Партизаны Столетней войны - Владислав Колмаков

Болотный замок встретил нас громкими и радостными воплями Жака. Помните раненого бойца, которого мы тут оставили на хозяйстве, чтобы следил здесь за всем и охранял нашу базу. Еды у него хватало. Опасных и крупных хищников на острове посреди болота не было. А люди? Люди сюда не ходят. Боятся скверной славы этого места. Вот все это время, что мы шлялись в рейде в графство Лаваль, а затем тусили в Ле-Мане, все это время бедный Жак сидел на острове, охраняя нашу базу. Рана его давно зажила и больше не беспокоила. Жак сильно оброс. Правда, мылся каждый день. Я сам ввел на нашей болотной базе такое правило. Мы даже баню под это дело построили. Где и мылся личный состав. Каждый день. С антисанитарией в нашем отряде я боролся нещадно. Даже во время рейдов люди мыли руки, стирали одежду, пили только кипяченую воду, травяной чай или разбавленное вино. Это же махровое средневековье. Тут разные болезни могли выкашивать целые города. Хотя особой антисанитарии я почему-то здесь не заметил. В деревнях люди мылись и стирали одежду довольно часто. В городах тоже большой грязи не было. Там даже общественные бани существовали. Интересно, кто придумал миф о вечно грязной и вонючей Европе? Типа, здесь в средние века никто годами не мылся. Ну не бред ли? Да, при такой тотальной антисанитарии европейская цивилизация вымерла бы давным-давно. Конечно, все здесь было не идеально. Может быть, где-то в дремучей Германии или Скандинавии люди и жили в грязи и смраде. Но не забывайте, что та же Франция была в свое время территорией Римской империи. И цивилизацию здесь древние римляне построили очень неплохую. Вон до сих пор функционируют римские дороги, водопроводы, канализация. И термы, то есть римские бани. Они тут в пятнадцатом веке все еще есть в крупных городах Французского королевства. Да и в тех же тавернах или постоялых дворах вы можете снять комнату, куда по вашему желанию принесут большую деревянную бадью-ванну с горячей водой и мылом. И мойся в свое удовольствие, сколько влезет.

Уф! Прибыли. Вот он наш Болотный замок.

Следующие две недели мы тренировали людей. Хорошо, что я догадался сделать запас оружия и доспехов. Его на всех новичков хватило с лихвой. Как я уже говорил ранее, все крестьяне, проживающие в этом лесном краю, очень неплохо могут стрелять из лука. Тут же кругом лес. И местные селяне с него кормятся. А французские феодалы их особо не прессуют при этом. Если сильно не наглеть, то здесь можно неплохо так жить браконьерством. В общем, у нас были готовые стрелки. Это я про бывших крестьян. А вот сражаться врукопашную они не могли. От слова СОВСЕМ! И тут очень кстати пришлись шотландцы. Эти бывалые вояки одинаково хорошо стреляли из лука и дрались в ближнем бою. Хоть на коне, хоть пешими. Вот они-то у нас и были инструкторами для наших рекрутов из крестьян. Мы с Гризли лишь изредка подключались к процессу тренировки. Признаюсь честно, меня эта рутина настолько затянула, что я начал забывать о своем горе. Я этот рецепт с ранней юности выучил. Если хочешь отстраниться и забыть о проблемах и переживаниях – работай. Долго, тяжело и монотонно. Очень хорошо помогает от душевных терзаний. Не знаю, как другим, а мне помогало.

На исходе второй недели нашего пребывания в Болотном замке с нами вышел на связь один любопытный персонаж. Наши люди время от времени посещали ближайшие деревни, чтобы проведать родственников и узнать, что творится в округе. Селяне после раздачи зерна очень охотно снабжали нас информацией. Мишка оказался прав. Местные жители в этом районе стали относиться к нам очень хорошо. И при появлении англичан нас бы тут же предупредили. На это и был весь наш расчет. Партизаны не могут эффективно действовать без поддержки населения. И мы эту поддержку получили. И вот теперь через старосту одной из деревень с нами связался Пьер Гош. По крайней мере, так он представился. Я согласился с ним встретиться. Нет, на нашу болотную базу мы его не повели. Встретились в той самой деревне, на нейтральной территории. Но несколько бойцов я все же с собой на эту встречу взял. И Гризли, конечно. Куда же я без него?

Пьер Гош был жителем небольшого французского городка из Нормандии, который был разграблен англичанами пару лет назад. В той резне он потерял всех своих родных и ненавидел этих захватчиков всей своей душой. Пьеру было на вид лет тридцать. И в юности он успел хорошо так повоевать в дружине французского барона. Но потом Пьер женился и осел в одном из мелких городишек. Зажил спокойной жизнью мирного горожанина. У него появились дети. Трое. Но счастье внезапно закончилось, когда английская армия вторглась в Нормандию. Потеряв все, что имел, Пьер Гош решил мстить тем, кто в этом был виноват. Он стал убивать англичан. Вокруг него сплотились такие же обездоленные и озлобленные люди, у которых к английским солдатам были свои счеты. Со временем отряд Пьера Гоша оброс людьми. И сейчас насчитывал двадцать восемь бойцов. И они были не обычными разбойниками, которых хватает в средневековой Европе. Они были партизанами, которые боролись против англичан. На других людей бойцы Пьера принципиально не нападали. Правда, боевые успехи у них были довольно скромные. Несколько мелких групп англичан и одиночных английских всадников, уничтоженных из засады. Вот, собственно говоря, и все. До наших достижений им было далеко. Но это и понятно. Ведь Пьер Гош и его люди воевали, как все здесь. Традиционным способом и примитивным оружием. И то в ближний бой они предпочитали не лезть, а расстреливать врагов из луков и арбалетов из засады. Пару раз уже обожглись и понесли ощутимые потери. Против английских вояк эти бывшие крестьяне и горожане были откровенно слабы. Учить-то их было некому. Нет, Пьер-то их пытался обучать, но без фанатизма. Это мы своих рекрутов гоняем до седьмого пота. «Тяжело в учении – легко в гробу!» Именно таким принципом мы с Гризли руководствовались, когда готовили своих бойцов к предстоящим сражениям. Да и оружия нормального у Пьера и его людей было маловато. Как, впрочем, и хороших доспехов. И несмотря на все это, Пьер Гош и его отряд смогли продержаться аж целых два года. В моих глазах это было очень большим достижением. Это говорило об уме и таланте Пьера как командира и хорошего лидера. Все это время он смог поддерживать в своих бойцах боевой пыл и дисциплину, не скатившись к банальному бандитизму на дорогах. Таких людей стоит уважать.

Конечно, так же как и мы, Пьер Гош контактировал с местными крестьянами. Партизанский отряд не может существовать в вакууме. Ему нужна поддержка населения на той территории, на которой он действует. От крестьян партизаны получают продовольствие, новобранцев и информацию обо всем, что происходит вокруг. Вот так Пьер и узнал о нас. О наших подвигах. О количестве убитых нами англичан. Конечно, народная молва все это преувеличивала и приукрашивала. Пьер Гош был умным человеком и прекрасно это понимал. Но даже его наши достижения поразили. И он решил с нами встретиться. За эти два года постоянной борьбы на грани выживания лидер партизан устал. Он отчетливо понимал, что все его потуги тщетны. Рано или поздно, но военное счастье им изменит. И англичане их уничтожат. Поэтому он захотел пообщаться со своими более удачливыми коллегами. То есть с нами. Сначала Пьер хотел лишь поговорить. Договориться о взаимодействии, посмотреть на нас.

И он нас увидел. Не зря я взял с собой на встречу Гризли и всех шотландцев. В полной броне и с оружием. Они произвели неизгладимое впечатление на Пьера Гоша и его сопровождающих. Таких доспехов и оружия у них не было. Да и бравый вид моих бойцов говорил сам за себя. Пьер Гош сам был бывалым воином и легко разглядел в них таких же профессионалов. При всем моем уважении, но людей Пьера нельзя было назвать профи. Вооружены и экипированы они были слабо. И по повадкам на опытных вояк были не очень-то похожи. Скорее, обстрелянные новобранцы, но не более того. И Пьер Гош это тоже отчетливо понимал. Я это прочел в его уважительных взглядах, что он бросал на меня и моих людей. К концу нашего разговора он уже принял решение. Он захотел присоединиться к нашему отряду. И все его бойцы без колебаний последовали за своим командиром. По этому незначительному моменту я понял, что они уважали своего командира. И никто из них не усомнился в его решении. Конечно, мы их всех предупредили насчет строгой дисциплины в нашем отряде. Что никакой бандитской вольницы я не потерплю.