Партизаны Столетней войны - Владислав Колмаков

Пьер Гош и его люди должны будут подчиниться мне и выполнять все мои команды. Без всяких пререканий и возражений. Кого не устраивает – может быть свободен, как птица в полете. Я силой никого не держу. Мой партизанский отряд – дело добровольное. Но если уж решили в него вступить, то никаких поблажек не будет. Они будут выполнять любые мои приказы, терпеть трудности и лишения. А взамен я научу их, как правильно и эффективно убивать англичан и их союзников. Думаете, что хоть кто-то отказался? Правильно думаете. Эти люди уже давно для себя все решили. Эти два долгих года их подпитывала месть. Все они потеряли кого-то родного или близкого от действий англичан. И смысл в жизни у них был один: убивать, убивать, убивать англичан. Уничтожать их как бешеных собак. И ненависть этих людей была настолько сильна, что они были готовы терпеть все что угодно. Лишь бы продолжать мстить своим обидчикам. А другие люди в отряде Пьера Гоша и не задерживались надолго. Воевать два года не переставая могут только очень мотивированные люди. А у этих мотивация была железная. Такому прибавлению наших рядов я только порадовался. Конечно же мы их взяли. Нам такие люди пригодятся. Тем более что в боевом плане они все же кое-что умеют. И боевой опыт у них есть. А главное – они хотят учиться быть настоящими воинами. И мы их научим. Опыт в этом деле у нас тоже есть неплохой.

Вражеская колонна наконец-то втянулась в сектор поражения наших «монок». Пора. Поджигаю фитиль своей «монки» и прячусь в укрытие. Взрыв моей мины должен стать сигналом для остальных наших подрывников и артиллеристов. Да, сейчас из пушки будут стрелять наш отрядный кузнец Доминик и Жак. Тот самый Жак, который раньше охранял нашу болотную базу. Эти двое первыми вызвались учиться пушечному делу, когда я стал подбирать для этого добровольцев. Я выбрал их еще и из-за их физических кондиций. Физической силой эти двое были не обделены. А средневековым артиллеристам физическая сила ой как нужна, чтобы тяжеленную пушку ворочать. В принципе, в пушечном деле ничего сложного нет. Средневековая бомбарда – штука довольно примитивная. И стрелять из нее не так уж и сложно. Главное – это освоить правильное заряжание с дула. И тут не надо быть семи пядей во лбу. Последовательность действий там проста и незамысловата. И два сообразительных крестьянских парня с этим справились. За две недели мы из них подготовили вполне приличных артиллеристов. Вот почему огнестрельное оружие потом станет таким массовым. Оно проще в освоении, чем лук или холодное оружие. Того же лучника с ноля надо готовить несколько лет. И хорошего бойца ближнего боя, владеющего навыками фехтования, тоже надо готовить очень долго и упорно.

Наконец, прогремел взрыв моей «монки». И спустя какое-то время грохнула пушка, сметая картечью все в секторе своего поражения. Затем захлопали другие наши «монки». Противник как всегда шел по дороге плотной массой. Тут о современной войне никто не знает. Поэтому ни о каких рассыпных строях, чтобы снизить плотность вражеского огня, никто слыхом не слыхивал. Все вояки тут предпочитают ходить плотными толпами.

А против толпы пушечная картечь и «монки» очень эффективны. И убийственны, да еще и с близкой дистанции. Этот английский караван был не так уж велик. Десять повозок и около семи десятков воинов. Мы до этого уже разгромили три небольшие группы англичан. Человек по двадцать-тридцать. Нам-то они были на один зуб. Тем более что воевали мы с ними не по правилам. С использованием все тех же мин и гранат. Против такого страшного оружия, применяемого из засад, местные вояки были бессильны. Не наступила еще та эпоха, когда люди смогут успешно бороться с такой тактикой боя. Так вот! Об этом караванчике нам поведали пленные из разгромленных нами ранее групп английских всадников. Информация от пленных, оперативно добытая сразу же после их захвата, во все времена может изменить ход военной кампании. Из-за слабости и трусости одного человека, разболтавшего врагу ценные сведения, могут погибнуть десятки, сотни и тысячи его соратников. Так было и будет. Человеческая история пестрит такими примерами. Ну, а мы допросом пленных англичан не брезговали. Мы же не тупорылые французские рыцари. В общем, на этот караван нас один из пленных англичан и навел. От него-то мы и узнали маршрут и время следования данного каравана с припасами для английской армии, осаждавшей замок Лаваль. Вроде бы в том караване должен был ехать один из кузенов этого пленного англичанина. Вот он-то и рассказал своему родственнику все об этом. В общем, болтун – находка для шпиона!

И нам эта информация пришлась в цвет. Мы же в этом рейде на вражескую территорию решили оседлать путь из Алансона в Лаваль. Чтобы прервать снабжение вражеской армии, которая уже который месяц не может взять замок Лаваль. В принципе, тактика у нас была верная. От тех же пленных мы узнали, что после разгрома нами большого продуктового каравана в лагере осадной армии англичан под Лавалем начался голод. Там даже вспыхнул голодный бунт, который сэр Джон Моубрей, командовавший этой армией, подавил с большой жестокостью. Своих солдат он кое-как успокоил, казнив два десятка зачинщиков беспорядков и выдав остальным бойцам двойное жалованье. Но осадочек-то остался. Там появились дезертиры, которые начали разбегаться во все стороны. И к сегодняшнему моменту осадная армия англичан у Лаваля подсократилась примерно на треть. В общем, не зря мы тогда повоевали. Теперь понимаете, как я обрадовался, узнав о подходе вражеского каравана. Готов спорить на все свои деньги, эти гаврики везут еду для голодных английских солдатиков Джона Моубрея. Проигнорировать такую жирную цель мы не могли. Это мы удачно зашли.

Дальше уже было делом техники. Тактика нападения нами отработана очень хорошо. Найти подходящее место для засады. Расставить и замаскировать вдоль дороги «монки» и пушку. Подготовить укрытия для наших бойцов. И засада готова. И вот караван пришел. Прямиком в нашу засаду. И мы им засадили от всей души. Со всей пролетарской сознательностью. М-да! Нашим бойцам даже гранаты и луки использовать не пришлось. Пяти «монок» и одного выстрела пушки хватило с лихвой. Мы же их ставили с запасом. На всякий случай. Пленных в этот раз было мало. Всего шесть человек выжило. Из семидесяти трех англичан. Впрочем, на этот раз там графов или баронов не было. А самим караваном командовал какой-то английский рыцарь, который там и полег вместе со своими людьми. В общем, даже если там бы и были выжившие благородные, то большого выкупа мы за них бы не получили. Рыцари стоят не много. Это вам не графы. Впрочем, помер Трофим, и хрен с ним! Страдать от этого я не буду.

А потом мы занялись трофеями. И я чуть не поседел. В одной из повозок я увидел такие знакомые бочонки. Те самые с порохом. И пара из них даже была разбита поражающими элементами «монки». Вы только представьте себе, что там могло произойти, если бы этот порох взорвался. Целая повозка бочек с порохом. Я как увидел это, так непроизвольно икнул и начал отходить назад на цыпочках. Блин горелый, я же реально испугался. Когда понял, как же нам в этом случае повезло. К счастью, такое случается. В реале, а не в кино. Где склад боеприпасов взлетает на воздух от одной пули. Порох, конечно, штука опасная. Но он не взрывается из-за попавших в него пуль или осколков. Поправка! Не всегда взрывается. Для этого осколки «монки» должны быть раскаленными докрасна, чтобы поджечь порох. Бочонки-то они посекли уже на излете. Но порох так и не вспыхнул. На наше счастье. Повезло, короче. Хорошо, что до гранат дело не дошло. Вот тогда бы точно все взорвалось. А когда взрывается целая телега с порохом, то мало никому не покажется. Кроме этого, рядом обнаружилась еще одна повозка с такими же бочонками. Правда, ее осколки «монок» пощадили, убив только тащивших ее лошадей и возницу.