Оверсайз. Приятки с моллионером. - Инга Максимовская

- Фир, Фира, в доме  Ангел живет,- шепнула горячечно. Тетушка посмотрела на меня пристально, но тут же хмыкнула, снова в ехидну превращаясь.

- Ага, а еще упыри с вурдалаками, — хихикнула эта ведьма.- Так что там с дохтуром?

- Послезавтра я избавлюсь от проблемы. И уеду. Ты ведь приглядишь за Ба? – грудь снова кольнуло болью, слезы сами потекли по щекам.

-Пригляжу, говоришь? А ты не думала, что она тебя любит, что ей ты нужна, а не сестрица чокнутая? Слушай, я устала приглядывать за вами. Старая я уже. Вон, ноги болят, приходится кататься не на велике, а на электрической приблуде. Девочка, чужие тайны меня гнетут. Ангел, что с тобой говорил... Знаешь, это все же не моя тайна.

Герман

- Ты придурок? – бесновалась Ба, которая пришла в себя после посещения кикиморы, как – то очень быстро. – Неужели ты думал, что я бы позволила...? Извращенцы поганые. Я вот встану и поотрываю вам...

- Так значит мы не родные? – опасаясь за свою мужскую гордость, спросил я глупо. Господи, спасибо тебе. Мне казалось, что я сейчас рехнусь от бесконечного счастья, безграничного, непогрешимого.

- Ну, если только по форме и строению мозга,- рявкнула старушка.- Нет, вы не родные по крови. Тебя родила какая – то баба Володьки, папаши твоего родного. Его Вовиком звали, хороший был мальчик, пока не стал тем, кем стали они. Со школы дружили. Ангелинку он у сына моего увел, воспользовался даром своим и свел девку. С ума сошел. А потом наигрался. Сноха моя приняла тебя, воспитывала, она добрая очень, бог ее простит. Когда Вовку то шлепнули, она сразу поняла, чьих рук это дело. Ну, а дальше ты знаешь. Странная она, поступки логики не имеют. Все на импульсе, на эмоциях. Потом родилась Грунечка, все вроде устаканилось, я так думала, жизнь налаживаться стала...

Голос Ба лился ровно, но в глазах ее я впервые заметил слезы. Несгибаемая Ба оказывается была обычным человеком.

- Грушка с отцом очень близка была. Как ниточка за иголкой. Он в ней души не чаял. И в тот день они одни дома остались. Я к сестре уехала в деревню, а Гелька пошла к подруге, вроде. Позвонили мне уже вечером. Сына застрелили прямо на диване. Грушка тогда говорить вообще перестала. Ее достали из-под дивана соседи, всю вымазанную в отцовой крови. А Гелька не вернулась домой. Ее сбила машина.

- Почему вы раньше это все не рассказали?

- А вы не спрашивали, кто ж знал, что Арнольд такой идиот?  Сказочник Оле Лукойе, блин, - вредно буркнула кудлатая мафиоза.- Я вообще против вашего союза была изначально. В этой истории все дружки оказались гнилыми, уж прости. И ты мне не нравишься, учти. Я с тебя глаз не спущу. Обидишь внучу – лицо тебе обглодаю. Но видимо карма у вас такая дурная. И чего пялишься?- спохватилась Ба.- Девка собралась сделать то, о чем всю жизнь мпотом жалеть будет. Она ведь от ребеночка вашего хочет избавиться. Черт, хорошо, что эта проныра старая меня из себя вывела колесом своим поганым, а то бы лежала овощем до сих пор. Вот скажи мне, зятек, что лучше моноколесо или...

- Где она? – бедная моя Киска. Ей так страшно. А я и вправду, сижу как дурак.- Где моя женщина?

- Я с вами,- засуетилась бабулька. – Скажи церберам, пусть отдадут мне барахлишко мое.

- Вам нельзя еще,- рявкнула Вангелия.- Сами справятся. Да лежи ты уже, выдра старая. Не могла раньше рассказать все. Не было бы всего этого.

- Я тебя...

Я не стал дослушивать. Выбежал из палаты, сжимая в руке листочек с адресом. Еще немного, и все встанет на свои места. Совсем чуть-чуть.

- А про меня ты не забыл, братец? – раздался голос из полумрака лиловых сумерек. Выстрел прозвучал тихо, словно кто – то хлопнул в ладоши. Мир вспыхнул искрящейся болью.

Аграфена

- Можно телевизор включить? – спросила я у Фиры, бесцельно слоняющейся по горнице,- у меня от твоего мельтешения уже в глазах рябит.

- Можно,- рявкнула тетушка и бросила мне пульт. – Только не очень громко, а то соседи потом костры у меня разводят под забором, скоро виселицу наверное строить начнут, паскуды. Ну смотрю я сериалы, так тихонечко же, а им слышно, видишь ли. Падлы рогатые.

Я уставилась в экран телевизора, положила руку на живот и бездумно его погладила, словно прощаясь. Даже не слышала, что там бурчат актеры очередного нескончаемого «мыла», не следила за сюжетом, была мыслями очень далеко.

- Ба твоя, звонила, кстати, пока ты намывалась в душе,- вдруг рявкнула Фира,- девка, ты посмотри на меня, что ли, черт, не успела...

- Чего не успела? – спросила я, выныривая из глубины своих переживаний, уставилась на экран. Начались новости.

- Сегодня.. покушение...Герман Розанов...

Я ничего не слышала, только обрывки фраз, от которых кружилась голова. От которых хотелось выть и биться в истерике.

- Жив, он жив. Жив,- тихо погладила меня по плечу Фира,- бабка твоя заполошная и звонила потому. А теперь слушай меня.

- Фира, — снова раздался голос Ангела. Я точно сойду с ума даже раньше, чем останусь совсем одна. – Фира.

- Ты слышишь? – прошептала я, тетушка взяла меня за руку и потянула за собой.

- Пойдем уж, горе. Покажу тебе кое-что, точнее твоего Ангела. Видно время пришло.

Никогда в жизни не думайте, что ваша жизнь кончена. Это не так. Теперь я точно знаю. Прав был доктор – один день это много. Очень много.

Я тихо вошла в палату и посмотрела на моего невозможного маньяка с улицы Лесной. С тех пор как я увидела его впервые прошло не так уж много времени, но мне кажется, что я успела прожить целую жизнь. Подошла к кровати, борясь с желанием свалиться на лежащего в ней Германа, вцепиться руками и ногами, заявляя права на этого невозможного мужчину, ставшего для меня больше чем судьбой.

- Ты ведь не наделала глупостей, моя любимая киска? - тихий голос проник в самое сердце.- Я очень хочу стать отцом замечательного сына.

- Дурак ты Розанов,- всхлипнула я, — я ведь чуть не сошла с ума. И потом, а вдруг это будет дочка?

- Конопатая маленькая и курносая? – прошептал Герман.- Знаешь, если бы ты не пришла, я завтра бы сбежал из больницы, чтобы быть с тобой. И я хочу, чтобы это длилось всегда. Ты нужна мне больше жизни.

- Придется тебе помнить об этом вечно,- хмыкнула я, поправляя сбившееся одеяло.

Сильная рука ухватила меня за шею. Мой любимый притянул меня к себе, и я почувствовала сладость поцелуя, такую напористую и яростную.

- Ты для меня все,- прошептал он в мой рот, заставляя умирать от всепоглощающего счастья.

- Я так тебя люблю,- тихо всхлипнула я.

Что вам рассказать? Моя мама жива. После аварии она так и не пришла в себя. И теперь больше похожа на взрослого ребенка. Ба прятала ее много лет, боясь, что Арнольд довершит начатое. Огурец сделал предложение Вангелии, и мы с Розановым будем почетными свидетелями. Ба и Фира бьются теперь за главенство в нашем доме. Пока ничья. Кстати, они сошлись во мнении, что лучше всего сигвей, и теперь гоняют на этих бандурах, распугивая не привыкших к такому зрелищу снобов богатейского поселка.