Ведьма для лорд-канцлера - Дана Данберг

Нарастающую панику прервал спокойный голос Клауса Марентино:

— Леди Сорано, пойдемте, я провожу вас в замок. Время уже позднее, не стоит приличной девушке ходить одной, — насмешливо добавил он. — Но над предложением вы все же подумайте, я не тороплю. И над странностями тоже. По этому поводу с вами в ближайшее время свяжется лорд Каранеро.

Я развернулась и шагнула в другую сторону. Двадцать шагов, стена, опять разворот. По этому маршруту я ходила уже с полчаса, пытаясь уложить в голове события сегодняшнего дня и вечера. Как ни странно, а такой насыщенный день отступал и мерк на фоне предложения Лорд-канцлера.

Любовницей! Фавориткой! Нет, может, это и неплохо, если бы Клаус Марентино не собирался жениться. Быть второй или даже третьей в списке его женщин — это точно не для меня.

Всю жизнь провести как леди Денасио — влиятельная, уважаемая, но не выдерживающая сравнения с Императрицей, потому что именно та законная жена. Ну и что, что нелюбимая. В конце концов, когда в большой политике чувства были важны? Да и сама она тоже была выбрана не из-за этого.

Вот леди Присцилла Марентино, мать Клауса, — она была любимой женщиной и женой. О романе девушки из обедневшего захудалого рода с братом Императора и их последующем браке разве что легенды не слагали, хотя написали несколько романов и сняли душещипательную историю. Нам ее даже разрешили по визору посмотреть. Жаль только, что они оба умерли такими молодыми.

Но я-то тоже так хочу. Хочу выйти замуж за любимого человека. Я ведь не из высшего общества, там бы такое было почти невозможно. Да и в моем положении, если честно, тоже. Не смогу выбирать, придется согласиться с первым же предложением о замужестве, ведь второго может и не поступить.

Ну ладно, все же я не на все готова согласиться. Так чем хуже, если я стану любовницей второго, по факту, человека в Империи?

«Может, тем, что он тебе нравится?» — ехидно осведомился внутренний голос. И ведь именно из-за этого его предложение кажется еще более оскорбительным.

Нравится... Как может нравиться мужчина, которого я даже не знаю? Ну поговорили пару раз, а он мне уже снится?

От этой мысли бросило в жар, поскольку сон был далек от целомудрия. Как, впрочем, и мои мысли сейчас.

А что, если правда согласиться? Так ведь тогда ни я себя не буду уважать, ни он меня. К тому же предложение было сделано наедине, не по правилам, так что он вполне может отказаться или сделать вид, что вообще ничего не было. И кем я тогда себя буду чувствовать?

Угу, той же, кем и сейчас, — оскорбленной глупышкой, которой стоит подумать головой, а не эмоциями.

Во-первых, если Клаус Марентино сделает предложение мне как фаворитке по всем правилам и подпишет обязательство, что не будет от меня подпитываться, тогда еще можно о чем-то раздумывать. Точнее, взвешивать свои шансы избежать неприятных последствий при отказе.

Но сейчас у меня нет ничего, кроме слов, так что об этом думать? У меня, между прочим, есть и поважнее задачка, пусть и от него же. Обижаться на его предложение и отказываться помогать я точно не собираюсь, ведь столько погибших! Да и знать, что где-то рядом с тобой ходит менталист, от которого ты не можешь защититься, — это не очень-то приятно. Вдруг следующей, кого он возьмет под контроль, буду я?

От этой здравой мысли аж передернуло. Погибнуть марионеткой, не осознающей, что она делает, точно не входит в мои планы.

В этом свете логичнее становятся действия Лорд-канцлера. Если он выделяет меня среди других, то делает это так, чтобы менталист не догадался и ничего мне не внушил.

До поздней ночи я вспоминала почти посекундно момент нападения. Потом расширила временные рамки на день, но так ничего подозрительного и не обнаружила. Либо лорд Марентино ошибся, и даже я не могу почувствовать этого менталиста, либо он был слишком далеко, и я его просто не видела.

Нет, мне нечем будет порадовать лорда Каранеро. К сожалению.

Вот где бы я действительно хотела помочь, так это здесь. Массовые убийцы не должны уходить безнаказанно, пусть даже они не маньяки, а делают это за деньги. Да и стекло в еде отдает какой-то сумасшедшинкой, неужели нельзя было другой способ для отвода глаз придумать?

К тому же, если уж это такой великий менталист, что ему мешает просто исчезнуть из замка? Странно, в общем.

Утром я спустилась на завтрак в предвкушении чего-то плохого. Ну а что у нас может быть хорошего-то? Поздоровалась с девочками, без энтузиазма ковыряющимися в тарелках с едой.

— Как ты? — спросила Милену, выглядящую все еще бледной и нездоровой. Перед ней стояла тарелка с какой-то жидкой кашицей неприятного зеленоватого цвета.

— Ничего, вот ем, если так можно выразиться, — скривилась та. — Жуткая гадость, но целитель мне пока ничего больше не разрешает.

— Тебе повезло, что вообще жива осталась, — фыркнула Альберта со свойственной ей циничностью.

— Какие у нас новости? — Анна решила сменить тему.

— Да никаких, сейчас объявят результаты. Ты, кстати, решила остаться?

— Томасо, наверное, ужасно зол, но да. Я, если Лорд-канцлер не решит иначе, хочу вылететь в следующем туре. Этого должно быть достаточно — войти в двадцать лучших.

— Думаешь, это разумно? — спросила до сих пор молчавшая Лариана. — Я бы на твоем месте убежала отсюда при первой же возможности.

— Лари! — Альберта недовольно посмотрела на сестру. Та ответила таким же взглядом. Хм...

— Ладно, там леди Денасио вышла, — кивнула я в направлении сцены.

На помост действительно выплыла бывшая фаворитка Императора, а также Каролина Фронто и лорд Каранеро. И не сказать, чтобы их лица светились счастьем.

— Леди, доброе утро, — вопреки традиции, вместо Элианы начал заместитель Клауса. — Вы все знаете о трагическом происшествии, случившемся недавно. Сегодня перед обедом состоится церемония прощания с погибшими, вы можете при желании ее посетить. Это первое. Второе — победители тура уже определены и будут объявлены буквально через пять минут леди Денасио, однако, как мы и планировали ранее, состоятся допросы каждой из вас вне зависимости от того, прошли вы дальше или нет. Кроме этого, пока все не пройдут эту процедуру, не смогут покинуть замок, ведь вы, леди, в числе подозреваемых в убийстве своих соперниц. Все вы, без исключения.

В зале начался гул и возмущенные голоса, выкрикивающие, что они не преступники, а жертвы, только за нашим столиком молчали. Да и что тут говорить и возмущаться, даже пострадавшая вполне может быть причастна, если у нее был целительский артефакт. Сначала сама съела пищу со стеклами, но, как только появились симптомы, вылечилась и вызвала помощь. Это, конечно, менее подозрительно, чем вообще непострадавшие, такие, как мы с Анной. Но я хотя бы не темная, а бывшая соседка — полукровка и тоже не может быть менталистом.