Неизвестный псевдоним Бога - Юлия Ефимова

– Да не говори, – согласился коллега. – Я все-таки надеялся, что он торговаться начнет по-хорошему, не знаю, объяснится, а он сразу замахнулся кочергой.

– Как ушел-то? – поинтересовался Макс, надевая наручники на Марка, который стал потихоньку приходить в себя.

– А просто ушел, шепнул Ирме, что в машине что-то забыл, схватил ключи, кочергу незаметно по ходу прихватил, в общем, действовал по обстоятельствам.

– Как, камеры наши поймали?

– Да, все нормально, видно и замах, и желание опустить кочергу на твою голову, – ухмыльнувшись, сказал Арсений, он появился из дома и направился к коллегам. – Там только миллиметр тебя отделял от большой шишки на голове, я даже боялся, что передержал Клим и ты все-таки отхватишь.

– Что происходит? – еле двигая языком – видимо, побочный эффект шокера, – пробубнил Марк.

– Во, смотри, как быстро, – удивился Клим. – А Ирма говорила – отключка на пять минут. Всё-таки здоровый ты мужик, Марк, даже жалко, что плохой. Звони коллегам, Макс, пусть снова едут к нам в гости. Ох и загоняли мы ребят, ну, ничего, надеюсь, в последний раз.

Когда делегация из четырех мужчин вернулась обратно, сказать, что за столом повисла пауза, – значит не сказать ничего. Нелепость ситуации была настолько очевидной, что даже старый Зинадин подошел к Климу и взглянул ему удивленно в глаза, словно спрашивая: «А не перегрелся ли ты, друг сердечный? Зачем хорошего человека в наручники заковал?»

– Спокойствие, только спокойствие, – сказал Клим, предваряя вопросы удивленных людей. – Я сейчас все объясню. Марк, а по паспорту Маркус Берудисис, прилетел к нам из недружелюбной сейчас, но когда-то давно такой родной Латвии по одному важному делу. Он сказал, Ирма, тебе правду. – Клим повернулся к девушке, которая в своей жизни часто ошибалась и сейчас в душе торжествовала, что была права, не поверив сразу мужчине.

– В чем же он был честен? – холодно спросила Ирма.

– Только в одном – по сути, он снабженец и приехал за товаром, – продолжил рассказывать Клим.

Марка посадили на стул подальше от беседки и вилок с ножами, что лежали на столе, в том числе. Клим понимал, что даже в наручниках это профессионал и очень опасен. Поэтому с двух сторон, как стражи, возле него стояли Макс и Арсений. У последнего не было злорадства на лице, лишь сочувствие к самой красивой женщине на земле, которая как никто заслуживает счастья, но почему-то не может его никак найти.

– Я гражданин Евросоюза и требую консула, – прервал монолог Клима Марк, видимо, начиная понимать, что происходит.

– Все будет, – успокоил его Клим. – Ты даже можешь перейти на родной язык, требуя переводчика, но это позже, со следователями и адвокатами. Сейчас мы что-то типа добровольной дружины, помнишь, такие были в Советском Союзе?

Марк молчаливо покачал головой в знак непонимания.

– Да ладно, – даже как-то по-дружески сказал Клим. – Ты не можешь не помнить, ты там полжизни прожил. Вы, конечно, сейчас все стараетесь сделать вид, что у вас память отшибло, но в душе вы такие же, как мы, рожденные в СССР. Нет, у нас тоже, как и у вас, растёт новое поколение, вон, Леська и Макс – они уже россияне, а мы же с тобой, как писал Киплинг, одной крови. У нас с тобой СССР на генном уровне, как ни крути. Поэтому ты и русский знаешь не хуже меня. Я сразу даже и не уловил акцент в твоем протяжном «с», и понимаешь психологию, чувствуешь нас как никто. Вон как ты влился в коллектив за три дня, не подкопаешься, свой стал. Так что, кто такие дружинники, ты знаешь, и поэтому я предлагаю тебе пообщаться с коллективом так, без протокола, просто объясниться.

– Я никому ничего не должен объяснять, – полностью придя в себя и нагло ухмыляясь, сказал Марк. – И меня к себе не приравнивай, я живу в европейской Латвии, а вы как были, так и остались простаками. У нас так в дом чужих не приведут, а вы же как будто до сих пор в Совке живете: ключи под ковриком, деньги в постельном белье.

– Да, – согласился Клим, – наше гостеприимство – вечный бич русского народа, которым и пользуются направо и налево такие, как ты.

– Даже не пытался, вас, как собак, помани колбасой – вы и идете послушно.

На этих словах Ирма встала, подошла к Марку и со всей силы, наотмашь влепила ему пощёчину.

– Как хорошо, что на свете есть такие, как мы, – сказала Ирма. – Значит, мир еще не безнадежен. Продолжайте, Клим, мне очень интересно, – уже спокойно сказала она.

– Согласен, не хочет говорить – не надо. Так вот, друзья, – перестав препираться с задержанным и не заручившись его рассказом, продолжил Клим, – расскажу я вам почти шпионскую историю. Юрий Суслик, человек со светлой головой и мой лучший друг по совместительству, сделал открытие, оно получилось случайное, но масштабное, его трудно переоценить. Во в процессе помощи людям с травмой позвоночника, тем, у кого уже не было надежды встать на ноги, появился побочный продукт. Так бывает в науке: иногда во время изобретения малого случайно появляются более великие научные открытия. Случилось так и сейчас. Чип, который вживался в головной мозг и должен был передавать указания другому чипу, который вживался в спинной мозг, показал более сильный результат. Человек с таким чипом мог управлять окружающими его людьми. Да-да, ребята, вот такая научная фантастика в действии. Юрку, как руководителя по верхнему, как они называли его чип, с группой учёных отобрали в отдельную лабораторию для дальнейшего развития этой научной разработки. Но случилось неожиданное, и Юрка влюбился. Ему хотелось любви и свободы. Но он, как разумный человек, понимал, что изобретение настолько огромного масштаба, что его не отпустят просто так. Тогда он разрабатывает план, как сбежать, и так как парень был смекалистый, у него это получается. Умирает единственная бабуля, и надо съездить продать наследство. Европейцы – вот даже Марк не даст соврать – люди прижимистые, умеющие считать деньги, поэтому поездка выглядит весьма убедительно. На родину он уезжает с единственным образцом законченного чипа, доделывает его он тайно, чтоб руководители не сразу узнали о законченности изобретения, и ставит таймер на систему вирусов, которую посеял в общую компьютерную сеть. Тем самым он предполагал, что, сбежав с Джульеттой, прости, Платон, – на этих словах Клим прижал руку к груди, показывая, что соболезнует, – вернее, не так, – продолжил он, – передав единственный образец в ФСБ и вступив в программу по защите свидетелей, исчезнет для всех навсегда. Программа вирусов же в этот час икс сожрет информацию на компьютерах в лаборатории Карловых Вар, тоже безвозвратно. Но, как известно, мы предполагаем, а господь располагает. Все пошло не по его плану. Появился Марк, покупатель на его чудесное изобретение, хороший покупатель, с деньгами. Только вот один вопрос: откуда он взялся, откуда вы, Маркус, узнали про Юркино изобретение, кто сказал вам, что он будет в городе Н? Ведь Юрка никому ничего не говорил и продавать свое изобретения не собирался.

В ответ Климу было лишь молчание, поэтому, подержав паузу для большего эффекта, он продолжил:

– Я сначала предположил утечку информации из рабочей группы, которая занималась делом Юрки, но потом я увидел вот это фото. – Клим достал из кармана погнутую фотографию и показал молча слушающим его людям. – Увидев его, я понял все.