Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока  - Марк Бомон

Научно-фантастические фантазии, случайная болтовня и тривиальные факты; то было время неважных вещей. Невинное время, когда такие эфемерные штуки кому-то были интересны, до того, как земной шар охватили более грандиозные концепции. Ибо всего через неделю после этих интервью предсказание Мэтта, что страхи мира вскоре вырвутся на свободу и всем будет плохо, трагическим образом сбылись.

* * *

Есть, конечно, какие-нибудь далекие уголки западного общества и культуры, которые оказались почти не задеты событиями 11 сентября 2001 года, но Muse тогда были очень близко к эпицентру.

10 сентября Muse были в Манхэттене, выступив в «Меркьюри-Лаундж» в рамках краткого американского турне, устроенного Maverick (тогда они еще спорили по поводу издания Origin Of Symmetry в США и были готовы исполнить обязанности перед страной, которая подписала с ними контракт первой). Сразу после концерта группа собрала вещи и улетела в Бостон. Если бы рейс у них был следующим утром, то они бы остались в Нижнем Ист-Сайде, всего в нескольких милях от Всемирного торгового центра, когда в него врезались самолеты.

В США на три дня запретили все полеты гражданской авиации, так что Muse после своего концерта застряли в Бостоне, наблюдая панический страх, паранойю и разговоры о «войне с террором», которые с бешеной скоростью в то время и никуда не делись до сих пор. Мэтт решил, что его предвидение сбылось, что страх, накопившийся в подсознании общества, нашел свой трагический выход, и весь мир теперь дрожит в тени страшной угрозы, которая в одинаковой степени исходит из пещер «Аль-Каиды» и здания Сената США. Дотошность и недоверие мейнстримовой прессе в следующие месяцы и годы заставили его прочесывать Интернет в поисках скрытых подробностей, и он погрузился в теории заговора, связанные с терактами. То, что сохранился один из паспортов угонщиков самолета (при том, что расплавился даже «черный ящик»), казалось ему просто смехотворным; слухи, что шестеро якобы угонщиков все еще живы, интриговали его; отсутствие независимого расследования весьма тревожило; а сама идея, что такую сложную операцию провела настолько мелкая организация, как «Аль-Каида» – а не, например, эффективно организованные большие группы людей, которые заработали огромные деньги на последовавших за этим войнах, – казалась Мэтту невероятной. Кто на самом деле за этим стоит? Сколько американцам было известно заранее? Как все произошло на самом деле и почему? То было событие, скрытое за завесой тайны, политического пиара, скрытых планов, несоответствий и полуправд, что лишь усилило его подозрительное отношение к прессе, промывающей мозги, и недоверие к тому, что говорят в новостях. Оно заставило его вместо галактик заинтересоваться политикой, и этот интерес оказал глубочайшее влияние на новый материал Muse.

Впрочем, в первые дни после трагедии группа была в таком же смятении, как и все остальные, но, поскольку они никуда не могли уехать из Бостона, чтобы продолжить американское турне, они решили не терять времени, арендовали в городе студию и записали там демо-версии двух новых песен, мгновенной реакции на огромный сдвиг в чувствах мира. Короткая, энергичная, попсовая In Your World звучит сочувственно, согласуясь со скорбными настроениями той недели: «In your world/Nobody’s dying alone»[92], – пел Беллами, вставляя отсылку к 11 сентября в песню, которая вполне могла сойти за его типичную историю о травме в отношениях (она уж точно была более радостной, чем большинство песен, связанных с этим событием). Но вот Dead Star, хардкорное подражание RATM, звучала намного более обвиняюще – она была посвящена истерии, охватившей Америку в ту неделю, и лицемерию американцев, которые обвиняли другие страны, хотя и сами несли немалую часть вины: «Shame on you for thinking you’re an exception/We’re all to blame/Crashing down to Earth/Wasting and burning out/Fading like a dead star/Harm is coming your way»[93]. Песня казалась практически приговором Америке. Мэтт насмехался над страной, которая не замечала потенциальных последствий своего поведения на международной арене, очень похожего на вопиющий идиотизм и быковатость, которые он своими глазами видел на «Вудстоке». Заявление, конечно, было весьма смелым (и им тогда было, собственно, наплевать на то, что подумает Америка, потому что отношения с Maverick разваливались на глазах), но группа все-таки оказалась достаточно благоразумной, чтобы выпустить эту песню только через девять месяцев.

Через две недели, когда Muse наконец удалось выбраться из Америки, я снова присоединился к ним в когда-то главной теологической противоположности США – Москве, – и обнаружил, что глобальная скорбь вовсе не легла на них тяжким грузом: они были в весьма веселом настроении. Мэтт весь полет из Лондона рекомендовал группе готовиться к худшему: продажи альбомов Muse в России были практически нулевыми, и Мэтт был совершенно уверен, что их ждет безразличный, а то и откровенно враждебный прием, а на концерт соберется от силы человек двести. Но российский музыкальный рынок очень обманчив – основную его часть составляет черный рынок, и даже при минимальных «официальных» продажах у группы может быть огромное количество поклонников: если вы, допустим, продали там 100 тыс. альбомов, это означает, что еще в три-четыре раза больше народу купили ваши пиратские диски. Кроме того, из-за того, что многие группы отменили зарубежные гастроли после 11 сентября, прибытия Muse ждали с лихорадочным нетерпением. Muse ожидали, что страна увидит их и пожмет своими широкими медвежьими плечами, но их ждала настоящая свистопляска.

Первые симптомы проявились уже днем, во время фотосессии на Красной площади. Никто не знал, что Мэтт, Дом и Крис собирались туда, но буквально через десять минут после первой фотовспышки все присутствующие на площади, кому было меньше двадцати пяти лет, узнали их и бросились в погоню; группе пришлось спешно ретироваться на автобусе. Ну а окончательно все стало ясно на концерте. Его устроили не в клубе на 100 человек, а во дворце спорта «Лужники», ветхом здании в стороне от центра Москвы, в котором прятался огромный спорткомплекс на 10 тыс. зрителей. Получив легендарную дозу «мьюзомании», зрители ответили ревом и расколбасом, несмотря на многочисленных вооруженных охранников и очень странные правила поведения (например, вооруженные милиционеры запрещали фанатам выходить из зала еще минут пятнадцать после того, как группа ушла со сцены). Ну а после концерта началось настоящее безумие: группе пришлось пробиваться сквозь огромную толпу к бронированным автобусам, которые увезли их в VIP-зал ночного клуба в центре, которым владела мафия (на входе даже стояли металлоискатели), и это, пожалуй, было больше всего похоже на «битломанию» из всего, что автор этих строк видел своими глазами. А вечеринка в комнате Дома той ночью больше напоминала попытку установить мировой рекорд в номинации «Наибольшее количество напившихся водки девушек в одном гостиничном номере». В комнате на самом деле было настолько тесно, что Мэтту пришлось разряжать обстановку, парами развозя девушек по коридорам гостиницы, с какой целью – нам остается лишь предполагать.