Трое из Леса возвращаются. Меч Томаса - Юрий Никитин

На лицо древнего бога наползла темная туча, брови сдвинулись, взгляд сделался еще грустнее.

–Тогда, видать, все мои задачи выполнены,– с тяжелым вздохом отозвался он.

Что имеет в виду божество, Олег понял сразу, многие из них теперь в подобном положении, потому что не знают, как себя поставить в быстро меняющемся мире. Пока что изменения терпимые, можно успеть, приноровиться, адаптироваться. Но дальше будет быстрее, и всех, кто не поспеет, безжалостно выбросит за борт махины, названия которой Олег еще не придумал.

Он покивал, но проговорил уверенно:

–Не спеши себя списывать. Никогда не знаешь, где пригодятся твои навыки.

–Да какие у меня навыки-то?– вздохнуло древнее божество и махнуло широкой, как лопата, дланью.

–Ну как,– проговорил волхв,– ты и дети твои заправляют всем воздухом и ветрами мира. Чего ты, кстати, в наряде помазанника?

Стрибог скривился и проговорил:

–Да модно это нынче. Прежде ходили с обнаженными торсами показывали миру крепкие и сильные тела. Теперь люди обрядили нас в одежу с головы до пят, имена новые дали.

Олег произнес понимающе:

–Стало быть, ты теперь не Стрибог?

Древний бог пожал плечами.

–Для старых знакомых Стрибог,– ответил он.– А новые Мироном-Ветрогоном кличут. Да толку от этого? Трепыхания какие-то. Гоняем воздух туда-сюда. Как поменяли имена, сперва вроде пошло дело, а теперь вот опять – люди стали забывать, кто мы и зачем. Служители религиозных общин связь с нами потеряли, все больше торговлей заняты, да насущными делами. Так что туго нам всем, богоборец. Туже, чем когда с тобой мир делили.

–Понимаю…

–Обидно, когда тебя забывают.

–Понимаю…– снова согласился Олег.

Взгляд древнего бога вперился в волхва, гулкий голос поинтересовался:

–Переплут обмолвился, что ты секрет знаешь, как не исчезнуть нам всем из мира и людских умов. Не в службу, а в дружбу, поделись с нами, богоборец, а?

Олег хмыкнул.

–А чего он сам не поделился?

Стрибог пожал плечами и ответил:

–Да кто его знает. Сказал, что сам выбил из тебя правду. Так и другие пусть выбивают, а не получают за так. Вот я и пришел. Сам. Даже бурю тебе всем семейством устроили, славную и красивую.

–Интересные у вас, богов, представления о гостеприимстве,– заметил волхв.

Губы божества под сияющей бородой растянулись в искренней, широкой улыбке, сверкнули жемчужные зубы, он произнес честно:

–Старались, как могли.

–Да я понял,– кивая, отозвался Олег.

–Так поделишься знанием?– спросил древний бог, взгляд его синих глаз стал цепким и внимательным. Он не примет отказа, а если ему все-таки отказать, последует новая буря, куда мощнее и безжалостней. Олег, скорее всего, ее переживет, чего нельзя сказать о Люсиль и Савмаке.

–Отчего ж не поделиться,– произнес он.– Да и нет там никакой великой тайны. Вас забывают, потому что вы устарели. Человеческий ум хоть и ленив, но пытлив. А значит, уже нет слепой веры. Человек желает знаний. Ваши переодевания нарядов из одной религии в другую ни к чему не приведут.

–Так а что ж делать-то?

–Быть полезным,– уверенно произнес волхв.– И двигаться не супротив человека, а вместе с ним. Открыть ему свои закрома, перестать быть таинственной силой, а стать силой, которую можно познать. Видишь?

Олег кивнул на дирижабль, древнее божество проследило за его взглядом и сказало:

–Ну. Вижу. И что с того?

–Не лукавь,– произнес волхв,– что не показываешь отдельным людям втайне от своих собратьев секреты воздушной мощи. Этот дирижабль лишь малое, что может получиться из союза богов и людей.

На лице Стрибога отпечаталась глубокая озадаченность, между бровей пролегла вертикальная морщина до самой переносицы, веки набрякли. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, откуда у людей знания для строительства подобных аппаратов. Другие боги тоже втихую делятся с людьми и открывают им свои души, потому как все подспудно чувствуют – прошло время слепого следования канонам.

–Ты ведь предлагаешь нам перестать быть богами,– тихо и мрачно проговорил Стрибог.– Снять наряды нынешних религий, что соединяют нас с людьми.

Олег заметил:

–Сам сказал, что религиозные деятели с вами больше не говорят и не слышат вас.

–Все так, все так…

–Я предлагаю вам стать больше, чем религия.

–Что может быть больше религии?

–Знания,– твердо ответил волхв.

Повисла тишина, в молчании зазвенел воздух, снова запахло озоном – неумолимым предвестником непогоды. Древний бог поднял на Олега тяжелый взгляд и спросил:

–А если не получится?

–Если не получится,– ответил волхв многозначительно,– уже будет неважно.

Божество вздохнуло обеспокоенно.

–Опасно.

–Сам боюсь,– согласился Олег.– Но только так. Иначе тупик.

Стрибог снова замолчал. В этот раз уже не пытаясь угрожающе глядеть на Олега, даже запах озона постепенно исчез и теперь просто холодно. Древний бог облокотился на борт и устремил задумчивый взгляд в бескрайнюю даль небес. Это все его угодья, его облака и синева. Отдать знания об этой воздушной империи – значит утерять власть над людским миром.

–И ты обещаешь, что если мы откроемся людям, то не вымрем?– уточнил с нескрываемым опасением древний бог.

–Не вымрете,– согласился волхв.– Но изменитесь. Прежними уже не будете, хотя часть нас всегда хранит толику былого.

–Но мы утеряем господство,– заметило божество.

–Господства у вас уже нет,– сообщил Олег миролюбиво.– И сила не в господстве, а в сотрудничестве.

Древний бог помолчал и сказал с неоднозначным одобрением:

–Ты всегда был мудр. Хоть и мудрость твоя не всегда понятна даже богам.

–Жизнь такая,– со вздохом отозвался Олег и развел руками.

–Ладно,– проговорил Стрибог,– поверю тебе. Не знаю почему, но что-то верное есть в твоих словах. Мысли мои пока противятся, но нутро говорит, что иного пути нет. Так что согласен. И собратьям своим передам.

Олег кивнул.

–Только больше ураганов не дари,– попросил он.– Они красивые, не спорю. Но уж очень накладно их лицезреть.

Стрибог хохотнул гулко и зычно, во всю могучую глотку.

–Так и быть, богоборец. Так и быть.

–И еще вот что,– проговорил Олег.– Есть те, кто не желает, чтобы люди и боги шли рука об руку, а хотят властвовать над миром единолично.

–«И из любви к корысти будут уловлять вас льстивыми словами»,– проговорило божество, хмурясь.