Спящая в огне - Карина де Сантис

Тронный зал был огромным. И везде были витражные окна. Отовсюду внутрь проникал солнечный свет, теряясь на стенах с гравюрами и в коврах, заглушающих их шаги. Впереди, возвышаясь на небольшом светлом постаменте с маленькими ступеньками, сидели три правительницы Форланда. Их троны с высокими спинками, украшенными месяцами, были разной высоты. Это было связано с тем, что три королевы, подобно ночным светилам, не могли находиться на одной линии, поэтому, по старшинству, кто-то сидела выше, а кто-то ниже. За их тронами можно было рассмотреть выход на большой балкон. Вероятно, именно там вчера три названные сестры и отмечали свою коронацию.

Впрочем, самих королев Этна пока не сумела рассмотреть. Когда они все встали в шеренгу, женщина почтительно проговорила «Ваши Величества», а следом присела в глубоком реверансе, придержав полы своего платья. Следом за ней Этна и остальные девушки повторили движения женщины, вот только сама целительница придерживала свой плащ — первое, за что пришло в голову взяться, ведь сама она была в штанах. Юноши отвесили низкий поклон, а после все пришедшие приложили три пальца ко лбу, хотя целительница и не понимала, зачем. Может, это нечто вроде их приветствия?

Все, как один выпрямились и только теперь смогли узреть трех королев Континента. Посередине, на самом высоком троне, сидела девушка, чья кожа была похожа на цвет жемчуга. Волосы цвета древесной коры были собраны в замысловатую прическу, которая ниспадала на ее плечи. Саму голову венчала золотая диадема с бледно-голубыми камнями, а в ушах ее были большие золотые серьги голубого цвета в тон украшению на голове. Серые глаза смотрели строго, а маленькие темные губы были как будто поджаты.

Та, что сидела на троне средней высоты, была по правую руку от самой старшей королевы и кардинально от нее отличалась. Ее кожа напоминала красивый персиковый оттенок, а светлые вьющиеся волосы едва касались плеч и, кажется, сзади были чем-то заколоты. Ее голову также венчала диадема, как и у старшей сестры, а серьги также подходили к этому украшению, только, пожалуй, были более изящными. Ее темно-зеленые глаза были широко распахнуты и смотрели открыто, а розовые губы, казалось, уже готовы изогнуться в слабой улыбке.

Самая младшая из королев сидела по левую руку и тоже была не похожа на своих названных сестер. Бледная кожа была отражением самой луны, а копны черных волос небрежно обрамляли ее лицо. Диадема, как и у старших сестер, крепко сидела на ее голове, вот только украшений в ушах из-за волос не было видно. Ее темные глаза формы эпикантус смотрели будто презрительно и были подведены черной сурьмой, а пухлые губы находились в приоткрытом положении.

Помимо одинаковых диадем, королевы сидели в одинаковых пышных платьях цвета розового нектара в пол. Свободные нежные рукава прикрывали плечи и предплечья, но декольте и ключицы были открыты и в их ложбинках аккуратно примостились красивые подвески с камнями.

Каждая из трех королев приложили пальцы ко лбу в ответ, мелодичным хором произнеся:

— Во имя Жизни, во имя Смерти, во имя Форланда.

Этна во все глаза смотрела на королев, понимая, что пялиться не очень прилично, но она ничего не могла поделать со своим любопытством. Самая старшая из сестер отчего-то казалась самой строгой, в то время как средняя — самой доброжелательной и открытой. А что касается младшей сестры… Этна встретилась с ней взглядами, почему-то внутренне похолодев. Презрительные темные глаза смотрели слишком внимательно в ответ, изучая. Однако по ее спокойному лицу нельзя было понять, о чем думала младшая из королев, но для юной целительницы она показалась именно той, кто от скуки может начать ставить палки в колеса. Хотелось бы ей знать наверняка, что это впечатление обманчиво.

Как только глаза, вдоль изучив правительниц, скользнули в бок, Этна вдруг обнаружила, что в зале они были не одни. По правую и левую стороны от постамента стояли люди в богатых и дорогих одеждах. Мужчины и женщины, которые были значительно старше пришедших на Отбор людей. Одни из них стояли ближе всего к постаменту, а другие чуть поодаль, но тот факт, что они сегодня присутствовали в этом зале, мог говорить лишь о том, что это самые приближенные и доверенные люди Двора. Вполне возможно, что среди них даже есть бывшие камергеры и камеристки предыдущих королев. Они, как успела заметить Этна, тоже приложили три пальца ко лбу, чуть склонив головы, прежде чем их взгляды устремились на прибывших молодых людей.

Этна чуть повернула голову в сторону стоящей рядом Ауреи, замечая, что ее взгляд был направлен на статную женщину. Темно-русые волосы были собраны в строгую прическу, делая черты ее лица более выразительными. На ней было приталенное темно-зеленое платье, а сверху, на тон темнее была надета накидка, прикрывающая горло с вырезом. Платье, также имевшее вырез выше груди, вместе с накидкой оголяло треугольник кожи. Свободные длинные рукава частично обнажали руки, а на поясе висело серебряное украшение, огибающее талию своими кругами и цепочкой спускающееся к ногам. Заметив, что женщина не отводит глаз от Ауреи и едва заметно улыбается ей, она поняла, что это ее мать, которую сама Этна ни разу в жизни не видела.

— От имени всего Форланда, приветствую вас, — проговорила старшая королева, когда со всеми формальностями было покончено. — Меня зовут королева Эрика и я самая старшая среди моих названных сестер. Это, — ее левая рука изящно взметнулась в сторону, указывая на среднюю сестру, — королева Элиса, моя средняя сестра. — Элиса склонила голову в легком поклоне. — А это, — на этот раз правая рука изящно взметнулась в сторону младшей сестры, — королева Меланта, моя младшая сестра.

Меланта также склонила голову в легком поклоне, почти что благосклонно посмотрев на тех, кто стоял у ее ног.

— Теперь, когда мы знакомы чуть ближе, можно приступить к тому, ради чего мы здесь и собрались. Яснорада, прошу Вас.

Отделившись от знати, стоявшей возле постамента, вперед, опираясь на трость, вышла женщина преклонных лет. Ее лицо было покрыто множеством морщин, а волосы, похожие на снег, аккуратно лежали ниже плеч, поддерживаемые широким светлым ободком. Платье с узким воротом прикрывало ее дряблую кожу, оставляя открытыми лишь кисти. Она вполне могла нянчить чьих-нибудь внуков, учитывая, насколько добрыми казались ее серо-голубые глаза.

— Благодарю, Ваше Величество, — Яснорада чуть поклонилась Эрике, оставшись стоять сбоку, не поворачиваясь спиной к королевам. — Вы все проделали долгий путь, чтобы прийти на Отбор и попытать удачу, стать теми, к чему вас никогда не готовили ваши наставники. Вас ждут три испытания, одно из которых состоится уже сегодня, на закате дня. Вы все, согласно своим ремеслам, поделитесь на группы и выслушаете суть задания от камергеров и камеристок прошлых королев, да хранит их души госпожа Смерть и пусть огонь Мертвых земель согревает их замершие сердца, — на этих словах все вновь приложили три пальца ко лбам, чуть склонив головы. Этна и остальные под строгим взглядом торопливой женщины сделали тоже самое, чтобы не показаться непочтительными. — Но вы все должны соблюдать ряд правил, чтобы Отбор прошел честным образом для всех.

Далее следовал ряд правил, нарушение которых наказывалось исключением. Нельзя было мешать другим на испытании, нельзя жульничать, стараться подкупить камергеров и камеристок с целью получить более лучший результат и так далее и тому подобное. В целом, в правилах не было ничего сложного или невыполнимого.