Один день в Древнем мире. Записки путешественника во времени - Дмитрий Демченко

Итак, я в 185 году нашей эры. То есть во времени, когда Рим, это уже империя да и вообще самое большое государство на планете. Целью компьютер назвал портативный ультразвуковой отпугиватель зверей. Удобная штука, знаете ли, – надеваешь такую, и ни один комар или решивший перекусить стокилограммовый волк к тебе на милю не подойдет. Задумываться, как прибор размером со спичечную коробку оказался в прошлом, я отказываюсь. В истории немало примеров разгильдяйства масштабом побольше. Слышали о Джереми Хэммонде? Парень был одним из самых разыскиваемых в США хакеров, своровавшим 5000 кредитных карт и взломавшим все возможные правоохранительные системы страны. А знаете, как Хэммонд попался? Его взломали, ибо паролем от компьютера у парня оказалось имя котика и цифры 123. В общем, раздолбайства людям не занимать. Поэтому я сосредоточился на фактах.

Согласно компьютеру, мой отпугиватель находился в паре сотен метров к северу от моей текущей позиции. И оглянувшись по сторонам, я понял, что ком, проглоченный мной в Спарте, был не таким уж большим. Переполненная народом улочка с миленькими каменными дорогами упиралась в здоровенный Колизей. И судя повсему, ребята из будущего приглашали меня на гладиаторские поединки. Что-то подсказывает, что не для того, чтобы повеселиться и поставить на кого-то. Ведь второе, что бросилось в глаза, – многочисленные таблички. Толпа, идущая в Колизей как на футбольный матч, останавливалась у них и стоящих по краям дороги людей, отсыпая им приятно звенящие монетки. Каких только объявлений у принимающих ставки ни было: и убийца тигров Люциус, и гроза фракийцев Феликс, и даже любимец Марса Квадрат. Люди охотно ставили на любимцев, и вокруг царила атмосфера праздника. Уже тогда стоило осознать, что на этом празднике мне предстоит сыграть одну из главных ролей.

Но наивность – мое второе имя. Или третье, если учитывать любовь к острым куриным крылышкам. Поэтому предположив, что все не так плохо и кто-то просто обронит отпугиватель внутри Колизея, я двинулся ко входу. Появилось ощущение что, ни в какое прошлое я не направился. В толпе я замечал только знакомые картины. Вот группа молодых ребят неподалеку распивает пиво и лопает пирожки, купленные в забегаловке фастфуда неподалеку. Они назывались термопилии и в Древнем Риме были не менее распространены, чем в современности. Были у римлян и бары-попины с пьяными драками и обсуждениями о том, как же сильно загнивают германцы. Были и такие заведения, как каупоны, предоставляющие кроме еды и выпивки ночлег. Пили в основном вино или напитки на его основе. Пиво вообще какое-то время считалось напитком плебса и варваров. Но притягательность жидкого золота сделала свое – даже легендарный Цезарь называл пиво всесильным напитком. А лекари, как и в Древнем Риме, прописывали его людям от болезней.

Болезни и обсуждала группа вроде бы серьезных мужчин в тогах неподалеку. Они громко спорили, сможет ли Тиберий вломить Амадею в битве без мечей на кулаках. Сопровождался спор криками букмекера, предлагающего поставить на львов и выиграть 500 процентов. И скучающим взглядом смотрели дамочки из окна богато украшенного резьбой мраморного дома. Видимо, покупая жилье в элитном районе с видом на Колизей, семья не рассчитала, что он вмещает 50 тысяч человек, а гладиаторские бои правители для поддержания морали народа проводят частенько. Сам факт наличия окон, к слову, тоже примечателен. Они в домах богатых римлян были, причем иногда даже застекленные. Состоятельные римляне обожали ковры, заказывали специальные наборы вилок и демонстрировали, что и две тысячи, назад с воображением у богатых людей было не очень.

Как и с одеждой, ибо штанов среди всех тысяч бегущих в Колизей взглядом найти я не смог. Только тоги, разноцветные накидки и иногда туники. Неудивительно, ведь штаны в Риме считались варварской одеждой и периодически запрещались специальными законами. Это довольно удобно, потому что позволяет сразу же распознать чужеземцев. Пурпурный цвет, который разрешалось носить только высшим сословиям. Людям без гражданства запрещались даже полноценные тоги – лишь туники, простыни и коротенькие подпоясанные платья. Римский поэт Вергилий так и называл римлян – владыки мира, одетые в тоги. Грубовато, но достаточно удобно – глядя в толпу, я сразу мог распознать, с кем имею дело.

Нравы у римской знати горячее, чем у девушки, которая завила кудряшки, но вы не догадались, что у нее сегодня день рождения. За косой взгляд охранники упитанного патриция легко могли провести экстренное удаление воздуха из легких. А император Калигула как-то раз выпустил закон, запрещающий быть выше его. Это Рим с современниками роднило – богатые творят что хотят, а бедные следят за законами, чтобы случайно не поковыряться в ушах и не нарваться на штраф за незаконный выброс ушной серы в атмосферу.

Я дошел до Колизея и увидел необычную статую сражающегося с тигром воина. Необычной статуя показалась мне, потому что была раскрашена. До современности дошли только белые мраморные статуи, в связи с чем искусствоведы долгое время думали, что все статуи римлян такими и были. А на деле их очень даже раскрашивали, правда, со временем краска сошла.

В Колизее было два входа. Один для простых людей, куда, периодически расталкивая друг друга плечами? спешили люди. Второй – служебный, рядом с которым стояли два молодца со спартанскими взглядами и намерениями. С непременными для римских легионеров красными плащами и короткими мечами гладиусами. То, что легионеров частенько использовали в качестве полиции и охранников, шоком для меня не стало. Шоком стало то, что геолокация настойчиво указывала, что двигаться нужно как раз в направлении служебного входа. Это приближало шансы на миссию без приключений к нулю. Впрочем, опыта общения с подобными здоровяками у меня достаточно, и, вне зависимости от эпохи, кое-какой закон неизменен. Соображалки у таких охранников обычно не больше чем у любителей теорий плоской Земли. Правда, схему из Древнего Египта с попыткой выдать себя за аристократа провернуть не казалось возможным. Одет-то я был по-прежнему в спартанские лохмотья.

Но на выручку пришли почти три десятка лет жизненного опыта, от воспоминаний о котором лицо почти любого современного человека становится максимально унылым, жалким и ничтожным. Как раз таким, какое мне и требовалось. Ведь разве кто-то будет задавать вопросы бедолаге, идущему, опустив голову, к служебному входу, будто на казнь? Вот и у легионеров вопросов не возникло. Они даже дверь мне приоткрыли, лишь уточнив, куда такой грустный пирожочек направляется. Буркнув на ходу что-то про кормление львов, я указал на свой рюкзак и просочился внутрь с неохотным видом. Пройдя метров десять по узкому коридорчику, я попал в сон человека, который попросил таблетку от головы у бармена в голландском ночном клубе.

Вокруг носились одетые в яркие костюмы люди, наперебой гремели музыкальные инструменты, туда-сюда сновали важные дрессировщики с хищными животными на поводке. А в центре этого произносил по свитку речь напыщенного вида господин в пурпурной тоге аристократа. Конечно же, я очутился на репетиции. Ведь гладиаторские бои – это не просто собрание пятидесяти тысяч человек, пришедших, чтобы понаблюдать, как гладиаторы пускают друг друга на шашлык. Это целое представление. Оно сопровождалось театральными постановками и показательными выступлениями, парадом гладиаторов и обращениями граждан к императору, одно из которых и репетировал господин в пурпуре.