Поменяться местами - Бет О'Лири

Раз Бетси не дает мне помочь с браком, помогу ей с масштабным проектом.

Да и еще кое-какая мысль есть.

– А можете выглядеть более немощной? – спрашиваю я Николу, поправляя ее кардиган и снимая с плеча пушинку.

Она смотрит на меня так, будто готова сжечь заживо. Надо взять этот взгляд на вооружение – отшивать коллег-грубиянов.

– Более немощной? – с издевкой спрашивает она. – Ты же сказала, что мы едем в Лидс за покупками. Почему я должна выглядеть немощной?

– По пути я хотела заехать в пару юридических контор.

– Куда?

– Это не займет много времени, честное слово! Не больше двадцати минут на каждую встречу.

Никола хмурится.

– А я-то тебе зачем?

– Я ищу спонсора для Майского праздника. Но кто даст денег столичной девице? Другое дело вы, милый божий одуванчик.

– Я даже не из Хэмли! И милая я, только когда сплю зубами к стенке. Если ты думаешь, что я буду сидеть и лебезить перед каким-то толстопузым адвокатом…

– Тогда просто молчите, – прошу я, подталкивая ее к машине. – Так будет даже лучше.

Никола ворчит всю дорогу до Лидса, но как только мы заходим в первый офис, она становится такой убедительной дряхлой бабулечкой, что я с трудом сдерживаю смех.

– Такое важное событие для нашей маленькой деревеньки, – говорит она. – Единственная отрада за весь год!

«Порт и Морган» тут же соглашаются стать нашими спонсорами, остальные обещают подумать.

Оказалось, на удивление приятно снова вести переговоры, а особенно приятно выходить со встречи победителем, а не в состоянии гипервентиляции.

По пути к машине я пишу об этом Би.

«Узнаю мою Лину Коттон, – отвечает она. – Мастерство не пропьешь!»

На обратном пути в Нарджил Никола смеется во весь голос, сжимая в руках стакан с кофе, который я купила ей в знак благодарности.

– Я и не думала, что этих мужчин можно заставить раскошелиться. Давай под шумок еще что-нибудь попросим? Передвижную библиотеку? Микроавтобус?

А ведь это идея. Перед глазами возникает моя таблица «B&L. Индивидуальный консалтинг – стратегия». Корпоративная ответственность важна для миллениалов как никогда – фирмам необходимо включить благотворительность и волонтерство в основу своих бизнес-моделей, им необходимо…

– Лина, мой дом! – Никола возвращает меня в реальность.

Я давлю на тормоз.

– Ой! Извините, задумалась!

Никола смотрит на меня с недоверием.

– И зачем я только с тобой езжу, – бурчит она, отстегиваясь.

На следующее утро я иду к Арнольду. В десять часов он пьет кофе на застекленной веранде, и время от времени я тоже захожу на чашечку. И честно говоря, дело не только в отличном кофе. Арнольд, оказалось, замечательный, как дедушка, которого у меня никогда не было. Дедушку Уэйда я не считаю.

Арнольд уже накрыл на стол и ждет меня. Кофейник стоит на книге – коричневое кольцо расползается по обложке. Надо же, один из любимых романов моей бабушки – «Чей труп?» Дороти Сэйерс. Любовь Арнольда к чтению стала одним из моих главных открытий в этот приезд в Хэмли. Сейчас он, судя по всему, увлекся детективами.

– Как поживает твоя мама? – спрашивает Арнольд, пока я разливаю кофе.

Я одобрительно киваю, на что он фыркает.

– Может перестанешь вести себя, как преподаватель этикета. Я и до твоего появления прекрасно справлялся с вежливыми беседами.

Да ради бога. Арнольд настаивает, что решение «привести себя в порядок» (купить новых рубашек и сходить постричься) и «чаще выходить в свет» (записаться на пилатес и по пятницам выбираться в паб) принадлежит ему и только ему, но я-то знаю правду. Он – мой Шрек, я – его Осел.

– Мама очень даже неплохо, – говорю я, передавая ему чашку. – Настроение у нее намного лучше, чем было в последнее время.

С того телефонного разговора после ссоры мы виделись трижды: один раз за чаем, два раза за обедом. Общение было странным и неуверенным, будто мы восстанавливаем что-то шаткое и ненадежное, и о Карле говорили лишь вскользь – нам пока страшно подойти к этой теме слишком близко. Я долго прятала чувства, но ради мамы готова перебороть свои страх и открыться. Когда я пообещала бабушке поддерживать маму, толком не понимала, чего от меня ждут, но теперь знаю. Маме нужна семья, а не помощь по дому.

Раньше я считала, что мама должна была заботиться обо мне, а не наоборот – и отчасти поэтому так на нее злилась. Но она не могла мне помочь, не в те дни, когда сама была раздавлена горем. В этом, пожалуй, и ужас семейной трагедии: ты лишаешься всей поддержки разом.

Пересказываю свои мысли Арнольду и вижу, что он с трудом сдерживается от комментария.

– Что? – спрашиваю я.

– О, ничего, – невинно отвечает он и тянется за печеньем.

– Да говорите уже.

– Мне кажется, помощь маме заставила тебя наконец-то заговорить о Карле. А мама ведь именно этого и хотела.

Я откидываюсь на спинку стула.

– То есть все разговоры о сестре только ради меня? А ей самой помощь и не нужна?

– Уверен, ты ей тоже помогаешь. Но глупо думать, что у Мэриан не было плана.

Неожиданно для самой себя я смеюсь. Собралась приводить мамину жизнь в порядок, но на самом деле это она взялась за меня.

– Может, забота друг о друге – это язык любви семьи Коттон… – Я смотрю на Арнольда открыв рот. Он же ехидно улыбается мне в ответ. – Взял у Кейтлин книгу об отношениях.

– Арнольд! Неужели решили заняться личной жизнью?

– Да я, может, уже, – говорит он, многозначительно подняв бровь.

Ни уговоры, ни шантаж, ни лесть не помогают мне выудить из него больше информации. И все-таки последнее слово за мной: я хватаю последнюю печенюшку и выскакиваю из-за стола, а он выкрикивает мне вслед такую витиеватую череду йоркширских оскорблений, что я чуть не поперхнулась от хохота.

На следующий день мама впервые приглашает меня к себе домой. От волнения и напряжения сжимаю кулаки. А когда она открывает дверь, понимаю, что не готова. На этот раз она зашла слишком далеко.

– Стой, стой, стой, стой! – тараторит мама, хватая меня за руку. – Заходи, Лина.

– Не хочу.

Рассматриваю гостиную через открытую дверь. Комната точно такая же, как была, когда умерла Карла, – не хватает только кровати. На месте даже стул, на котором я сидела, держа сестру за руку. И я почти вижу кровать – ее призрак, – невидимые одеяла и невидимые простыни…

– Я наткнулась на один подкаст, – говорит мама. – И ведущая – она профессор, – говорит, что просмотр фотографий – прекрасный способ прожить воспоминания. Хочу попробовать вместе с тобой. – Она берет меня за руку и тянет через порог. – Входи. Смелее.