Покоренная графом - Салли Маккензи

Вот только случилось так, что в Дом старых дев он явился раньше, и, как оказалось, к счастью, иначе мисс Уилкинсон пришлось бы оставить герцогиню одну, то есть под присмотром Поппи. Возможно, Поппи и очень умная кошка, почти сверхъестественно умная, – но все равно только кошка.

Алекс осмотрелся. Вокруг – никаких признаков Маркуса. И он мысленно снова вернулся в Дом старых дев. Зевс всемогущий! Когда Джейн на него наткнулась, ему захотелось крепко ее обнять, зарыться лицом в волосы – и уже никогда не отпускать. Когда же он подумал, что она в опасности, то был готов голыми руками разорвать на части вломившегося в дом негодяя.

И всего лишь короткий разговор с ней сделал его почти счастливым. Что ж, Рейчел была права по меньшей мере в одном – он-то Джейн любит. Но, с другой стороны, ведь когда-то он думал, что любит Шарлотту…

О боже! Эта неопределенность сводила его с ума.

Гораций внезапно прибавил ходу. Почему? А… все ясно. В его сторону ехали верхом Маркус и Теодор Данли. Гораций знал Джорджа – коня Маркуса – по их частым совместным прогулкам.

Проклятье! Герцог казался встревоженным…

– Маркус, я как раз ехал повидаться с тобой, – сказал Алекс, когда они поравнялись (совсем ни к чему говорить, что сначала он заезжал в деревню). Улыбнувшись мужу Мэри, граф добавил: – Доброго вам дня, мистер Данли.

– Мы не можем задерживаться, Алекс, – сказал герцог. – Поехали с нами.

– Да, конечно. Что-то случилось? – Уж наверное, проклятие не придумало способа известить герцога о том, что его жена рожает.

– Моя жена и герцогиня взяли тележку и отправились в деревню, пока мы с герцогом были в Давенпорт-Холле, – с тревогой в голосе пояснил мистер Данли.

Маркус нахмурился и добавил:

– Им не следовало раскатывать по окрестностям в тряской тележке.

Алекс хорошо знал Маркуса. Тот говорил с раздражением, но на самом деле с ума сходил от беспокойства.

– Но это не такая уж дальняя поездка, верно? – Алекс старался успокоить друга.

– У них обеих почти девять месяцев беременности, – проворчал в ответ Маркус. – А тележка – без рессор.

Алекс молча кивнул. Сейчас, наверное, ему следовало держать язык за зубами.

Едва они въехали во двор гостиницы и спешились, неразговорчивый конюх, с которым Алекс уже встречался сегодня, вдруг громко что-то выкрикнул и побежал к ним с широченной улыбкой. Он крепко обнял герцога и даже чуть приподнял.

Над плечом конюха Алекс увидел лицо Маркуса, на котором было написано величайшее изумление. А ведь чуть раньше этот конюх казался очень неразговорчивым… Неужели он внезапно сошел с ума?

Алекс шагнул вперед, собираясь вмешаться, но конюх уже вернул Маркуса на землю и отошел на несколько шагов.

– Его светлость здесь! – крикнул конюх. – Он здесь! – Снова повернувшись к Маркусу, он крепко сжал его руку. – О, ваша светлость, какая радость! – Выпустив руку Маркуса, конюх закрыл ладонями лицо – и внезапно разрыдался.

– Приятель, дорогой, – произнес Маркус, похлопывая его по спине. – Боюсь, я тебя не понимаю.

– Вы что, не знаете? О, конечно же, вы еще не знаете! – Тут конюх повернулся к толпе, собравшейся во дворе; многие из собравшихся тоже рыдали. – Он еще не знает!

– Чего я не знаю? – уже с некоторым раздражением сказал герцог. Ему не хотелось обижать этих людей, но он должен был как можно быстрее отыскать жену. – Твидон, ты можешь мне объяснить, что тут происходит? – спросил Маркус высокого худого мужчину, как раз в этот момент пробиравшегося сквозь толпу.

– Да, ваша светлость. Мы только что узнали от обеих мисс Болтвуд, что герцогиня благополучно разрешилась здоровым сыном.

Слава богу! Алекс с облегчением вздохнул. Но как, черт побери, эти две назойливые кумушки об этом узнали?

– Поэтому мы все решили, что в-вы… – Твидон сделал глубокий вдох. – В общем, мы подумали, что вас больше нет с нами. – И он тоже разрыдался.

– А герцогиня? – Маркус схватил его за плечо. – С ней все хорошо?

– О… д-да, да, конечно!

– Но где она?

– В Доме старых дев, – сказал Алекс, который наконец-то обрел дар речи.

Джейн стояла в своей спальне возле комода с новорожденным младенцем на руках, стараясь не путаться под ногами, пока миссис Хаттинг и миссис Данфорд, повитуха, заканчивали что-то делать с Кэт.

Отвернувшись от них (деторождение оказалось очень грязным занятием), она посмотрела на младенца. Мальчик был совсем крохотный, хотя старшие дамы заявили, что для новорожденного он очень даже крупный, но беспомощный. Даже сам головку держать не мог. И очень отличался от Кристофера, единственного младенца, которого она до этого держала на руках.

Одна его ручка вынырнула из пеленок – их роль играла сорочка Джейн, – и теперь неловко размахивал ею. Вот-вот ударит себя по лицу… Джейн поймала крохотный кулачок, погладила ладошку, и тотчас маленькие пальчики сомкнулись вокруг ее пальца.

Казалось, она ощутила это прикосновение сердцем. А насколько сильнее она бы это прочувствовала, будь этот малыш ее сыном – ее и Алекса?

Но она же не хочет детей. Ни детей, ни мужа. Она ведь совсем недавно освободилась от Рэндольфа…

Впрочем, муж не то же самое, что брат.

Да, разумеется, не то же самое. Муж гораздо хуже. От Рэндольфа можно уйти в свою комнату и запереться, а от мужа не сбежишь.

К тому же лорд Эванс себя в мужья ей не предлагал. Но он сейчас здесь, в Лавсбридж!

Джейн живо вспомнила ощущение его мускулистого тела, прижавшегося к ней, когда они столкнулись в дверях. Но даже если он приехал сюда, это совершенно ничего не значило. И вообще у нее и так имелось все, что ей требовалось: то есть Дом старых дев и независимость. И она тут вполне счастлива.

Младенец открыл глазки и уставился на нее. Джейн ласково улыбнулась ему, хотя не знала, видел ли он ее по-настоящему или нет.

Ей понравилось чувство причастности, испытанное ею во время родов, когда она помогала Кэт вместе с миссис Хаттинг и миссис Данфорд. Нравились ей и чувства, которые вызывал у нее ребенок Кэт, когда она держала его на руках. Чувства эти тревожили и сбивали с толку, но при этом казалось, что они делали ее более живой…

«Мур-мяу». Поппи, чуть ранее сбежавшая из комнаты, теперь запрыгнула на комод за спиной у хозяйки, и казалось, что принюхивалась к новорожденному.

Джейн уже собралась убрать младенца подальше от кошки, но тут Поппи уселась и принялась вылизывать хвост.

– Все, готово… – сказала миссис Данфорд, вытирая руки полотенцем. – Теперь все в полном порядке. Осталось приложить ребеночка к груди, пусть начинает сосать. Это поможет появлению молока и восстановлению матери.