Комиссар госбезопасности. Спасти Сталина! - Олег Таругин

– Слышал, товарищ Сталин, – с небольшой заминкой ответил Сергей, которому пришлось активировать в памяти соответствующий инфопакет: произнесенное хозяином кабинета имя ему ни о чем не говорило. – Борис Иванович Черановский, выпускник военно-воздушной академии, конструктор планеров и самолетов по аэродинамической схеме «летающее крыло».

– Получается, зря товарища авиаконструктора орденом Красной Звезды наградили, коль эта схема такая негодная? – осведомился Иосиф Виссарионович, с хитрой ухмылкой взглянув на комиссара госбезопасности.

– Не зря, – твердо ответил Сергей, отрицательно мотнув головой. – В двадцатом веке большинство стран-авиастроителей так или иначе занимались подобными исследованиями. Ну, а сейчас, в самом начале сороковых – так и вовсе только мы да немцы. Тем более планеры он отличные строил. Собственно говоря, тут нужно смотреть – какая именно задача перед ним стояла и какие у него имелись средства для ее реализации. Тем более мощность наших авиадвигателей существенно возросла за прошедшие годы. Кстати, раз уж все так повернулось, возможно, стоит его сейчас привлечь?

– Правильно мыслишь, – одобрил Вождь. – Я тоже так подумал. Есть мнение поручить товарищу авиаконструктору изучить материалы по этому делу. Будет интересно, что он скажет. Пусть получит соответствующий допуск. Проконтролируете, товарищи, это ведь как раз по линии вашего наркомата проходит?

– Так точно, товарищ Сталин, – кивнул Кобрин, боковым зрением наблюдая, как Виктор делает пометку в своем блокноте.

– Ну, а что про этот новый немецкий автомат сказать можешь?

На сей раз Кобрин не задумывался: про «штурм-гевер-44» он прекрасно помнил безо всяких информационных пакетов. И не только помнил, но даже изучал устройство и несколько раз стрелял на полигоне ВАСВ, готовясь к прохождению первого в жизни «Тренажера».

– А вот с автоматом, точнее, штурмовой винтовкой несколько сложнее. Направление перспективное, поскольку, как вы прекрасно знаете, в современном бою дальнобойность винтовки избыточна, пулеметы под винтовочный патрон тяжелы и достаточно габаритны, а боезапас к ним дорог. С другой стороны, пусть себе конструируют и налаживают массовое производство, товарищ Сталин, они его и без всяких подсказок из будущего через несколько лет создадут! А нам от этого по большому-то счету ни жарко ни холодно. Все равно на промежуточный патрон переходить придется, я вам об этом отдельно докладывал.

При этих словах Сергей с трудом удержался от улыбки: да уж, три классических деяния любого нормального прогрессора-попаданца, если судить по древней фантастической литературе: промежуточный патрон, командирская башенка и ликвидация «подонка Гудериана». Про патрон и башенку он Сталину давно сообщил, а «быстроногий Гейнц», спасибо героическому экипажу комбрига Сенина, ныне благополучно дает показания в военной разведке, отнюдь не отказываясь от сотрудничества…

– Конструкция «штурмгевера» достаточно сложная, никакого сравнения с нашим «АК-47», затраты на производство будут серьезнейшие. Помните, я упоминал, что лучшим пистолетом-пулеметом по итогам войны был признан наш ППС? Причина тут, прежде всего, в простоте использования и дешевизне. Штамповка и минимум деталей. Так что с этим автоматом они еще намучаются. Тяжелый он, в эргономике неудобный, да и ненадежный, грязи и механических повреждений побаивается, особенно ствольная коробка. Так что пускай делают, нам это даже на руку. Ну, а большая дальность стрельбы? Для пехоты это, в принципе, не особенно и принципиально, тут пулеметы важнее. Сомневаюсь, что среднестатистический шутце Ганс в боевых условиях реально сумеет метров с пятисот попасть в движущуюся ростовую мишень. Собственно, как и наш родной пехотный Ванька. Реальный огневой контакт на таких дистанциях не ведется, коль уж атака началась, то тут речь идет о десятках метров, редко когда сотнях. Главное, должную плотность фронтального огня создать, а для этого нам и пистолетов-пулеметов хватит. А через пару лет, будем надеяться, и легендарный «калаш» в серию пойдет.

Сергей на несколько секунд замолчал, формулируя мысль, и решительно закончил:

– Возможно, я ошибаюсь, но перед войной Гитлер, кажется, говорил: «Мы должны закончить войну тем же оружием, каким начали». И то, что сейчас он отступил от своего правила, показывает его нервозность, и это нам только в плюс. Чем больше сил, средств и времени немцы потратят на эксперименты, тем меньше останется на вооружение и боевую технику.

– Хорошо, товарищ Кобрин, я тебя понял. На сегодня все, товарищи командиры, занимайтесь своими делами. Когда от нашей разведки поступит новая информация, я сообщу. Спасибо, товарищи, свободны…

Земля, далекое будущее. Альтернативная историческая линия

Уильям Брайли, заместитель руководителя проекта «Возрождение», с глубокой тоской осматривал погруженное в полутьму помещение, скупо освещенное несколькими работающими в треть мощности потолочными панелями. Главные питающие кабели уже были подведены, вот только подключать их пока было некуда. Запасной (и последний) комплект ILSC в количестве всех пяти имеющихся в наличии штук покоился у дальней стены, упакованный в защитные транспортные контейнеры. Индивидуальные капсулы еще предстояло распаковать, установить на предусмотренные проектом места и, подключив к основному вычислителю, заняться тестированием и тонкой настройкой. Вроде бы ничего сложного, вот только… кому этим, собственно говоря, заниматься, если из «Рэйвен-Рока» удалось выбраться лишь пятерым из почти сотни штатных сотрудников? Все остальные, в том числе и руководитель проекта вместе с находящимся на территории координатором от Объединенного Штаба армии, были то ли захвачены и вывезены русскими, то ли перебиты во время штурма научного центра. Либо испарились, когда советский орбитал нанес термоядерный удар. Если верно второе, то, как бы дико и цинично подобное ни звучало, прекрасно, если же первое…

Тогда комми в самом ближайшем времени узнают о проекте если не все, то многое. Поскольку главный вычислитель вместе с базами данных уничтожить не удалось, уж больно быстро и организованно они провели штурм. Впрочем, чему удивляться, ведь это наверняка были те самые легендарные «Blue Berets», одно из самых подготовленных спецподразделений их армии. Еще повезло, что десантники не сразу добрались до операционного зала, и Брайли с товарищами из дежурной смены удалось забрать контроллеры-накопители Life Support Capsules, кристаллы которых автоматически дублировали информацию обо всех перемещениях психоматриц, равно как и все необходимые темпоральные координаты. Значит, еще не все потеряно, и работу не придется начинать с нуля! Хотя, конечно, времени на восстановление данных и перенастройку нового главного вычислителя (которого у них в наличии пока что и нет, собственно) потребуется немало, хорошо, если месяцы, а не годы. Плюс нужно будет подготовить новых доноров, поскольку все прошлые попали в русский плен или погибли. Сейчас же из спасшихся вместе с ним товарищей для оперативной работы готов разве что Алекс Джонс. Тот самый, что провел первую их операцию в далеком прошлом, доставив радиомаяк под кабинет русского вождя. К сожалению, нелепое стечение обстоятельств не позволило достичь желаемого результата. Как доложил после благополучного возвращения отважный хроноагент, русские особисты силой отобрали у него прибор, успев вынести его из здания, из-за чего взрыв произошел достаточно далеко от расчетной точки, не ликвидировав главную цель. В результате Сталин, видимо до полусмерти перепугавшись, спрятался глубоко под землей, в одном из своих секретных бункеров в столичной Subway.