Тайные сомнения - Карен Робардс

– Все нормально? – поинтересовался он, выражение лица было бесстрастным.

– Прекрасно, – отрывисто прохрипела Сара, проклиная и себя, и эту поездку, и Доминика одновременно. Хриплый голос, похожий на воронье карканье, сильно раздражал ее. Сара растерянно взглянула на мужчину и попыталась справиться с собственной слабостью.

Он не обращал на нее внимания, влез под коня, отстегнул подпругу, стащил седло и попону со спины животного. Потом сложил все снаряжение у подножия толстого серого эвкалипта, который рос в стороне от костра. Через несколько минут он вернулся, чтобы снять уздечку, и привязал лошадь к веревке рядом с тремя другими пасущимися лошадьми. Животные приветствовали друг друга тихим ржанием. Наконец Доминик вернулся к Саре.

– А как зовут эту лошадь? – вяло спросила Сара, указывая на Аппалузу. Слишком уж хорош был конь для бушрейнджеров. Похоже, его украли на какой-то ферме. Девушка презрительно фыркнула.

– Я зову его Килкени, – ответил Доминик, делая вид, что не понимает, почему она фыркает.

– Почему именно Килкени? – спросила Сара, поднимая голову. Ее вдруг на самом деле заинтересовал разговор.

Вначале ей показалось, что молодой человек не ответит. Но он пожал плечами, решая, стоит ли развлекать ее, и заговорил:

– Потому что, когда я впервые его увидел, он громко ржал и носился по кругу, никого не подпуская к себе. Он напомнил мне об одном месте в Ирландии. Оно называется Килкени – дикое, прекрасное в опасное место для тех, кто ведет себя неосторожно.

– Килкени, – тихо повторила Сара, почему-то это слово сразу же полюбилось ей. – Значит, ты оттуда родом?

– Из местечка неподалеку, – коротко ответил он и решил закончить беседу, протянув руку и поднимая Сару на ноги. Обняв девушку за плечи, он повел ее к лагерному костру. Сара только однажды взглянула на его лицо, принявшее непроницаемый вид и замолчала.

Они съели по тарелке бобов с маленькими кусочками бекона и выпили очень крепкого горьковатого чая из оловянных кружек. У каждого мужчины была собственная посуда, значит, Саре придется есть из одной тарелки с Домиником. Она чувствовала себя неловко, когда ела из его тарелки, к тому же его ложкой. Он управлялся ножом, который всегда носил с собой в чехле на поясе. Она с удивлением отметила, что он довольно ловко зачерпывает широким лезвием отварные бобы. Делить с ним кружку было гораздо труднее. Сара старалась не касаться губами того места, которого касался своим ртом Доминик. Она почувствовала, что он заметил это, но никак не прореагировал.

Поужинав, он оставил ее у костра, а сам направился к ручью, чтобы помыть посуду. Оставшись наедине с мужчинами, Сара почувствовала, как вокруг сгущается напряжение. Она растерянно огляделась, и ужаснулась, на нее уставились три пары мужских глаз.

Девушка быстро опустила глаза, мечтая о том, чтобы шляпа легкомысленно сдвинутая на затылок, оказалась надвинутой на лоб и широкие поля укрыли от любопытных взглядов.

Внезапно один из мужчин поднялся, обошел костер и направился к тому месту, где сидела она, опираясь спиной на ствол поваленного дерева. Мужчина явно собирался не просто побеседовать с ней.

Где же Доминик? Сара была в отчаянии. Но потом она удивилась собственным мыслям. С чего она решила, что он станет защищать ее?

– Но-о, малышка, – заговорил мужчина. – Ты так и собираешься сидеть всю ночь одна? Мы с парнями весь день мечтали познакомиться с тобой поближе!

Сара молчала. Ноги в ботинках накрепко вросли в землю перед ней. Мужчина не собирался отступать. Она медленно подняла глаза, окидывая взглядом пыльный, заляпанный грязью наряд пастуха. Лицо было широким, кожа обожжена на солнце. Такое невзрачное, но не слишком отвратительное лицо могло принадлежать только человеку по имени Дарби. Рот и подбородок скрывались в зарослях густой, кустистой бороды, рыжей и клочковатой. Нос походил на луковицу, глаза бледно-серые, а волосы были одного цвета с бородой и висели длинной косматой бахромой, спускаясь на шею и виски.

– Умоляю, извините меня. Но я очень устала, – Сара пыталась говорить твердо, холодным тоном. Она постаралась не подавать виду, что испугана, но сердце стучало тревожно.

– Ого, послушайте ее речь. Да мы, оказывается, набрели на леди, – мужчина сдавленно хохотнул, обращаясь к сидящим у костра. Потом снова повернулся к Саре и добавил:

– Все нормально, малышка Шейла. Мы можем позволить тебе отдохнуть. То, что мы предлагаем, требует долгого лежания на спине.

Увидев страх на ее лице, он потянулся и крепко схватил Сару за руку.

– Пойми, малышка Шейла. Нас будет четверо сейчас и четверо немного попозже. Так что пора начинать. Иначе тебе не удастся уснуть всю ночь.

Сара сжалась в комок, она приготовилась отбиваться. Лучше смерть, чем… Она ни за что не покорится этим животным! Но она не успела ничего предпринять, потому что из темноты появилась высокая фигура Доминика. Он шел с таким беззаботным видом, что Сара вздрогнула от негодования. Он слегка наклонив голову, как бы давая понять, что догадался о том, что происходит. Сара почувствовала, что из-за его безразличного поведения у нее забурлила кровь, девушка была ошеломлена и возмущена. Внезапно она обратила внимание на то, что у него в руках каким-то образом оказалось ружье.

– Нет, Мингер, похоже леди вовсе не воодушевляет перспектива разделить постель с тремя мужчинами. Может быть, ей стало известно о твоих блохах?

Мингер остановился в замешательстве и машинально почесал бороду. Мужчины громко рассмеялись. Доминик тоже ухмыльнулся, спокойно глядя на Мингера. Тот сердито сверкнул глазами.

– Проклятье. Галагер, мы спасли твою шкуру. Неужели ты встанешь между нами и маленьким развлечением? Мы не причиним леди никакого вреда. К утру у нее не будет ни одной царапины.

– А как же блохи, Мингер? – осторожно подначивал Доминик, останавливаясь возле Сары. Она встала и придвинулась к молодому человеку. Он даже не смотрел в ее сторону, но его присутствие чрезвычайно ободряло.

– Разве я возьму себе в седло леди, у которой будут блохи?

Послышался оглушительный хохот, бандиты, которые сидели у костра, наблюдали за происходящим с возрастающим удовольствием. Мингер страшно покраснел, смущенный и растерянный.

– Малышка может ехать и со мной, – свирепо прорычал он.

– Что ж, возможно, это выход, – с видимым одобрением согласился Доминик. – Но, наверное, лучше спросить у леди, кого она предпочитает? Как ты думаешь, малышка Шейла?

Он издевался над ней, называя Шейлой. Ведь это очень фамильярное обращение к любой юной даме, принятое в Австралии. Саре захотелось лягнуть его в голень побольнее, но благоразумие взяло верх. Сара подняла лицо, раньше она и не подозревала, что ей придется задирать голову, чтобы поглядеть в глаза мужчине. Доминик смотрел на нее напряженно и настороженно, словно бы предупреждая: «Играй легко, непринужденно, Сара! Будь осторожна».