Ферма механических тел - Катерина Мелех

несказанно обрадовался мастер Дедерик. Милый и моему сердцу творческий беспорядок в его кабинете опять превратился в неконтролируемый хаос. Пока я разгребала бумажные завалы, гном со стариковским любопытством выспрашивал подробности нашей с Ли Мэем вылазки.

Я, придерживаясь легенды обычного мехадока без суперспособностей, коротко поведала о взломе лаборатории и сейфа. Фигурально выражаясь, так оно и было. Мастер поохал и задумался над созданием протезов с отмычками для воров. Так я узнала, что часть продукции фермы механических тел поставляется для людей Броневика. Тесна Тагарта!

Благодаря помятому виду, от работы в саду по мониторингу механических статуй изобретатель меня освободил. И нагрузил вместо этого доработкой новых заводных игрушек. Я своеобразному отдыху порадовалась, хотя украдкой и удивилась такому решению. Думала, меня сразу после возвращения с бала припашут к проектированию автоматона. Ведь экзамен на теорию я успешно сдала за пару дней до праздника Всех Святых.

Впрочем, от безделия я все равно не страдала. Мастер Дедерик случайно проболтался, что у Ли Мэя день рождения в первых числах декабря. Так что я ломала голову еще и над подарком. Мне до чесотки хотелось презентовать что-то нетривиальное и нужное. Во-первых, так я хоть частично отблагодарю его за все, что он для меня сделал. А во-вторых, в душу нет-нет, да и закрадывалась эгоистичная мысль, что такой подарок будет напоминать обо мне.

Но я вдруг совершила неприятное открытие. Я вообще не знаю Хелстрема.

Вот он, например, в курсе, что мои родители были инженерами, и я пошла по их стопам. Росла в приюте, где боролась с Башней Бенни и приобрела стойкую неприязнь к играм. На войне получила специализацию медика и познакомилась с Бартоломью Буревестником, ныне воздушным пиратом. Знает, что я люблю учиться, бродячих котов и элементы красивой жизни, хотя далека от искусства. Что питаю слабость к полосатым брюкам, перчаткам и вундеркиндам. Мечтаю о собственной клинике и выбиться из дерьма в люди. Не выношу свою эмпатию, экстрасенсорику в целом, ущемление своих прав и попытки мною командовать. А еще вожу так называемую «дружбу» с самой дорогой куртизанкой столицы и лидерами бандитских группировок.

А что я знаю о нем? Что он бывший капитан разведчиков и экзорцист, ныне инквизитор и оппозиционер. Родом с островов Еноха, но там ли его семья, и живы ли его родственники вообще, не имею понятия. Ценит блага цивилизации и научно-технического прогресса, но стесняется своего импланта, хоть и старается этого не показывать. Тоже недолюбливает экстрасенсорику, фальшь и абстрактные «рамки приличий». Часто курит вонючие самокрутки, изредка пьет коньяк и не представляет утро без горького кофе с лимоном.

Никакой конкретики, шпион отцентрифуженный! Я не знаю о нем ничего, как о личности. Он сладкоежка или мясоед? Собачник или кошатник? Какой его любимый цвет? Был ли он женат? Чем он занимается в свободное от работы и оппозиции время? С чем связаны его лучшие воспоминания? Не знаю!

Промучившись пару ночей без сна, я в итоге плюнула на эксклюзивность и остановилась на единственном пришедшем в голову варианте. Портсигар. А если святоше не понравится банальный подарок, сам же будет виноват. Нечего так скрытничать! Успокоив себя таким бессовестным переложением ответственности, я поставила себе зарубку на память вытрясти при случае хоть какие-нибудь подробности о жизни моего самого проблемного пациента и принялась за работу.

Подловила Дениса, как самого легкого на подъем, и заставила его провести мне ликбез по основным сигилам. Написала письмо Шпильке, в котором попросила ее обшарить мою бывшую клинику в подвале «Виновницы», и в ответном письме получила оставленные там пластинки серебра. Согласовала проект с мастером Дедериком, получила одобрительное кряканье и хитрый прищур глазок-буравчиков. Точь-в-точь как тот, которым награждал меня Барти при наших встречах с инквизитором. Почти отеческий.

Ноябрь перевалил за середину, но меня все еще не дергали. Работа в саду, видимо, окончательно убралась из списка моих обязанностей, хотя я уже вполне пришла в себя после астрального передоза. Но я не спешу ее возвращать, потому что в Тагарте ощутимо похолодало. С Сизого залива пришли порывистые, сбивающие с ног ветра и тяжелые тучи, ежедневно истекающие снего-дождем, больно секущим кожу. В такую погоду меньше всего хочется выползать на улицу.

Я успела смастерить подарок Ли Мэю и в кои-то веки выполнила давешнее задание изобретателя, сконструировала огнестрельную конечность, которая заменит «Уэбли». Но в процессе мне пришло в голову протестировать ее на Барти, поэтому теперь я пытаюсь заставить плеваться свинцом не руку, а ногу.

Команда экстрасенсов заперлась в лаборатории с предоставленными мной чертежами, поэтому с ними я теперь совсем не пересекаюсь. Правда, судя по оговоркам, услышанным мной за обеденным столом, что-то у них там не клеится. Мое место подмастерья в проектировании автоматона занял Винс, но так даже лучше. Сейчас мне жизненно необходима передышка.

— А как ты познакомилась с Ли Мэем, Гаечка?

Какое облегчение, что мастер наконец-то перестал мне «выкать»! Я оторвалась от сварки латунного колена и озадаченно откинула со лба отросшие до плеч рыжие кудри.

— А он вам разве не рассказывал? Я починила его имплант.

— Знаю-знаю, сам проверял, — пробасил гном, ковыряясь в моем изобретении. — Потому и согласился с его предложением принять тебя на место моего подмастерья. Работа филигранная. Но почему он пришел именно к тебе? В подполье хватает мехадоков-оппозиционеров, а ты, кажется, на тот момент еще сохраняла идеологический нейтралитет.

Я фыркнула, вспомнив, как и сама задавалась тем же вопросом, когда только распознала в пациенте антиимпериалиста. И, вернувшись к сварке, пересказала мастеру все, начиная с освященных пуль в механической ноге Барти. В данном случае таиться перед изобретателем бессмысленно, мы по одну сторону баррикад.

К тому же от недостатка задушевных собеседников мы с гениальным изобретателем страдаем оба. Поэтому мне не помешает выговориться, а старику незазорно погреть уши. Особенно мастеру понравился момент, как девчонка-мехадок конвоировала инквизитора к контрабандистам. Заготовка для анекдота, угу!

— А как вы познакомились? — решила я проявить ответный интерес.

Горничная принесла обед к дверям мастерской. Я стянула с подноса тарелку наваристого грибного супа и уселась задом на стол, свернув ноги кренделем. Гном сосредоточенно макнул в суп черный хлеб и нахмурил седые брови.

— Нас, как и вас, свела Полли. Едва кончилась война, Ли Мэй пришел к ней и завербовался в