Фамильный оберег. Камень любви - Ирина Мельникова

— Я не убивала, — запаниковала Татьяна. — Зачем мне его убивать?

— Понятно, не убивала, — скривилась Ева, — но очень ловко подыграла преступникам. А я лишь озвучила те подозрения, которые непременно возникнут у полицейских.

— Ева, говори, да не заговаривайся!

Анатолий подошел и взял Татьяну за руку. Жесткая складка у губ не исчезла, но что-то изменилось в его взгляде. И она поняла: несмотря ни на что, он на ее стороне.

— Ладно, — махнула рукой Ева. — Федору сейчас все равно, а Татьяну спасать надо. Ты этот нож могла найти, когда возвращалась с купания. Так?

— Так, — вместо Татьяны отозвался Анатолий. — И вообще она была без панамки…

— Толик, — усмехнулась Ева, — ты просто мастер по сокрытию преступлений!

Анатолий смерил ее угрюмым взглядом.

— Час назад я позвонил в город. Сообщил и в Минкульт, и в ФСБ о находке. В МВД обещали незамедлительно выслать омоновцев для охраны. Так что с полицией я первым буду объясняться.

— Но Федора убили, этого не скроешь! — Татьяна неожиданно для себя разозлилось, хотя понимала, что в ее положении следовало бы помалкивать. Впрочем, именно это она прочитала на лице Евы, когда заявила: — Убийца кто-то из лагеря. Я узнаю его по голосу…

— Прекрасно, если узнаешь! — Ева развела руками. — Но это не улика. Мало ли что тебе могло показаться. Я так понимаю, ты не то, что лица, самого преступника не видела, даже со спины.

— Не видела, — понурилась Татьяна и тут же вновь оживилась: — Голос принадлежал молодому человеку! Точно!

Ева покачала головой.

— У нас каждый второй — молодой, здоровый, красивый…

— Но не каждый способен убить человека, — с мрачным видом произнес Анатолий. — А вот убийце это было не в новинку. Ударил наверняка. Федор явно не ожидал нападения. Одно не пойму: если он профессионал, то почему выронил нож? Это ведь серьезная улика!

Ева прищурилась и некоторое время с отстраненным видом созерцала волны, которые, гремя камнями, накатывали на берег.

Затем медленно, словно раздумывая, произнесла:

— Ты прав, конечно. От таких ножей не избавляются. Тем более со следами пальцев. Не думаю, что он надел перчатки, прежде чем зарезать Федора.

Она снова обвела взглядом берег, валун.

— Он вполне мог смыть следы пальцев и крови на ноже, а потом скрыться в лесу. Тут и пробежать всего-то с полсотни метров. Он же не знал, что за ним наблюдают… Нет, нож он все-таки потерял и вернулся за ним чуть позже. Но опять же, если заметил возле трупа Татьяну, почему не забрал у нее нож? Ведь это первейшая улика… Вместо этого он просто избавился от трупа…

— А по мне, все яснее ясного, — пожал плечами Анатолий. — Убийца побоялся, что Татьяна поднимет крик еще до того, как он приблизится к ней.

— Если все так, как мы предполагаем, то убийца попытается выкрасть нож до приезда полиции, если совсем не скроется. Но пока у него есть шанс, он постарается избавиться от улики. — Ева нахмурилась. — Возможно, ночью. Я знаю одного человека в лагере, который предположительно владеет боевым ножом. Только…

Она не договорила и перевела взгляд за их спины.

— Игорь, что ты здесь делаешь?

Анатолий и Татьяна дружно оглянулись.

Дендрохронолог подошел к ним, безмятежно улыбаясь.

— А вы чего тут топчетесь? — и огляделся по сторонам.

Странное дело, но он совсем не поразился тому, как выглядела Татьяна. Словно это вполне обычное дело для девушки — разгуливать по берегу в окровавленной одежде.

— Федора не видели? — спросил он озабоченно и все же скользнул взглядом по Татьяне. Вероятно, все-таки удивился, но не подал виду. «Или чересчур деликатный, или нервы как у бегемота?» — подумала Татьяна. Но одно она знала точно: человек, убивший Федора, мог быть кем угодно, только не Игорем Полежаевым. Голос убийцы хотя и звучал приглушенно, но был звонче, без той хрипотцы, что слышалась в речи дендрохронолога.

— Зачем он тебе? — нахмурившись, спросил Анатолий.

— Тема интересная наметилась, с обеда спорим, — почесал в затылке Игорь. — Ждал-ждал его на скамейке, а он так и не появился. Свалил, что ли, через лес? — и снова покосился на Татьяну.

«Все-таки деликатный», — подумала она со странным облегчением, словно деликатность Игоря решала ее проблемы.

— О чем спорили? — быстро спросила Ева.

Игорь пожал плечами:

— Да о чем бы речь ни заходила, о том и спорили. К примеру, как долго дерево сохраняется в соленой воде. Недавно аквалангисты нашли в Мертвом море развалины, предположительно, Содома и Гоморры. Вот Федор и старался меня убедить, что любители рискованнее и любопытнее ученых, поэтому, дескать, они чаще делают великие открытия. Тот же судья Ричард Покок, который Долину царей обнаружил в Египте, или Шлиман, Трою раскопавший… Говорил, что благодаря Шлиману и его раскопкам археология совершила просто феноменальный скачок вперед. Доказывал, что удача нередко улыбается тем, кто не обременен формальными археологическими знаниями. Ну, как-то так…

— Однако Шлиману пришлось несладко, — язвительно усмехнулся Анатолий. — Ученые чуть не порвали его сначала. Многие пытались доказать, что предметы из найденного им «клада Приама» были всего лишь искусными подделками и изготовлены по заказу купца афинскими ювелирами. Впрочем, сегодня подобные обвинения со Шлимана сняты.

— Я считаю, и именно это доказывал Федору, что дилетанты больше вредят науке, чем обогащают ее открытиями! — воскликнул запальчиво дендрохронолог. — Тот же Шлиман варварски уничтожил несколько культурных слоев, прежде чем добрался до Трои.

— Шлиман слыл большим авантюристом и даже мошенником, — сказал Анатолий. — Его хотели повесить в России за казнокрадство, ведь он долгое время был ее подданным. Но были у нас искренние и честные почитатели археологии, тот же граф Строганов[20], или Шухов — учитель из Омска, который первым раскопал Мангазею[21], или Павел Дюбрекс, тоже любитель, открывший могильник Куль-оба[22]. Правда, кто о них знает, кроме профессионалов?