Пантера Людвига Опенгейма - Дмитрий Агалаков

Дорога уходила вниз и уже там вливалась в обширное, местами неровное плато, откуда двигался на нас неприятель.

– Это отнимет слишком много его сил, – вырвалось у Арашма Пура, когда мы стояли втроем. – Но другого выхода, к сожалению, у нас нет.

– Сил – каких сил? – спросил я.

– Ты все увидишь сам, – кивнул Арашма Пур.

– Пора начинать, – решительно сказал Великий Брахман.

Наш Учитель смотрел вниз – туда, откуда сейчас приближался наш враг. А потом начал свой танец – танец жреца, разжигающего Огонь.

Мы не удивились, когда из ослепительных комочков воздуха перед нам рождался Дракон. Но этот Дракон отличался от того существа, который из года в год приходил в гранитную башню перед Горой. Тот дракон был под стать хвостатым существам с древних восточных картинок. Этот же Дракон, полный ярости, наливался ярко-алым светом и с каждой минутой разрастался в размерах. Оживая, он точно обретал свою индивидуальность, осматривался, все замечал. Удар его хвоста пришелся по ближним кустам, и я отступил. Даже в темноте я понял – кусты опалены. Я взглянул на Кая, он – на меня. Великая сила крылась в сердце человека, владеющего Огнем! А Дракон уже походил на гигантское, хищное чудовище, спустившееся с небес для расправы над своими врагами – ничтожными и жалкими.

Танец Учителя почти прекратился. Теперь старик скорее сдерживал все порывы созданного им существа. Движение руки – и Дракон бросался в сторону, ударяя хвостом, хватая пастью невидимую жертву. Я чувствовал горячие волны тепла, жара, обдающие меня. Неожиданно Дракон сорвался с места и ринулся вниз. Сжигая все по обе стороны дороги, рассекая ночь, освещая все вокруг, он бесшумно – гигантской стрелой – летел вниз.

Моего слуха коснулись отдаленные редкие выстрелы, и еще – крики. Это были крики испуганных, раненых, погибающих людей. Там, внизу, металось из стороны в сторону пламя. Это и был Дракон – неумолимый, сеющий смерть. Даже мифических драконов побеждали отважные рыцари: на одного монстра находило управу копье, на другого меч, на третьего – стрела. Но никто на свете не смог бы справиться с существом, которое сейчас творило расправу над целой армией негодяев… Дракон не вернулся, он исчез – там же, на плато.

– Я отпустил его, – опуская руки, сказал Учитель.

Но мы чувствовали, что исчез не только Дракон.

– Врага больше нет, – выдохнул Великий Брахман. – И не будет.

Он пошатнулся, Арашма Пур подхватил его, помог присесть на циновку, укрыл своим плащом. Старика бил озноб. Я понимал, что он истощен. Слишком могущественное существо создал он – для слишком кровавой битвы.

Огненный Дракон, уничтожавший врага вслепую, поразил не всех. Кто-то спрятался за камнями, кто-то под обожженными телами своих товарищей. Остатки этого сброда, до смерти напуганного, перебили в ближних ущельях стрелки Арашма Пура.

Но Меченого не оказалось ни среди погибших от пламени, ни от пуль. От хозяина эту подробность Арашма Пур утаил – он не хотел волновать старика.

– Скоро мой Огонь станет частью божественного Огня, и я, наконец, обрету долгожданный покой, – на одном из уроков, которые после битвы стали редкостью, сказал нам Великий Брахман. – Как прав был Рам Каши, подсказавший вам – ваш путь!

Когда наступила ночь весеннего равноденствия, в час факельного шествия к гранитной башне, я вновь увидел ее. И как много лет назад она смотрела так, словно пришла только затем, чтобы встретиться со мной хотя бы взглядом!

Я отыскал ее там же – у нашей пещеры. Мы оба молчали, когда я, укрыв Навию плащом, вел ее к себе. Но наше молчание стоило любых слов. Я отпустил охрану. Почти до рассвета мы любили друг друга, и только потом я уснул.

Проснувшись, я понял, что крепко-накрепко привязан к своему ложу. Навия – нагая, в серебряных браслетах, и бусах, составленных из золотых монет, сидела на мне верхом и разглядывала меня.

– Что это значит? – спросил я. – Мне не нравятся эти игры, развяжи меня.

– Я пришла открыть тебе секрет, – наклонившись ко мне, едва касаясь лица губами, тихо проговорила она. – У меня есть сын.

– Сын?! – я не верил своим ушам. – Сын… Столько лет, и я ничего не знал об этом…

– Ему скоро исполнится пять лет, – вкрадчиво проговорила Навия, но я уже разглядел на ее губах дьявольскую усмешку. Тихо, словно боясь, что нас услышат, она прошептала: – Это сын Амрата Чандра, мой любимый!

И следом она рассмеялась – рассмеялась мне в лицо.

– Не верю, – сказал я. – Ты лжешь мне, чтобы отомстить, чтобы сделать мне больно. Ты лжешь…

– Лгу?.. Прошло уже шесть лет, как богам было угодно, чтобы мы с Амратом Чандром, телохранителем моего отца, стали мужем и женой.

Ее когти впились в мои плечи – и от боли я сжал зубы. Навия смотрела на меня так, словно я был уже мертв.

– Мой муж, Амрат Чандр, хотел, чтобы я привела тебя к нему, ему нужна тайна Великих Брахманов. И я могла бы хитростью добиться этого, если бы захотела. Но для чего? Меня не интересует то, что погубило моего отца и чем бредит мой муж… Ты принадлежишь только мне, и я одна вправе решать, как поступить с тобой.

Нагнувшись, касаясь сосками моей груди, она поцеловала меня – чувственно, сильно, так, как целовала раньше.

– Однажды ты обманул меня. Я обещала, что отомщу тебе. – Неожиданно в руке ее сверкнул клинок – тонкий, как игла, стилет. – Я пришла получить долг – и получу его!

Я рванулся, пытаясь разорвать путы, но это вызвало лишь улыбку Навии. И тут же улыбку сменила гримаса жестокости и неумолимости.

– Остановись, – в отчаянии проговорил я.

Но глаза ее только зло блеснули – я был глупцом, если просил эту женщину о милости!

– Прощай, – сказала она.

Клинок, зажатый в ее руках, взметнулся надо мной, прощально сверкнув в пламени светильника. Я закричал. И тут что-то светлое шагнуло к нам из темноты – из-за спины Навии. И другая сталь, могучая, искривленная, метнув по комнате золотую вспышку, рассекла воздух…

Губы моего палача смеялись, темные глаза смотрели на меня жадно, словно боясь упустить самое ничтожное мгновение, из которых сложится моя смерть. В это самое мгновение голова Навии вспорхнула над ее плечами и, перевернувшись в воздухе, облепив лицо нитями черных волос, глухо упала на ковер. Выпав из мертвых рук, кинжал больно впился мне в грудь. Обезглавленное туловище покачнулось, загребло руками и повалилось на меня. Фонтан горячей, обжигающей крови ударил мне в лицо.

Уже свободный от мертвого тела, что истекало остатками крови на полу, я поглядел на своего спасителя.

– Развяжи меня.

Кай вытер шарфом из тонкого шелка длинный искривленный меч.

– Один из охранников выдал тебя, любезный друг. Слава богу, что в порыве страсти ты забыл запереть вторую дверь. Иначе…