подробности можно найти в мемуарах Бориса Чертока: «Несмотря на счастливое окончание полета Терешковой, нам, управленцам, требовалось убедиться в том, что в неудачной попытке ручной ориентации нет вины системы. Что было на самом деле, мы решили узнать у самой “Чайки” в откровенной беседе “без начальства”.

Я представил “Чайке” собравшихся и сказал, что нам бы хотелось услышать от нее рассказ в подробностях о попытках ручного управления, ощущениях, визуальном наблюдении, и, если может, пусть критикует, не стесняясь, все, что затрудняло управление ориентацией, включение режимов связи, и, вообще, очень просим откровенно высказать все, что она думает о корабле.

Неожиданно в кабинет вошел Королев.

— Извините, товарищи, мне нужно с Валей побеседовать. Через десять минут я ее к вам отпущу.

Я открыл “комнату отдыха” за кабинетом. Конфиденциальная беседа вместо десяти продолжалась минут тридцать. Королев появился первым. Посмотрев на собравшихся, лукаво улыбнулся и быстро вышел. Еще несколько минут мы прождали Терешкову. Она не могла скрыть заплаканных глаз и подавленного состояния. Мы поняли, что разговора, о котором договорились, теперь уже не получится».

Как видите, современный рассказ Терешковой очень далек от той картины, которая возникает при знакомстве с документами. Вероятно, кто-то указал ей на это обстоятельство, и в своем выступлении перед депутатами Госдумы 14 июня 2018 года женщина-космонавт, вспоминая былое, заявила следующее: «Старт прошел нормально, но после старта идет очень тщательная проверка показаний приборов. И я увидела, что тормозная двигательная установка сориентирована так, что я не могу после трех суток спускаться по штатному расписанию. Доложила на Землю, довольно длительное время было обсуждение. Потом мне дали новые данные, все, что получила, внесла, и спуск прошел нормально, тормозная установка вовремя затормозила космический корабль, и я пошла на посадку».

Здесь, конечно, можно придраться к точности формулировок, но по крайней мере Валентина Владимировна больше не сочиняет баек о тайной неисправности корабля, которая едва не стала причиной ее гибели. Репутация команды создателей «Востока-6» восстановлена. Я же надеюсь, что эта история послужит хорошим уроком тем журналистам, которые готовы тиражировать любую нелепость, особенно если она исходит из уст авторитетного человека. Или человека, которого объявили авторитетным.

Подведем итог. Политика засекречивания подробностей советских космических полетов привела к возникновению мифов о «тайных катастрофах». К сожалению, тенденция сохранилась даже после рассекречивания части документов. Среди прочих мифов популярность набрала история о проблемах во время полета корабля «Восток-6», которую поддержала Валентина Терешкова. Однако ее свидетельство не выдерживает критики с инженерно-технической точки зрения и не подкреплено воспоминаниями других участников событий, поэтому к нему нужно относиться только как к «авторской байке», запущенной в канун юбилея для привлечения интереса.

Миф № 17

Алексей Леонов не выходил в открытый космос

В начале апреля 2017 года на киноэкраны вышел художественный фильм «Время первых», посвященный полету орбитального корабля «Восход-2», в ходе которого советский пилот Алексей Архипович Леонов совершил первый в истории выход в открытый космос. Фильм ожидаемо вызвал резонанс, и появилось множество публикаций, рассказывающих о малоизвестных подробностях подзабытого орбитального рейса, состоявшегося в марте 1965 года. И столь же ожидаемо среди этих материалов промелькнули заметки о том, что некоторые «эксперты» ставят под сомнение реальность выхода Леонова в открытый космос, полагая, что сложная операция была целиком снята в павильоне «Мосфильма».

Расследование показало, что информационные ниточки ведут к одному и тому же «эксперту» — киевлянину Александру Ярмоловичу, который сам себя характеризует как поклонника «неофашизма, насилия, религиозного мракобесия, мистицизма, расизма, садизма, антикоммунизма и слегка панка». Что касается космонавтики, то Ярмолович отрицает реальность вообще каких-либо пилотируемых полетов в космос ранее запуска «Союза-1» с Владимиром Комаровым в апреле 1967 года, закончившегося, как известно, трагедией.

Обсуждая полет корабля «Восход-2» и выход Алексея Леонова в открытый космос, «эксперт» критикует прежде всего фотографии, опубликованные в советской прессе, и кинохронику, которую используют в различных фильмах об этом полете. Они сильно отличаются друг от друга, поэтому выглядят «подделками». Кроме того, непосредственные участники исторического события, включая Леонова, путаются в показаниях о том, что произошло на орбите. На основании этого «эксперт» делает вывод, что «Восход-2» никуда не летал.

Чтобы ответить на вопрос, почему вокруг этого корабля накопилось много путаницы, надо прежде всего вспомнить о ситуации, в которой он готовился. Повторю то, о чем говорил выше: в советское время космические полеты подавались публике исключительно в восторженных тонах — как величайший подвиг и достижение. Причем всегда утверждалось, что все идет точно по плану, а каких-либо технических проблем или сбоев не бывает.

В действительности два пилотируемых корабля серии «Восход» даже не были частью советской ракетно-космической программы, а появились в результате хитроумной уловки, на которую пошел главный конструктор Сергей Королев для того, чтобы вернуть интерес высшего политического руководства страны к своим проектам. Дело в том, что после триумфа кораблей «Восток» их должны были принять на вооружение Советской Армии и выделить средства для разработки новых кораблей «Север» (позднее известных под названием «Союз»), однако правительство Никиты Хрущева отказалось финансировать амбициозный план. Тогда Королев придумал переделать одноместные «Востоки» в специализированные корабли для установления рекордов. Корабль «Восход-1» (3КВ) был «Востоком», приспособленным для полета трех человек. Корабль «Восход-2» (3КД) предназначался только для выхода в открытый космос.

Работа над «Восходом-2» началась в апреле 1964 года с тем, чтобы отправить его на орбиту в феврале 1965 года. Средств хватило на изготовление лишь двух экземпляров корабля. Первый из них в беспилотном варианте стартовал 22 февраля 1965 года под названием «Космос-57». Поначалу полет проходил нормально, а затем корабль… исчез. Расшифровка телеметрии показала, что одну из команд передали на борт одновременно с двух пунктов управления, и в результате их наложения сформировалась команда на спуск. Корабль направился к Земле, а поскольку он должен был сесть в незапланированном районе, то сработала система автоматического подрыва объекта. Тем не менее было признано, что испытания прошли успешно, ведь еще одного корабля у подчиненных Королева не было. Чтобы обойти американцев и закрепить за своей страной очередной исторический приоритет, им пришлось пойти на значительный риск.