Клиника С... - Андрей Шляхов

Инна Всеволодовна, недолго думая, ответила:

— Если у вас нет денег на «тримагодон»,[31]то это ваши проблемы. Выписывайтесь, чтобы не занимать койку попусту, и лечитесь дома чем хотите!

Ее ответ слышали все четверо больных, лежавших в палате, и человек десять из свиты. Разве ж так можно — в резкой форме и при стольких свидетелях. Сам бы Всеволод Ревмирович выразился куда мягче, например, так: «К моему огромному сожалению, вопрос о закупке „тримагодона“ еще не решен, но я приложу все усилия…» А потом отвел бы в сторонку заведующего отделением и посоветовал поскорее выписать недовольного от греха подальше. Надо же понимать, что за каждым твоим словом следит куча народу. И ладно бы просто следили, так еще ведь и истолковывают! Как им вздумается, так истолковывают.

«В своих многочисленных выступлениях и интервью госпожа Каплуненко постоянно подчеркивает свою приверженность высоким идеалам гуманизма…» — писал автор статьи Аверьян Штайнхиль, широко известный в узких кругах под прозвищем «Ава-могильщик». Прозвище намекало как на непоправимый урон для репутаций всех тех, кто имел неосторожность попасться на острый кончик бойкого Аверьянова пера, так и на то, что копает Штайнхиль очень глубоко и обстоятельно, словно могилу роет. «Слушаешь и поневоле веришь, что в груди этой миниатюрной женщины бьется большое сердце, переполненное любовью к людям. Но это всего лишь умелая игра на публику, способ произвести хорошее впечатление на непосвященных. На посвященных госпожа Каплуненко вряд ли сможет произвести хорошее впечатление, потому что посвященные слышали много чего другого, не предназначенного для своих ушей. Инна Всеволодовна может сказать в глаза тяжело больному человеку, что если у него нет денег на приобретение дорогостоящих лекарств, конкретно — „тримагодона“, производства Cellen Pharmaceuticals Company, то нечего зря занимать койку в отделении, хотя по закону все граждане Российской Федерации, имеющие полис обязательного медицинского страхования, должны получать в НИИ кардиологии и кардиохирургии все полагающееся лечение в рамках этого самого обязательного медицинского страхования, тратя свои деньги разве что на цветы врачам при выписке. Странная получается ситуация, особенно если учесть слухи об особых связях госпожи Каплуненко с некоторыми крупными фармацевтическими компаниями. Это всего лишь слухи, но в каждом слухе, как известно, есть только доля слуха, а все остальное — правда. Интересно, как бы сама Инна Всеволодовна объяснила резкие смены мнений о продукции той или иной фармацевтической компании. Так, например, до середины прошлого года Инна Всеволодовна при каждом удобном случае критически отзывалась о препаратах производства Cellen Pharmaceuticals Company, но вдруг, можно сказать — в одночасье, резко переменила свое мнение, и теперь продукция Cellen Pharmaceuticals Company не только включается в рекомендованные стандарты лечения, но и рекомендуется пациентам для покупки за свой счет. Чужая душа потемки, но автору этих строк известно не так много способов, побуждающих человека к кардинальной перемене мнения…»

Не осталась без внимания и своеобразная манера общения заместителя директора НИИ кардиологии и кардиохирургии по научной работе. «„Тупая корова“, „безмозглая тварь“, „деревянное дерево дуб“, „бестолковая бездарь“… Перечисление всех красочных эпитетов, которыми Инна Всеволодовна любит награждать сотрудников института, займет очень много времени…»

Как следует потоптавшись на дочери, Ава-могильщик перешел к отцу и сразу же выложил «второй бриллиант» — недавнюю закупку НИИ кардиологии и кардиохирургии шестидесятичетырехсрезового компьютерного рентгеновского томографа у фирмы «Пансамшиба».

«Заслуживает внимания легкость, с которой директор института расходует бюджетные средства, причем расходует он их крайне неэффективно. Так, например, шестидесятичетырехсрезовый томограф Pansamshi TSS-01 был куплен институтом у фирмы „Пансамшиба“ за девяносто восемь (!) миллионов рублей, несмотря на то, что идентичную модель можно купить за сорок четыре миллиона четыреста восемьдесят пять тысяч рублей (согласно информации, размещенной на сайте Pansamshiba.com). Удобства ради округлим цену до сорока пяти миллионов и произведем несложный расчет — отнимем от девяноста восьми сорок пять. Получим пятьдесят три миллиона рублей или что-то около одного миллиона восьмисот тысяч долларов по текущему курсу! Впечатляющая разница, не правда ли? Интересно, как ее объяснит сам Всеволод Ревмирович Каплуненко? Неужели он заключает столь крупные сделки, не совершив простейшего мониторинга цен, который занимает не более двух-трех минут? Или бюджетные деньги, наши с вами деньги, деньги налогоплательщиков, не заслуживают такого внимания, как деньги самого господина Каплуненко? С легкостью выбросить пятьдесят три миллиона рублей… нет, на самом деле выброшено гораздо больше, потому что такие учреждения с мировым именем, как НИИ кардиологии и кардиохирургии, при закупке дорогостоящего медицинского оборудования (да и не дорогостоящего тоже) получают от фирм-производителей крупные скидки, ведь сам факт того, что твоей продукции отдает предпочтение такое уважаемое учреждение, сам по себе является отличной рекламой. Так что цену томографа можно смело сбрасывать до сорока миллионов, если не ниже…»

«А вот за это я тебя, гниду, засужу вместе с твоим главным редактором, — подумал Всеволод Ревмирович, закончив читать сентенции на томографическую тему. — Подставились вы по-крупному…»

Всеволод Ревмирович предпочитал делать дела так, чтобы потом не было мучительно больно, да и просто тревожно тоже бы не было. Семь раз отмерь, хорошенько подумай о последствиях, подстрахуйся и только потом отрезай. На покупке томографа у фирмы «Пансамшиба» Всеволод Ревмирович заработал всего двадцать миллионов рублей «комиссионных», остальную разницу пришлось отдать «наверх», чтобы не сильно вникали и совсем не мешали. Для того, чтобы в будущем ни один комар не подточил бы своего любопытного носа, было заключено дополнительное соглашение к договору о поставке, согласно которому фирма, в лице директора московского представительства Станислава Ковальски, брала на себя обязанность усовершенствовать поставляемый НИИ кардиологии и кардиохирургии томограф Pansamshi TSS-01 путем установки нештатных узлов, агрегатов и деталей, с целью улучшения потребительских свойств (а именно — повысить степень точности и достоверность) и срока службы. Институт в лице Всеволода Ревмировича, в свою очередь, должен был оплатить этот «тюнинг». Перечень улучшений, как и положено, прилагался. Все законно — за эксклюзив (а институт с мировым именем может удовлетвориться только эксклюзивом) надо доплачивать. Столько, сколько выходит по документам.

— Накося выкуси! — Всеволод Ревмирович показал развернутой газете кукиш.

В большом телефоне с множеством клавиш, стоявшем на столе, раздался щелчок и послышался приглушенный (Всеволод Ревмирович, несмотря на возраст, слышал хорошо, а вот громкие звуки его раздражали) голос секретарши:

— Всеволод Ревмирович, вам Давиденко звонит.

Олег Германович Давиденко был заместителем министра, курировавшим НИИ кардиологии и кардиохирургии.