Заживо в темноте - Майк Омер

– Жалость какая! – вздохнула Джулиет. – Я думала, мороженым его угощу…

Из-под одеяла донеслось сопение. За стенкой мама объясняла папе, что он безрукий и безголовый. Именно из-за родительских ссор Джулиет старалась пореже бывать дома. Хотя, как ни странно, после бурных скандалов папа с мамой быстро мирились и снова обожали друг друга.

– Пожалуй, стоит отдохнуть перед тем, как куда-то идти, – сказала Джулиет.

Холмик на кровати хихикнул.

Джулиет прилегла на кровать – и тут же вскочила.

– Ой, что это? – воскликнула она. – Кровать вся в комках! – И ткнула пальцем в холмик, чем вызвала взрыв приглушенного смеха.

За дверью папа горестно вопрошал мироздание, зачем он женился на этой лахудре. Пора отсюда убираться – но не оставлять же Томми в логове волков!

– Пожалуй, эту кровать надо пощекотать! – объявила Джулиет и принялась нащупывать у холмика под одеялом места, уязвимые для щекотки.

Томми выдержал ровно три секунды. Визжа от смеха, он высунул из-под одеяла голову – спутанные золотистые кудряшки, сияющие глаза.

– А я все время тут был! Я спрятался! – завопил он в восторге от того, что перехитрил старшую сестру.

– Да неужели? – Джулиет всплеснула руками. – Я тебя и не заметила!

Братишка расплылся в улыбке, а она подхватила его в объятия и чмокнула в курносый нос.

– Мороженого хочешь?

– А можно мне с тремя вкусами?

– Спросим в кафе. Если они так делают, то можно.

– Ладно. – Мальчик спрыгнул с кровати. – А можно взять с собой Теда?

Тедом звали кукольного Дарта Вейдера.

– Конечно. Только он мороженое есть не будет.

– Ладно!

За дверью мама прокричала что-то неразборчивое. Томми замер.

– Когда мы вернемся, они уже помирятся, – сказала Джулиет.

– Откуда ты знаешь?

Опыт предыдущих девятнадцати лет, вот откуда. Так всегда: сначала орут друг на друга, потом мама плачет, а папа извиняется, и через полчаса уже воркуют, как голубки.

– Просто знаю.

– Обещаешь?

– Обещаю. Бери Теда и пошли!

Мальчик подхватил с кровати Теда и побежал к дверям.

– Подожди-ка! – окликнула его Джулиет. Достала телефон и присела на корточки с ним рядом. – Скажи: «Пломбир!»

– Плом-биииир!

Джулиет нажала на кнопку, и фото с младшим братишкой отправилось в «Инстаграм».

Допивая в одиночестве вторую кружку «Миллера», Гарри чувствовал, что его снова одурачили.

Он сделался чересчур мягкотелым, вот в чем штука. Ощутив симпатию к Зои Бентли, поверил, что она сдержит слово. С чего вдруг? Слова – это же просто… просто слова, данные нам, чтобы скрывать свои мысли. Сколько раз он сам нарушал обещания и тут же об этом забывал!

Теперь о серийном убийце, орудующем в Сан-Анджело, знает вся страна. Завтра все газеты в стране напишут, что делом занимается ФБР. И Гарри останется ни с чем.

Полчаса назад Зои написала ему и попросила о встрече. Он предложил бар – надеялся ее подпоить и хоть что-нибудь выведать. Но ее все не было, и Гарри начал подозревать, что его водят вокруг пальца.

Нет, разумеется, он уже написал собственную статью. Назвал по именам и Зои Бентли, и агента Тейтума Грея, вспомнил Гробовщика-Душителя, упомянул и о том, как Зои столкнулась с убийцей в детстве. Однако чувствовал: всего этого мало. В материале должна быть изюминка – а здесь ее нет.

Гарри окинул взглядом бар. Даже в пятничный вечер народу было очень немного. Новости распространяются быстро; похоже, весь город, боясь серийного убийцы, сидит по домам.

На соседний табурет скользнула женщина. Зои. Помахала рукой бармену.

– Пинту «Гиннесса», пожалуйста.

– Серьезный напиток для дамы! – усмехнулся бармен.

– Неужели? – И Зоя на несколько долгих мгновений скрестила с ним взгляд.

Улыбка бармена померкла, сменившись почти испугом. Он кашлянул.

– Да-да, конечно. Секундочку.

– А мне еще «Миллера», – добавил Гарри.

Пока бармен разливал напитки, оба молчали. Наконец Гарри заговорил:

– Вы меня надули!

– Успокойтесь. Вовсе нет.

– Сказали, у вас есть для меня кое-что особенное – а теперь об этом каждая собака знает!

– Что они знают? Только дурацкое прозвище и набор предположений.

– Завтра будут знать больше. У местных репортеров свои источники в полиции. А что у меня? Ничего!

Бармен поставил перед ними напитки. Зои в глаза он старался не смотреть, и Гарри это почти развеселило.

Бентли сделала большой глоток и шумно выдохнула через нос.

– Боже, как мне этого не хватало! – пробормотала она. – Такой долгий день…

– Вас пожалеть?

– Для начала перестаньте дуться, – резко ответила Зои. – Ведете себя, как будто я ваша подружка. Позвольте напомнить, что это вы всюду за мной таскаетесь, а не наоборот!

Гарри ухмыльнулся; раздражение в ее голосе его подбодрило.

– Таскаюсь? Отнюдь. Следую на приличном расстоянии.

– Вы сняли номер в том же мотеле, что и я.

– Хороший мотель. Бассейн у них очень приятный.

– Хватит этой чепухи! – рявкнула она, смерив его гневным взглядом.

Журналист насмешливо отсалютовал ей стаканом:

– Ну, и кто теперь дуется?

Зои заморгала, затем снова отхлебнула пива.

– Послушайте, я хочу дать вам интервью, но выйти оно должно завтра утром.

– Статью в завтрашний номер я уже написал. Сейчас над ней работает редактор.

– Пусть отправит ее в корзину! Нам нужна новая.

– Нам?!

– Я хотела бы давать вам интервью каждый день. Рассказывать о ходе дела. Ни с какими другими журналистами я общаться не буду.

Гарри недоверчиво воззрился на нее.

– Но зачем?

– Хочу вывести убийцу из равновесия.

– Вы об Убийце-Шредингере?

– Дурацкое прозвище.

– Но все его так называют, – заметил Гарри. Его охватило радостное волнение. – Так что конкретно вы хотите сделать?

Она бросила на собеседника задумчивый взгляд.

– Кто ваш источник в ОПА?

– Какой источник? – недоуменно переспросил Гарри.

– Кто-то же сказал вам, что я лечу сюда заниматься этим делом. Кто?