Сияющая - Мара Резерфорд

– Не волнуйся. Она в надежных руках моих стражников.

Меня сжигал гнев, такой горячий, что Дариус почувствовал его через железную скамью. Он усмехнулся и поднялся.

– Тебе стоит научиться контролировать эмоции, иначе кто-нибудь может пострадать.

Я знала, что должна быть осторожна с Дариусом, но он нарочно меня поддразнивал и угрожал моей семье, чтобы позлить. Как я могла провести в его присутствии несколько дней или даже недель?

Мгновение спустя я услышала мягкие шаги Эврана по дорожке.

– Доброе утро, – сказал он, нерешительно приближаясь.

Я отбросила свое беспокойство и улыбнулась ему. Мы не обращали внимания на Дариуса, который, казалось, почувствовал, что наш разговор окончен.

– Я привез вам подходящую одежду. У вас есть четверть часа на сборы. – Дариус понизил голос и сказал мне: – Хорошенько подумай, с кем бы ты хотела провести это время.

Я проигнорировала его и подошла к Эврану. Его волосы были подстрижены и аккуратно расчесаны, как у ребенка, который только что принял ванну. Но в его остром подбородке и худощавой мускулистой фигуре не было ничего мягкого или детского.

Он смущенно провел пальцами по подбородку.

– Я подумал, что мне стоит побриться перед нашим походом.

– Мне нужно позвать Джин. – Я хотела сказать ему, что теперь мне будет удобнее его целовать, но при свете дня я слишком стеснялась.

– Я пойду соберу свои вещи, – кивнул он. – Все хорошо? С Дариусом?

Я сглотнула. Эврану это понравится не больше меня.

– Он идет с нами.

– Что? – Эвран от злости сжал кулаки, но повернулся на звук подъезжающей к калитке повозки.

Перед нашим домом остановились две большие тягловые лошади, в повозке позади них лежали остатки гобелена. Маргана сидела рядом с деревянным ткацким станком, ее волосы были собраны в толстую косу на макушке. Выражение ее лица оставалось решительным, но что-то в том, как она стянула волосы, напомнило мне птицу в клетке.

Остальные стражники сидели верхом, на солнце поблескивали золотые пуговицы их мундиров. Я сразу узнала темные волосы и пронзительные глаза Сирила. Он сидел на гнедом коне с мрачным выражением лица. Судя по всему, в темнице с ним обращались не очень хорошо. Я надеялась, что у Мины дела идут лучше.

Когда пришло время прощаться, я повернулась к отцу и крепко его обняла. «Прости, – прошептала я ему на ухо. – За все». Хотела бы я обладать способностями Джин. Может, с помощью мыслей я бы могла изъясниться лучше. Больше всего на свете я сожалела о смерти матери, но не могла произнести этого вслух.

Он поцеловал меня в лоб. «Прощай, Лиора. Я позабочусь об Адель, пока тебя не будет».

Я посмотрела на сестру через его плечо, и мы обменялись понимающими взглядами. Это мы всегда о нем заботились. Прощаться с ней было труднее, но она была умной, рассудительной девушкой. Если кто и мог со всем этим справиться, так это Адель.

– Я люблю тебя, – сказала я, когда она меня обняла.

– Я тоже тебя люблю. Будь осторожна.

– Я постараюсь.

– Ты сильнее, чем думаешь, Лиора.

Я сжала Адель крепче и, прежде чем отпустить, запомнила ее запах.

Эвран обнял свою мать через край повозки. Никто их них не плакал, но Эвран что-то прошептал ей на ухо, и на мгновение ее щеки расплылись в улыбке.

Джин уже сидела верхом на чалой кобыле, Эврана ждал высокий гнедой конь, а меня – белая лошадь. Когда я потянулась к поводьям, Дариус зашел мне за спину и поддержал за локоть.

Я непроизвольно вздрогнула.

– Я могу справиться сама.

– Конечно, можешь. Но я же джентльмен.

Я скептически фыркнула, и у него хватило наглости рассмеяться. Очевидно, он простил меня за то, что я уничтожила его гобелен, или же все это было частью какого-то другого плана, который я не могла понять.

– Положи руку сюда, на луку седла, – сказал Дариус.

Я колебалась, но, по правде говоря, я понятия не имела, что делаю. Я положила руку так, как он сказал.

– Хорошо. Позволишь? – Он сделал жест, будто собирался положить свою руку на мою, и, хотя мне была ненавистна мысль о его прикосновении, я знала, что если приму его помощь сейчас, то в следующий раз смогу все сделать самостоятельно.

Я кивнула. Когда его кожа соприкоснулась с моей, я почувствовала внутри себя мягкое напряжение, в котором узнала магию Дариуса, но, как и вчера, я была в состоянии ей противостоять. Если он и заметил это, то ничего не сказал.

– Теперь поставь левую ногу в стремя. Я помогу тебе подняться.

Он легко поднял меня на лошадь, затем проверил стремена. Я заметила, что Эвран сам забрался на коня, но слушал Дариуса и подгонял собственные стремена, чтобы они были нужной длины. У меня защемило сердце при взгляде на него и при мысли о том, что может с ним сделать Дариус, если узнает, как много он для меня значит.

– Жаль, что ты не сможешь посетить праздник урожая со своим молодым человеком, – сказал Дариус, будто умел читать мысли. Если бы я не знала, что он не способен на чувства, я бы подумала, что он ревнует к Эврану. Не потому что у него есть ко мне какой-то романтический интерес, а потому что он стремится контролировать все вокруг себя – от драгоценных фруктов до магов, которых он называет своими. Я задумалась, считает ли он меня теперь одним из своих магов.

Дариус встал на своем коне рядом с мной.

– Эвран и Джин поедут впереди. Сирил – посередине. А мы с Лиорой – в конце.

Эвран посмотрел на меня так, словно хотел сказать слишком многое, и все, что я могла сделать, это коротко ему кивнуть, чтобы дать знать, что я понимаю. Он неохотно повернулся и вместе с Джин направился к лесу, Сирил молча последовал за ними. Он не станет пытаться сбежать, пока Мина в темнице. Я надеялась, что позже мы сможем с ним поговорить и я спрошу о своей сестре.

– И последнее, – сказал Дариус, прижимаясь к моей кобыле так близко, что наши ноги соприкоснулись. Он резко свистнул. Моя лошадь вздрогнула, когда из-под повозки выскочили три черных гончих.

– Неужели у вашей жестокости нет границ? – спросила я Дариуса, когда он подстегнул своего коня. Моя маленькая кобылка сама послушно шла вперед.

– Если и есть, то я до них еще не доходил, – ухмыльнулся он. – Поехали?

Вместе мы углубились в лес.

Было легко отслеживать лусири по мягкой лесной подстилке. В конце концов, они были животными и не пытались заметать следы. При возможности мы переходили на рысь, но деревья не давали нам слишком ускоряться. Нам оставалось надеяться, что лусири переместятся на дорогу, иначе мы бы ни за что не смогли их нагнать.