Лев Яшин. Вратарь моей мечты - Валерий Жмак

– Лев Иваныч! – вдруг окликнул его администратор команды.

– Да, – поднял он взгляд.

– Вас на балконе Пономарев дожидается с Бесковым!

– Меня?

– Да-да.

– А зачем?

Администратор пожал плечами. Кивнув, вратарь спрятал в карман пачку сигарет, переложил чемоданчик в другую руку и направился к сквозному подтрибунному коридору…

Молодые игроки из дубля, слышавшие короткий диалог, переглянулись.

– Что бы это значило? – спросил один из них.

– Как пить дать, заберут у нас Льва Ивановича, – грустно сказал другой.

– Жаль, если так, – вздохнул «солист» Василий.

– Да-а. С ним-то за ворота всегда спокойно было.

– Не говори…

Пройдя насквозь по коридору, Яшин оказался на стадионе. Балконов на кольцевых трибунах было около двух десятков. На каком именно его ожидают?

Остановившись, он принялся оглядывать выступающие площадки…

– Лев Иванович! – послышался голос Пономарева.

– О, вот вы где! – заметил тот две знакомые фигуры.

Тренер с Бесковым оказались на ближайшем балконе. Оставив чемоданчик внизу, Яшин поднялся по ступенькам трибун.

Бесков, с которым довелось провести на поле немало матчей, вышел навстречу и протянул руку.

– Ну что, Лев Иванович, не надоело с молодыми наперегонки бегать?

– Нет вроде, – крепко пожал тот его ладонь. – Нормально играем…

Вызов сюда после тренировки насторожил Яшина. Обычно, добравшись на автобусах до центрального стадиона, футболисты сразу разъезжались по домам, а тут… К тому же вид у Константина Ивановича и Александра Семеновича был несколько таинственный, словно они знали что-то чрезвычайно важное и не торопились этим важным поделиться.

Будто в подтверждение, тренеры переглянулись.

– Да ты присаживайся, – предложил Бесков.

– А что, у нас разговор? Мы тут надолго?.. – терялся в догадках Яшин.

– Ладно, Константин Иванович, не мучай человека, – сжалился Пономарев. – Скажи ему про наши новости.

Бесков загадочно улыбнулся:

– Поздравляю!

– Это с чем же? – удивился Лев.

– С международным признанием.

– Да ладно, – нахмурившись, переводил Лев Иванович взгляд с одного на другого. – Какое там признание… Кончайте травить.

– Во дает! Друзьям не верит! – воскликнул Пономарев. И, развернув телеграмму, торжественно зачитал: – «Двадцать третьего октября 1963 года в Лондоне на стадионе «Уэмбли» состоится «матч века», в котором в честь столетия английского футбола встретятся сборная звезд мира и сборная Англии. По единогласному решению ФИФА ворота сборной звезд должен защищать Лев Яшин, как лучший на сегодняшний момент вратарь мира». Держи, прочитай сам, – протянул он телеграмму Яшину. – Неплохо, да?

Все еще не в силах поверить в услышанное, тот робко взял депешу.

– Неужели… Вы серьезно?..

– Да какие уж тут шутки, Лев?! – засмеялся Бесков. – Официальное приглашение пришло.

И только прочитав текст международной телеграммы, Лев Иванович посмотрел в чистое небо и счастливо заулыбался, словно с плеч его упал наконец тяжелый и непосильный груз.

СССР, Москва – Великобритания, Лондон

1963 год

Перед отлетом в Лондон руководители «Динамо» дали Льву Ивановичу два выходных. Один день он посвятил семье, а следующим утром махнул с Володькой Шабровым на рыбалку.

– Давненько я не сиживал на берегу, – вынимая из машины снасти, приговаривал Яшин.

Товарищ огляделся по сторонам. Октябрьская осень в Подмосковье была в разгаре: солнце висело низко, большинство деревьев успели сбросить листву, лишь березы оставались в золотистых нарядах.

– Да, красотища, – согласился он. – И с погодой повезло.

Накопав неподалеку червей и расположившись на берегу реки, друзья закинули в воду удочки.

После десяти минут молчания, Шабров усмехнулся:

– Странно.

– Что странно? – не понял Лев.

– Странно, говорю, в нашей стране все происходит.

– Ты о чем?

– Пока «Франс Футбол» не признал тебя лучшим игроком Европы, а ФИФА не пригласило в сборную мира в Лондон, наши чиновники пальцем о палец не стукнули, чтоб реабилитировать твое имя. А как это случилось, так забегали, засуетились.

– Ну так у нас, к сожалению, все устроено, – вздохнул вратарь.

– Неправильно устроено!

– Тише, Володька, рыбу распугаешь.

Тот сбавил громкость и продолжил возмущенным шепотом:

– Ты как играл надежно в воротах, так и продолжал играть. Ничего ведь не изменилось! Двадцать семь матчей в этом сезоне отстоял, пропустив всего шесть мячей. Двадцать два матча – на «сухую»! Это ж… Это ж феноменальный результат, благодаря которому «Динамо» без особого труда одолело всех именитых конкурентов и стало чемпионом страны! А они и в ус не дули. А как ветерок с Запада подул – все враз переменилось.

– Возраст у меня предельный, Володя, – с грустью в голосе ответил Лев Иванович. – Вот и смотрят на меня, как на вчерашний день. Даже Константин Иванович Бесков в сборную не приглашает…

– Ну этому, Лев, есть логическое объяснение.

– Какое?

– Во-первых, Бесков всегда мыслит масштабно, с прицелом на будущее. Во-вторых, он считает, что тебе следует взять передышку и подготовиться к предстоящему матчу в Лондоне за сборную мира. И здесь я с ним соглашусь. Этот матч будут освещать ведущие информационные агентства мира, и ударить перед ними в грязь лицом никак нельзя. Ты должен быть в полной боевой форме, потому что один в этом матче представляешь нашу страну.

– Согласен. О, у тебя клюет. Подсекай!..

* * *

А во второй половине следующего дня Яшин уже летел в самолете, взявшем курс на Лондон.

На игру сборных мира и Англии Лев Иванович отправился в компании председателя Футбольной федерации СССР и вице-президента ФИФА Валентина Александровича Гранаткина и тренера сборной Константина Ивановича Бескова. Поселили нашу делегацию в Лондоне в небольшом, но вполне уютном отеле напротив знаменитого Гайд-парка. Каждому отвели по отдельному комфортабельному номеру.

К обеду всех игроков сборной пригласили в кафе на первый этаж отеля. За одним столом с Яшиным оказались Раймон Копа (этнический поляк Роман Копашевский), немец Карл-Хайнц Шнеллингер, португалец Эйсебио и бразилец Джалма Сантос. За соседними столиками сидели тоже футбольные звезды первой величины: чехи Ян Поплухар, Ян Масопуст и Сватоплук Плускал; венгр Ференц Пушкаш; шотландец Дениз Лоу; испанцы Альфредо Ди Стефано и Франсиско Хенто.