История шарлатанства - Нэйт Педерсен

Бедняга Уэллс не вынес провала и вскоре сам пристрастился к хлороформу и заболел нервным расстройством. Попав впоследствии в печально знаменитую нью-йоркскую тюрьму «Гробницы» (за то, что брызнул двум проституткам на одежду серной кислотой), несчастный покончил с собой.

Однако в 60-х годах XIX столетия стоматологи дали закиси азота новый шанс. Многие врачи стали предпочитать его эфиру и хлороформу, применение которых вызывало массу проблем. Может быть, Уэллс спокойнее спит в своей могиле, зная, что закись азота по сей день используется для седации.

А может, и нет.

Одним из свидетелей публичной неудачи Хораса Уэллса стал бостонский стоматолог Уильям Мортон. Он не хотел повторять ошибку предшественника и начал работать не с закисью азота, а с эфиром. «Сладкое купоросное масло» (оно же диэтиловый эфир, или этиловый эфир, или обычный эфир) было впервые получено в XVI веке путем добавления серной кислоты к спирту. В XVIII столетии его применяли для лечения заболеваний дыхательных путей, камней в мочевом пузыре и цинги – и конечно, совершенно безрезультатно. Однако в 1840-х годах диэтиловый эфир начал свой путь в качестве анестетика.

Мортон попробовал наносить капли вещества на десны пациентов перед удалением зубов и обнаружил, что оно хорошо обезболивает место нанесения. А что затем? Ну, он стал поливать эфиром своих золотых рыбок. Жене Мортона, Элизабет, это не особенно понравилось. Однако ученый не остановился и положил глаз на их спаниеля по кличке Ниг. Элизабет топнула ножкой, но Ниг все равно получил эфирную анестезию. Короче, как вы поняли, семейная атмосфера у Мортонов была так себе.

По часовой стрелке, начиная слева и снизу: аппарат Бойля для лучшего контроля над током газа при анестезии (1917); ингалятор Джанкера, где для обеспечения движения воздуха над жидкостью впервые использовались резиновые мехи (1867); лицевая маска для анестезии (начало 1900-х годов); ингалятор Омбреданна с металлической сферой, набитой фетром для впитывания жидкого эфира (1907); еще одна лицевая маска и бутылочки с хлороформом

Шестнадцатого октября 1846 года Мортон представил свои открытия публике. Вместе с ним на сцену вышел тот самый доктор Уоррен, который участвовал ранее в неудачном эксперименте Уэллса с закисью азота. В хирургическом театре Общеклинической больницы Массачусетса Уоррен успешно удалил у пациента опухоль шеи под эфирной анестезией, которую проводил Мортон. После завершения операции пациент проснулся без боли, и доктор Уоррен объявил: “Gentlemen, this is no humbug!” («Джентльмены, это не обман!»)

(Про себя отметим, что humbug по-английски означает не только «обман», но и «мятные леденцы», но доктор Уоррен явно подразумевал первое значение.)

Хирургический театр в массачусетской больнице скоро прозвали Эфирным куполом (и нет, это не название фильма о Безумном Максе), а историческую дату – Днем эфира (опять же, не будем путать с Днем радио). К сожалению, Мортон быстро стал использовать открытие в своих корыстных интересах, к тому же с налетом шарлатанства. Он начал окрашивать эфир и добавлять к нему ароматические отдушки, чтобы замаскировать запах, а само вещество переименовал в «Летеон» в честь реки Леты из древнегреческих мифов, которая дарила всем испившим из нее забвение и беспамятство. Уже через месяц после успешного эксперимента Мортон запатентовал «Летеон», хотя скоро стало ясно, что патент относился просто к эфиру. Медицинское сообщество Америки и других стран стало высмеивать Мортона за его попытку воспрепятствовать свободному использованию легкодоступного вещества, которое могло принести пользу людям. Репутация Мортона оказалась навсегда испорченной.

Однако репутация самого эфира быстро укреплялась. Вскоре после показательной операции Мортона Оливер Уэнделл Холмс в частном письме к нему впервые использовал термин «анестезия». Эфир начали активно применять для анестезии при операциях. Он оказался хорош, за исключением трех недостатков: эфир был очень огнеопасен, вызывал тошноту и рвоту, а также раздражал легкие (любопытно, что столетием раньше врачи пытались использовать его для лечения воспалительных заболеваний легких). Кроме того, у эфира был отвратительный запах, и больные еще долго им благоухали.

Копия эфирного ингалятора Мортона

Реконструкция первой операции Мортона и Уоррена с применением эфирного наркоза

А еще у эфира появилась сомнительная репутация: его также часто использовали как наркотик, а шарлатаны – как компонент сомнительных способов лечения.

В аптеках появились препараты эфира от колита и диареи. «Капли Гофмана», состоявшие из одной части эфира и трех частей алкоголя, якобы лечили любые женские болезни, например менструальную боль, однако быстро стали использоваться вообще от всех болезней, да еще и вызывали привыкание.

Что еще неприятнее, злоупотребление эфиром считалось социально приемлемым. В середине XIX века обычным явлением стали «эфирные вечеринки». Их участники вдыхали эфир, что вызывало головокружение, опьянение и потерю сознания. Один из врачей, посещавших вечеринки, Кроуфорд Лонг, оказался тем еще фруктом. Изрядно нанюхавшись эфира, он как-то воскликнул: «В Джефферсоне есть кое-какие телочки, которые хотели бы на это посмотреть – а ведь клево было бы подышать эфиром при них и заполучить парочку страстных поцелуев». Вот развратник!

Но не все сводилось к веселым посиделкам с грубыми мужиками. Любители эфирных вечеринок порой приходили в сознание с синяками и ушибами; некоторые и вовсе погибали. Один джентльмен имел не вполне уместную привычку курить табак во время вдыхания эфира. По словам свидетеля, «однажды он зажег спичку, чтобы раскурить трубку; от его дыхания вспыхнуло пламя, и он загорелся изнутри».

Один ирландский врач, некий доктор Келли, посчитал, что эфиром можно лечить алкоголизм. Ну да, отличная идея – заменить одну вредную привычку другой. «Лекарство доктора Келли» давали больным в качестве заменителя алкоголя. Утверждалось, что им «можно напиться, оставаясь при этом в ясном сознании». Ну да. Но некоторые города в буквальном смысле пропахли эфиром – он имеет едкий и сладкий, но неприятный запах, напоминающий о растворителях. В конце концов правительство Британии в 1891 году признало эфир ядом и начало регулировать его продажи.