Muse. Electrify my life. Биография хедлайнеров британского рока  - Марк Бомон

После семи концертов в Великобритании (на которые собирались в среднем по пять тысяч человек), двух выступлений по телевидению (Spin Rockstars на немецком MTV и престижная передача BBC Later… With Jools Holland) и первого посещения MTV Europe Awards (во Франкфурте, где ничего не выиграли) Muse прибыли в «Доклендс-Арену» – на свой самый большой на тот момент хедлайнерский концерт – в самых пафосных обстоятельствах. Аншлага собрать не удалось, и спекулянтам пришлось продавать билеты задешево, но Мэтт уже к тому времени скопил достаточно денег, чтобы порадовать себя еще одной мальчишеской игрушкой. Неподалеку находился автосалон Lotus, и на саундчек он проехал прямо в зал через огромные погрузочные двери в новеньком блестящем Lotus Elise.

Концертный зал больше напоминал огромный металлургический цех и казался полупустым (на танцполе было очень мало народу из-за драконовских пожарных ограничений, а вовсе не из-за плохих продаж), но выступление вышло практически таким же потрясающим, как в «Зените»; феерией, на которой пафос и блеск чуть не затмили собой разбивание аппаратуры и надувные луны, которые сбросили в зал задних рядов. То был верный признак того, насколько выросли Muse, каких огромных масштабов они вполне заслуженно достигли.

Словно самый манерный красавчик, наконец вышедший «из шкафа», Muse показали себя великолепной стадионной группой. И, добравшись до этого уровня быстрее Coldplay и любых других ровесников – собственно, быстрее и с большей потенциальной скоростью, чем любая группа со времен Oasis, – они явно готовы были к чему-то еще более великолепному.

* * *

Самый успешный на тот момент год Muse закончился сразу несколькими высотами. 19 ноября, через неделю после концерта в «Доклендс», они выпустили сингл с двумя сторонами «A», Hyper Music/Feeling Good[95]. Группа хотела подвести «светлый» и «темный» итоги своего альбома: одна из песен была самой позитивной, другая – самой злобной из всех, что они выпустили, о желании полностью уничтожить возлюбленного. Обе песни удостоились одинакового внимания – и финансового, и рекламного. Было снято два клипа (правда, на бюджет одного): Hyper Music сопровождалась беспощадным, жестоким живым выступлением (Крис великолепно выглядел в купленной в России толстовке с надписью «СССР») в пустой черно-красной комнате, которая постепенно заполняется скачущими фанатами (их собрали, дав объявления на сайтах); Feeling Good сняли в той же самой обстановке, в то же самое время, но эту песню группа исполняла под градом розовых лепестков для аудитории из уродливых, лезущих на стены мутантов – видеоряд, если честно, немного противоречил положительному настрою песни. И тот и другой клип показали на Later… With Jools Holland, обе песни с одинаковой настойчивостью продвигали на радио, но (по иронии судьбы?) больше внимания привлекла именно «позитивная» песня. Feeling Good получила отличную ротацию и вытащила оравшую и сопротивлявшуюся Hyper Music на одиннадцатое место в чартах, сравнявшись с лучшим результатом Plug In Baby.

Feeling Good вдруг стала такой же «своей» песней для Muse, как I Am The Walrus для Oasis или Words для Boyzone. Песня в их исполнении стала настолько популярной, что Nescafé использовала ее для своего нового рекламного ролика без разрешения группы, и юристы Muse отреагировали очень быстро, обвинив компанию в нарушении авторских прав и заставив снять рекламу с эфира. Хитрецы из Nescafé, впрочем, просто наняли сессионных музыкантов, чтобы те перезаписали песню – естественно, не в оригинальной манере Нины Симон, а откровенно подражая версии Muse. Отличить подделку от оригинала, конечно, было довольно легко, если вам медведь на ухо не наступил, но ход все равно был некрасивый.

Впрочем, Muse это все не особо беспокоило; они завершили свой веселый гастрольный 2001 год в Японии, устраивая вечеринки в саунах с фанатами и обкатывая совершенно новый формат для концертных шоу. Понимая, что они смогут удивить только тех зрителей, которые их еще никогда не видели, Muse сыграли в «Зеппе» (Токио), «Боттом-Лайне» (Нагоя) и «Империал-Холле» (Осака) концерты из двух частей: первую половину играли в акустике, а вторую – полноценно, в электричестве. Идея состояла в том, что в первом отделении аппаратура будет спрятана, так что зрители подумают, что они всегда только так и играют вживую, а потом их ждет убойный сюрприз: во втором отделении группа уберет все чехлы и ширмы, врубит ослепительный свет, выпустит воздушные шарики и разнесет всю сцену. Традиционно сдержанные японские зрители были поражены; эти концерты вошли в число самых диких шоу Muse. Последний концерт в году завершился Bliss, растянутой минут на десять бешеных перегруженных импровизаций, разбитой барабанной установкой, толпой зрителей на сцене, техниками, видеооператорами и группой, вповалку лежавшими на барабанном пьедестале; Крис, как всегда, поливал всех шампанским, Мэтт пытался повиснуть на большом воздушном шарике, но тот лопнул у него в руках, а Дом прыгнул в толпу, и с него едва не сорвали рубашку. Все-таки сумев выбраться обратно на сцену, он повернулся, учтиво по-японски поклонился и покинул сцену под оглушительные крики.

Muse могли превзойти это лишь одним способом. В самые последние моменты 2001 года, ближе к полуночи 31 декабря, Крис снова стал отцом – у него родилась дочь Ава. Казалось, что празднества Muse никогда не закончатся.

Тем не менее примерно через год все стало почти апокалиптическим.

Как появилось сценическое шоу для гастролей Origin Of Symmetry?

Они считали продакшн очень важной вещью, на этом этапе им уже не хотелось просто приходить и играть концерт. Им нужен был продакшн, и осветитель, Олли Меткалф, был просто гребаным гением – даже тогда, когда был совсем еще мальчишкой. Они всегда думали, что бы такое клевое сделать, если у тебя нет денег, отсюда и воздушные шарики. Я поговорил с Олли, и мы решили, что нам нужны какие-нибудь странные формы на сцене. У нас были большие ведьминские шляпы, под которые мы ставили лампочки. Поскольку в группе всего три человека, на сцене всегда много пространства, а Мэтт хотел заполнить это пространство. Помню, как я впервые увидел шары. Мы устроили прогон всего шоу в эксетерском «Грейт-Холле», вот там все и было. Мы всем вот этим занялись потому, что хотели, чтобы проекторы светили на что-нибудь сферическое, так что мы сделали очень простые гобо [световые шаблоны] под воздушными шарами, чтобы все выглядело трехмерным. Смотрелось все здорово. На прогонах мы развешивали декорации, и все выглядело комично – один из шаров, висевший слева, просто лопнул. Мы подумали: «Если такое случится во время концерта, мы будем выглядеть как идиоты». А потом Мэтт предложил заполнить шары бумагой или чем-нибудь таким, так что если они случайно лопнут, это хотя бы будет выглядеть так, что мы это задумали специально. А потом мы повезли их в турне, и получилось все очень скучно, потому что ни один шар не лопнул! На сцене не лопнул ни один шар. Просто висели гигантские воздушные шары и проецировали эти гобо, и узоры покачивались туда-сюда.