А в мечтах ты моя - Юлия Резник

– Тише-тише, это я, – шепнул ей в ухо Семен. Дуня хотела возмутиться, потребовать, чтобы тот никогда впредь так больше не делал, но… Господи, она так соскучилась по нему! Так безумно соскучилась…

– Ты приехал… – шепнула она, задыхаясь от нахлынувших как-то вдруг и сразу эмоций.

– Да. Приехал. А ты не ждала?

Не понимая, почему тот так напряженно на нее смотрит, Дуня зачарованно покачала головой:

– Нет…

Она хотела добавить «ты же невыездной», но не успела. Потому что он закрыл ей рот поцелуем. И все вопросы ушли, растворились в окутавшем ее счастье. Счастье быть с ним. Дышать им, пить его, касаться, ласкать, изучать пальцами затейливую карту вен… Раздевать, вырывать с мясом пуговички, потому как пальцы стали вдруг необъяснимо неловкими. Торопиться слиться с ним в одно нераздельное целое как можно скорей. Потому что нет абсолютно никаких сил ждать. Нет никакой возможности… Опалить жаром и сиплым, полным мучительного удовольствия стоном. Не уступив ни миллиметра пространства, не отставая ни на секунду, жадно брать все, что он может дать. И, наконец, до предела насытившись, разлететься под его сумасшедшим напором на миллионы вибрирующих частиц.

– Сёма… Сёмушка…

– Что? – задевая покрытый бисеринками пота висок, хрипло уточнил Краснов.

– Ничего. Сумасшествие какое-то.

– Почему?

– Потому что ты здесь… И это все… – Дуня, не ожидавшая от себя такой вспышки, недоверчиво обвела рукой коридорчик, в котором все и случилось. От эмоций ее до сих пор немного потряхивало, и мысли разлетелись в голове, отказываясь подчиняться внятным формулировкам.

– Боишься, что нас застукают? – глаза Краснова недобро сверкнули.

– Застукают? – нахмурилась Дуня. – Нас? Кто?

– Твой женишок, кто ж еще? Ты была с ним? – Семен обхватил ее затылок и приблизил лицо. Дуня уставилась в его гипнотизирующие глаза, отмечая тоненькие морщинки, еще до конца не веря, что это и вправду он… Что они, наконец, вместе! Теперь навсегда. – Чему ты улыбаешься?

– Это и правда ты… – блаженная улыбка растянула ее губы еще чуть шире.

– Конечно, я. А с кем, по-твоему, ты только что была? С Черновым?

– Какая глупость, – захохотала. – При чем тут он?

– Это ты мне скажи. Какого черта ты его еще не послала? Что здесь делает сумка с его шмотьем? Почему ты с ним обжимаешься на фотографиях. Ну?!

Дуня удивленно моргнула.

– На каких фотографиях?

– На тех, что он постит в своем Инстаграм!

– Я без понятия, что он постит… Постой, я не пойму, ты в чем меня сейчас обвиняешь? – Дуня попыталась высвободиться из объятий Семена, чтобы надеть халат, но тот все так же прочно ее удерживал.

– Послушай, тебе ведь совсем не надо быть с ним, чтобы остаться в Берлине. Если это так для тебя важно, я, наверное, мог бы что-то придумать. Ты только прямо скажи…

– Да что сказать-то? Семён, я тебя не понимаю, правда. Я с Володей давно порвала. За кого ты меня принимаешь?

– Порвала? Тогда как ты объяснишь это?!

Краснов подхватил свои валяющиеся на полу брюки, вытащил телефон и сунул Дуне под нос.

– Этому фото год. Ты не почитал, что написано в описании?

– Нет, – Краснов будто даже смутился.

– И ты что, подумал, что я… что я с Володей?! Ты спятил?

– А какие еще из этого можно было сделать выводы?!

– Ты решил, будто я тебе с ним изменяю, и поэтому примчался?

– Да! Нет… Стоп. Это правда? Ты с ним порвала?

– Господи, да ты же сам был свидетелем тому разговору!

– Но это фото, а еще сумка с его вещами на входе… – бестолково тряся головой, стоял на своем Краснов до последнего.

– На выходе! Улавливаешь разницу?! Мне ведь нужно освободить квартиру.

Дуня не знала, плакать ей или смеяться. Ситуация была и впрямь смешной. Но в то же время невозможно грустной. Он, что же, и впрямь бы ее простил, если бы она за каким-то чертом… с Вовкой? Дуня скрестила на груди руки, но дрожь внутри не исчезла. Она с ужасом думала о том, что такому сильному цельному мужчине стоило сюда примчаться.

– Освободить квартиру? – Краснов отвел глаза, чтобы скрыть мелькнувшее в них облегчение. Но Дуню этим уже было не провести.

– Да. Мы ведь об этом договорились, не так ли? – едва не плача от нежности, от совершенно невыносимой обиды за него, мягко уточнила она.

– Просто ты не уволилась… А тут еще это фото. И Быков со своими истериками. То я буду строить курортный комплекс, то не буду. Я уж решил, что все… труба.

– И сорвался.

– Дунь, я бы в любом случае приехал. Все уже было готово. Оставалось только убедиться, что тебе безопасно находиться рядом со мной.

– Убедился? – сиплым от закипающей в ней любви голосом поинтересовалась Дуня. Краснов же, будто выигрывая время, отстранился, чтобы одеться. Дуня тоже потянулась к висящему на вешалке халату. Эти обыденные действия чуть сбавили накал, но не совсем.

– Ага. И, кстати, я там ни при чем.

– Это неважно. Совсем. Я никогда от тебя не откажусь. Даже если твое прошлое когда-то о себе и напомнит. Слышишь? Я никогда от тебя не откажусь.

Семен замер. Глядя на нее болезненно недоверчиво. И все же… неуверенно кивнул.

– А, да… Ты же, наверное, не знаешь. У нас там такое случилось, пока тебя не было… – Семен принялся в красках рассказывать о произошедшем с Юль Санной. И Дуня позволила ему сменить тему. Во-первых, потому что и сама не на шутку распереживалась за подругу, а во-вторых, давая себе немного времени, чтобы совладать с чувствами.

– Знаешь, он ведь и мне угрожал. Но я не придала этому значения. Такие обычно не способны на решительные действия, горазды только болтать.

– Как видишь, ты ошиблась. Да и я тоже хорош, пошел не по тому следу.

– Ну и пусть. Главное, что все выяснилось. – Дуня прижалась крепче к его каменно-твердой груди. Потерлась носом о шею. – Слушай, а как ты сюда проник?

– Элементарно, – пробубнил Краснов, явно не желая вновь возвращаться к этой теме. Дуня тайком улыбнулась. Снова погладила его.

– Ты – сумасшедший.

– Ну и что? Ты все равно меня любишь.

– Люблю. Никогда это не забывай.

Семен кивнул. Переплел их пальцы, легким движением руки вытянул перед собой их сплетенные руки:

– Ты сняла то уродливое кольцо.

– Ага… Уже даже привыкла ходить без него. Оказалось, если украшение носить очень долго, сняв, себя не очень комфортно чувствуешь.

– Я тебе другое куплю.

– Это вовсе не обязательно, – терпеливо заметила Дуня. Если честно, она несколько опасалась того, что Семен будет чувствовать неловкость, не имея возможности покупать ей дорогие подарки.